Короли Бурбона
Шрифт:
Она повторила все тоже самое с четырьмя нарядами, отстранилась и посмотрела на свою работу. Ужасно. И близко было не похоже, как Бланш упаковывала вещи в чемодан, но она не собиралась ждать, пока эта женщина придет в полдень на работу.
Джин уже стала закрывать чемодан, когда вдруг поняла, что не упаковала нижнее белье, туфли и косметику.
Она вынула второй чемодан на роликах Louis Vuitton, и схватила еще шелковой папиросной бумаги.
Да, вообще какая разница. Она купит все что захочет.
Когда она закончила, подняла трубку домашнего телефона, стоящего
— Где, черт возьми, эта женщина…
Быстро взглянув на ручные часы Картье на столике, обнаружила, что всего лишь восемь тридцать. Боже, она никогда не вставала в такую рань, по крайней мере, уже очень давно!
Заказать частный самолет можно было через эксклюзивного ассистента ее отца, этот робот всегда находилась за своим рабочим столом. Но Джина не хотела, чтобы отец узнал, что она уезжает, пока не будет на полпути в Калифорнию, несомненно, его бульдог в юбке прямо с телефоном побежит тут же к нему.
Боже, вспомнив выражение его лица прошлым вечером, заставило ее кровь застыть в жилах. Она никогда не видела его в такой ярости.
Но, она была дочерью своего отца: и обладала точно такой же яростью, и в эту игру могли играть двое.
Десять минут спустя Джин взялась за ручку чемоданов и спотыкаясь об эти чертовые вещи, выкатила их в коридор. С сумкой на плече с ее монограммой, стучавшей ей по бедру и внезапно соскочившего с ноги Лабутена, она закрыла дверь своей комнаты и с проклятиями на отсутствие носильщика двинулась вперед.
Она не уверена был ли способен ей помочь дворецкий.
По сути, она не доверяла никому в этом доме.
Прежде чем спустится на лифте на нижний этаж, она зашла в комнату Амелии.
Впервые, она внимательно осмотрела обстановку комнаты.
Бело-розовый балдахин над двуспальной кроватью, хотя ее дочь весила не больше, чем подушка, на стенах не было постеров Taylor Swift или One Direction. Французский античный туалетный столик, ванная комната — мраморная и с латунью, которая была характерна для шестидесятилетних, в центре люстра баккара, висящая на цепях, с шелковыми переплетенными шнурами, с золотыми листьями-медальонами ручной работы.
Эта комната больше подходила для человека лет пятидесяти, чем пятнадцатилетней девушки.
«Шестнадцать исполнилось вчера», — напомнила себе Джин.
На цыпочках огибая острые углы ковра, она взяла свою любимую фотографию, своей темноволосой девочки, которая сейчас была уже не такой темноволосой, каждые шесть недель она становилась белокурой, учитывая, что училась на втором курсе в Hotchkiss.
От одной только мысли, что ее дочь уехала из Истерли, она почувствовала себя еще больше правой. У нее было двое друзей в Монтесито, и она останется там до тех пор, пока ее отец будет руководить миллиардной корпорацией, но от нее он такого шанса не получит. А потом? Она вернется сюда только лишь в том случае, и останется здесь жить, если он осознает свою ошибку.
В коридоре она снова начала ругаться, пока ковыляла и загружалась в лифт. Она сломала ноготь нажимая на кнопку закрытия дверей, и чуть ли не сломала каблук туфли, выйдя на нулевом уровне и продолжая тянуть за собой чемоданы.
Она понятия не имела, куда ей двигаться и где находится гараж, пытаясь сориентироваться в этом подземелье.
Ей понадобилось целых двадцать минут, чтобы найти коридор к автопарку машин, и когда она выплыла в десятифутовый просвет, ей показалось, будто она пробежала марафон, но одержала победу.
Только ключей в машинах не было. Не в Бентли. Не в кабриолетах. И она не рассматривала Porsche GTS или как его там Ferrari или раритетную модель Jaguar, которую любил Семюэль Ти, потому что все они были с автоматической коробкой передач, которой она не умела управлять. То же самое касалось 911s и Spyker.
И Мерседес седан тоже был недостаточно хорош для нее.
— Черт побери! — топнула она ногой, и один из ее чемоданов упал, словно грохнулся в обморок. — Где ключи?
Оставив свой багаж, она направилась в сторону офиса, который оказался тоже заперт, как и ворота, выезда из гаража.
Это было совершенно неприемлемо.
Достав сотовый, она решила позвонить (правда, не знала кому, но хоть кому-то), но железный ящик размером три фута на фут у стены привлек ее внимание, она потянула за округлую ручку на металлической двери, и была удивлена, что она не сдвинулась с места.
Хорошие новости? Она действительно была не прочь разрушить что-нибудь.
Оглянувшись вокруг ничего не нашла, кроме автомобильных чехлов для запасных колес, средств для чистки машин, и все это стояло на стеллажах вдоль стены, расставленное с военной точностью, а также висело на крюках и на верху.
Ломик она обнаружила рядом с аккуратной стопкой замшевой ткани, с вышитой монограммой и фамильным гербом.
Джина улыбнулась, она «стибрит»-обманет, взяв в руку металл. Вернувшись к замку, она замахнулась высоко над головой на железный ящик, представив, что это голова отца, удар, удар, еще удар, резкий звон бил по ушам.
К тому времени как она открыла дверцу, осталась почти без ногтей.
«Бентли», — решила она.
«Нет, роллс. Он стоит больше».
Подтащив чемоданы к кабриолету Phantom, она открыла дверь, засунула их на заднее сиденье и села за руль. Вжала шпилькой на газ, нажала кнопку старт/стоп и двигатель латентно заурчал.
Наблюдая в зеркало заднего вида, она стала нажимать все кнопки подряд, пока дверь гаража не поднялась.
И она двинулась вперед.
Сидящая в ней сучка хотела проехаться по главной дороге, которая проходила мимо окон с люксами семьи, но для нее было важнее убраться из отеля, чтобы никто ее не видел, поэтому она показала средний палец Истерли в зеркало заднего вида, двигаясь по дороге, предназначенной для обслуживающего персонала.
Когда она добралась до Ривер-Роуд, она припарковалась с левой стороны и посмотрела на часы, достав телефон. Розалинда должна была уже быть на месте, и Джин, наконец-то, сможет о себе позаботиться… Джин знала, что частный самолет летает раз в неделю или даже чаще.