Короли афер
Шрифт:
– Ну а если бы написали, то, что ты захотела бы в них прочитать?
– Ну, наверное: «Любовь моя Мадлен, твоя красота затмевает мне солнце, часы, проведенные без тебя – это пытка для меня», что-то в этом роде.
– Ха, здорово у тебя получается. Слушай, давай-ка, напиши себе приглашение, ну, скажем, в театр. Только это все: «любовь моя» и так далее, тоже туда включи.
Через полтора часа Морган сидел у себя в кабинете и писал. Перед ним лежал листок бумаги, исписанный ровным женским почерком. Старый ловелас «творчески перерабатывал» послание для Изабель. Вот что у него получилось в окончательном варианте: «Любовь моя Изабель! Твоя красота затмевает мне Солнце. Не согласишься ли ты разделить со мной путешествие по Европе? Часы, проведенные без тебя – это пытка для меня. Жду тебя на палубе корабля в час пополудни».
Большой босс вызвал Фредди.
– Фредди, передай это письмо мисс Дион, подожди пока она соберется и привези ее на причал к часу дня.
Без четверти час Морган был на палубе корабля. Он уже отправил провожающих: Джорджа Перкинса и управляющего банка. Он стоял возле трапа, держась за поручни, подставив лицо свежему весеннему ветру. На причале показался его черный лимузин. Водительская дверь автомобиля распахнулась, из нее вышел Фредди и стал подниматься по трапу.
– А где Изабель? – задал вопрос Морган, не дождавшись пока водитель взойдет на палубу.
– Она не поедет, сэр.
– Как не поедет? Что она сказала?
– Она сказала: «Я не поеду».
Волна жара образовалась внутри Моргана и хлынула к лицу. Кисти рук, сжимающие поручень, побелели. Лицо окаменело.
– Фредди, я освобождаю тебя от любой работы. Возьми в гараже «Форд» и выясни, кто у нее есть. К моему возвращению ты должен знать о нем все.
Морган мог задержать корабль и выяснить все сам. Но вместо этого он спустился в каюту и дал волю эмоциям. Он схватил со стола вазу с цветами и с силой бросил ее об пол.
– Сука, – метаясь по каюте кричал Морган, – нашла себе молодого гаденыша!
Выпустив пар, старый любовник успокоился, сел на диван и позвонил стюарду.
– Приберите здесь все, – сказал он спокойным голосом, когда стюард пришел.
Морган вышел из каюты и направился на капитанский мостик. На мостике стоял капитан и два офицера.
– Добрый день, джентльмены, – приветствовал их шеф, входя в рубку.
– Добрый день, сэр, – нестройным хором ответили присутствующие.
– Не пора ли отправляться?
– Я только ждал вашей команды, сэр, – ответил капитан, – у нас все готово.
– Тогда вперед, капитан!
Через одиннадцать дней Морган прибыл на верфь «Харленд энд Вольфф» в Белфасте. Его встречали Томас Эндрюс и незнакомый джентльмен лет шестидесяти с густой, но аккуратно подстриженной бородой, в которой за право первенства боролись седые и черные волосы.
– Разрешите представить, сэр, – соблюдая традиционный этикет, сказал Эндрюс, – это мой дядя, лорд Уильям Джеймс Пирри, основатель и владелец верфи.
– Рад встречи, мистер Пирри, – произнес финансист, протягивая руку.
– И я рад встречи, мистер Морган, – ответил аристократ, пожимая протянутую руку. – Как будет лучше, мистер Морган: мы сначала пообедаем или сначала проедем в доки?
– Давайте, сначала в доки.
То, что увидел Морган на стройплощадке, его просто поразило. Нагромождение лесов простиралось почти на триста метров в длину и больше восьмидесяти метров в ширину. Оглядывая верхние балки на высоте семьдесят метров, нужно было придерживать цилиндр, чтобы не слетел с головы. А еще выше располагался консольный кран с шестидесятиметровой стрелой. Остов одного корабля уже приобрел видимые очертания. Киль второго корабля планировали заложить сегодня 31 марта 1909 года.
Экскурсию проводил Эндрюс. Он рассказал, что для строительства кораблей пришлось реконструировать трех-портальную верфь в двух-портальную и полностью переделать конструкции порталов.
– Все работы производятся по сетевому графику, – говорил Эндрюс, – согласно которому каждый новый этап начинается сразу же, как только появляется техническая возможность.
– Я хотел бы взглянуть на этот график, – сказал Морган.
– Тогда нужно проехать в контору, мистер Морган, – произнес лорд Пирри.
– Джентльмены, после увиденного у меня разыгрался аппетит. Поэтому, не перекусить ли нам где-нибудь?
После обеда Морган рассматривал сетевой график Эндрюса. Томас давал пояснения.
– Как я понял, корабль будет готов не раньше лета 1911 года? – попросил уточнить Морган.
– Совершенно верно, сэр.
– А нельзя как-то ускорить строительство?
– Это невозможно, сэр. У нас уже на каждый ряд заклепок по два клепальщика. Еще плотнее мы их поставить не можем, будут только мешаться. Если бы они могли быстрей махать молотками, чем сейчас, они бы махали. Мы платим им за каждую заклепку. Те работы, которые можно производить параллельно – производятся.
– Но у тебя на графике спуск на воду стоит 20 октября 1910 года, а потом только один квадратик: установка оборудования и отделка интерьеров. Их что девять месяцев будут отделывать?
– Такой срок мне указал мистер Робертсон, сэр.
– Ладно, Том, вижу у вас все продумано. А как там мистер Блэк? Не срывает ваш график?
– Нет, сэр. Все материалы подвозят вовремя. У него есть свой график, полностью синхронизированный с общим графиком работ. Ни одного отклонения пока не было.
– Я хотел бы с ним увидеться.
– У нас сегодня торжественная закладка киля второго корабля, сэр. Мистер Блэк там будет.
– Хорошо. Кстати, вы уже обсуждали с мистером Исмеем, как мы назовем наши корабли?
– Первый «Олимпик», второй «Титаник», сэр, если вы не возражаете.
– А что, мне нравится, – промолвил Морган после небольшого раздумья.
Торжественную закладку киля «Титаника» приехали освещать репортеры всех газет, претендующих считаться новостными изданиями. Тем более что на таком событии легко состряпать сенсацию. Везде, где можно употребить слово «самый», сенсация рождается сама собой. А у этого корабля все было «самое»: самый большой, самый комфортабельный, самый непотопляемый, самый дорогой.