Короли афер
Шрифт:
Банки финансового треста начали выдавать деньги вкладчикам, и паника постепенно улеглась.
***
Джон Джейкоб Астор наблюдал за кризисом со стороны. Еще летом, когда акции на бирже пошли вниз, он перевел все свои счета в «Кун энд Лееб Компании», «Морган Банк» и снял двести тысяч долларов наличными. На падение котировок он никак не реагировал. Он вообще не видел смысла в выражении «делать деньги». Деньги дают свободу – это да. Но сколько нужно денег на эту свободу? Ему хватало тех денег, которые приносило
Гораздо больший интерес, чем делать деньги, для Астора представляло творчество. Изобретать что-то новое, представлять будущее, писать фантастические романы, делать счастливыми своих близких – вот ради чего стоило жить.
По большому счету, чтобы ни задумали Морган с Варбургом, ему лично это угрожать не может. Его состояния хватит всем его потомкам. Но он видел, как разорялись его друзья и знакомые, как рушилось то общество, к которому он привык. И это его никак не устраивало.
Астор решил не дать Моргану осуществить задуманное, что бы это ни было. Еще бы знать их конечную цель! Понятно, что кризис – это лишь первое звено в цепи. Надо выяснить, каким будет следующее.
1908 год.
Президент выполнил свое обещание, и по его указу образовалась Национальная денежная комиссия, возглавляемая сенатором Олдриджем. Она сразу же развернула бурную деятельность.
Для начала, несколько членов комиссии, включая Олдриджа, съездили в Европу. Там им рассказали и показали, как функционируют финансовые системы Британии, Франции, Нидерландов. Выходило, что Центральные банки – это благо для любого государства, если это независимые Центральные банки.
«Независимые» – означало, что управляются Центральные банки совместно: государством и крупными частными банками. Так, как крупные частные банки между собой являются конкурентами, то каждый банк должен иметь один голос при выработке решений. Государство тоже должно иметь один голос, и он будет решающим при равенстве голосов банков.
Казалось бы, принципы демократии соблюдены. Если решение принимается большинством банков, то оно правильное, с точки зрения демократии. Если решение спорное, то государство выступает в качестве арбитра и новь принимается правильное решение, выгодное государству.
Все было бы хорошо, если бы банки были, действительно, конкурентами.
После «круиза» по Европе, Пол Варбург написал Доклад, в котором расписал опыт европейских государств по созданию своих финансовых систем, указал на недостатки существующей американской системы, и вывел рекомендации по ее преобразованию.
С этим Докладом Варбург начал выступать перед отраслевыми и региональными ассоциациями. Одобрение положений Доклада всеми ассоциациями почти гарантировало прохождение законопроекта через Конгресс.
Пол Варбург уже проходил этот путь двумя
Сегодня Варбург был уважаемым членом высшего общества, выступающий от имени комиссии, образованной Президентом. А еще, за Варбургом закрепилась слава человека, который смог предсказать финансовый кризис в США. Никто, даже самые великие финансисты не могли его предвидеть, а Пол Варбург – смог.
Во всех ассоциациях доклады проходили на «ура» и получали одобрения.
***
Джон Джейкоб Астор услышал Доклад Пола Варбурга одним из первых. Астор входил во множество ассоциаций и мог участвовать в любом заседании. Он пришел на первое.
Когда он прослушал доклад, усыпанный специфическими финансовыми терминами, то понял, что немногие из присутствующих понимают его смысл. Тем не менее, ни вопросов, ни особых возражений доклад не вызывал.
«Вот ведь странное явление, – размышлял Астор, окидывая взглядом других участников конференции, – когда у всех вокруг такое благодушное отношение к докладчику, мало кто задумывается, о чем он говорит. Даже у меня пропало желание ему возражать, чтобы не выглядеть дураком, белой вороной среди общего благодушия. Да и непонятно пока, в чем тут можно возразить».
На конференцию в следующей ассоциации Астор пригласил своего друга, конгрессмена Чарльза Линдберга. Тот был членом комитета по финансам Палаты представителей Конгресса, плавал в финансовом море, как рыба в воде и мог помочь вскрыть все подводные камни, таящиеся в докладе.
После заседания Астор пригласил Линдберга к себе домой выпить по стаканчику бренди.
– Что скажешь, Чарльз? – с интересом приготовился выслушать мнение эксперта Астор, утопая в мягком кресле своей библиотеки.
– Ну, что тут сказать, Джон? Если все, как он говорит, то особых возражений у меня нет. Тут ведь самое важное, кто будет принимать решение по эмиссии и в чьих интересах. Каждый банк будет действовать в своих интересах, и решающий голос останется за Правительством.
– А что ты скажешь, Чарльз, если узнаешь, что все банки, учреждающие Центральный банк, входят в один финансовый трест?
– Тогда это в корне меняет ситуацию, и Правительство становится заложником треста. Но с чего ты взял, что это так?
– У меня нет доказательств, Чарльз. Но я давно наблюдаю за этими деятелями: Варбургом и Морганом. Я уверен, что банковский кризис – это их рук дело. Правда, до этого момента я не понимал, зачем он им был нужен. Теперь все становится на свои места.
И Астор поделился всеми своими подозрениями, включая эпизод с пари между Морганом и Варбургом на острове Джекилл.
– Да, озадачил ты меня, Джон, – сказал Линдберг после небольшого раздумья, – если все, как ты говоришь, то Америка окажется во власти этого треста.