Короли и капуста (сборник)
Шрифт:
Вор внял его предложению.
– Бедняга, – сказал Томми. – Вы, наверное, проголодались. Если вы постоите тут в оцепенении, я принесу вам чего-нибудь поесть.
Мальчик принес жареного цыпленка, банку повидла и бутылку вина. Вор молча схватил нож и вилку.
– Только час назад, – проворчал он, – я на Бродвее съел омара и выпил пинту прокисшего пива. Когда уже эти писатели позволят человеку между кормежками съесть пищеварительную таблетку, что ли.
– Кстати, мой папа тоже пишет книги, – заметил Томми. Вор так и вскочил.
– Ты сказал, что он поехал в оперу, – прошипел он, и в
– Я забыл сказать, – объяснил Томми. – Билеты он не покупал. Ему подарили.
Вор снова присел и начал вертеть в руках косточку от цыпленка.
– Почему вы влезаете в чужие дома? – с удивлением спросил мальчик.
– Потому что… – Вдруг у вора хлынули слезы. – Господи, благослови мою доченьку Бесси, которая ждет меня дома.
– Не-а, – сказал, поморщив нос, Томми. – Это вы говорите в другом месте. Сначала вы рассказываете о своей несчастной жизни, а потом уже ваша козырная карта – ребенок.
– Ах да, – сказал вор. – Я забыл. Так вот, когда-то я жил в Милуоки и…
– Возьмите серебро, – сказал Томми, поднимаясь с кресла.
– Подожди… но я уехал оттуда. Я не смог найти никакой работы. Какое-то время удавалось содержать семью – жену и ребенка, толкая валюту Конфедерации, но увы! пришлось оставить это занятие, потому что валюта была фальшивая. Я отчаялся и стал квартирным вором.
– Вы когда-нибудь попадали в руки полиции? – спросил Томми.
– Я сказал «вором», а не «нищим».
– Когда вы закончите свой обед, – сказал Томми, – и испытаете обычную в таких случаях перемену настроения, как мы закончим этот рассказ?
– Допустим, – задумчиво сказал вор, – Тони Пастор появится раньше обычного сегодня вечером, и твой отец приедет домой с представления «Парсифаля» в десять тридцать. Я к тому времени уже глубоко раскаялся, потому что ты напомнил мне о моем малыше Бесси, и…
– Постойте, – сказал Томми, – вы ничего не путаете?
– Ничего подобного! Все точно, как в аптеке. То есть, как в твоей книжке рисунков Кори Кильверта. У меня дома всегда есть какой-нибудь Бесси, который бесхитростно лепечет с бледнолицей женой вора. И как я сказал, твой отец открывает парадную дверь как раз в тот момент, когда я покидаю дом, унося завернутые тобой бутерброды и слушая твои увещания. Узнав во мне старого университетского одноклассника из Гарварда, он отступает назад…
– В изумлении? – прервал Томми, глядя широко открытыми глазами.
– …он отшатывается назад в дверной проем… – тут вор поднялся на ноги и воскликнул: – Ра-ра-ра! Ра-ра-ра! Ура, ура, ура!
– Ну, не знаю, – задумчиво сказал Томми. – Впервые встречаю вора, который выкрикивает студенческий клич, обкрадывая дом, пусть и в рассказе.
– Ага, один – ноль в мою пользу! – засмеялся вор. – Это я отрабатываю сценический вариант. Если рассказ будут показывать в театре, то именно этот студенческий момент, пожалуй, только он один, вызовет интерес.
Томми смотрел с восхищением.
– Ну, ладно, это очко в вашу пользу, – сказал он.
– А ты сделал еще одну ошибку, – добавил вор. – Какое-то время назад ты уже должен был сходить и принести мне подаренную мамой на день рождения золотую монету в девять долларов, для Бесси.
– Но не затем мама подарила мне монету, чтобы я отдал ее Бесси, – сказал Томми, надувшись.
– Ладно, ладно! – строго сказал вор. – Нехорошо злоупотреблять тем, что в рассказе есть двусмысленное предложение. Ты понял, что я хотел сказать. Вообще, я на этих литературных подработках ничего не зарабатываю. Вся добыча коту под хвост, а потом каждый раз исправляйся. Единственная, к черту, радость – получить от вас, детишек, какую-нибудь безделушку – талисман или сувенир. В одном рассказе все, что я получил, – это поцелуй от девочки, которая застукала меня за взломом сейфа. И то с запахом леденца. У меня сильное желание завязать тебе голову скатертью, а самому лучше заняться буфетом с серебром.
– Нет, – сказал Томми, обхватив колени руками. – Если вы это сделаете, ни один редактор не купит этот рассказ. Вы же знаете, надо соблюдать три единства – времени, места и действия.
– Тебе тоже надо их соблюдать, – угрюмо ответил вор. – Вместо того чтобы сидеть здесь и говорить дерзости, отнимая последний хлеб у бедного человека, тебе следовало бы прятаться под кроватью и кричать что есть мочи.
– Ты прав, старина, – оживленно подхватил Томми. – В самом деле, зачем они заставляют нас это делать? Вообще пора вмешаться Обществу Защиты Детей от Насилия. Разве это естественно, разве это уместно, чтобы ребенок моих лет вмешивался, когда взрослый вор работает, и предлагал ему красные санки и пару коньков, только бы он не разбудил больную маму? А что они вытворяют с грабителями? И куда смотрят редакторы – уж они-то должны знать… Эх, да что толку…
Вор вытер руки об скатерть и, зевая, поднялся.
– Ну, давай закругляться. Благослови тебя Господь, мой малыш! Сегодня ты удержал человека от преступления. Малыш Бесси помолится за тебя перед сном, как только я приду домой и попрошу его. Я больше никогда не взломаю чужой дом – по крайней мере, пока не выйдут июньские журналы. Тогда придет очередь твоей сестренки застукать меня, когда я буду доставать четырехпроцентные гособлигации из чайной коробки. Она откупится коралловыми бусами и поцелуем в щечку.
– Не вы один страдаете, – вздохнул Томми, вылезая из кресла. – А я – подумайте только, как я недосыпаю. Нам обоим нелегко, старина. Лучше бы вам уже выбраться из этого рассказа и по-настоящему кого-нибудь ограбить. Может быть и получится, если нашу историю поставят в театре?
– Как бы не так! – мрачно сказал вор. – При нынешних ценах на билеты в театр, да притом, что юные дарования вроде тебя вечно играют на моей доброте, да еще журналы платят гонорар только после публикации, – думаю, быть мне нищим до конца дней своих.
– Жаль, конечно, – сочувственно сказал Томми. – Но тут я тоже ничего поделать не могу Таковы уж законы семейной литературы – вору обязательно не везет. Вору всегда мешает или мальчик вроде меня, или юная героиня, или в последний момент его старый приятель, Рыжий Майк, вспоминает, что он когда-то служил в этом доме кучером. В любом рассказе вы остаетесь в проигрыше.
– Ну, мне, пожалуй, пора смываться, – сказал вор, подхватывая фонарь и коловорот.
– Вы должны взять с собой остаток курицы и бутылку вина для Бесси и его мамы, – спокойно заметил Томми.