Короли локдауна
Шрифт:
— Мое сердце не переставало биться со вчерашнего вечера, — сказал он с ленивой улыбкой на лице и закрыл глаза, как будто мы просто отправились на неторопливую прогулку на лодке. Казалось, он был чертовски взволнован этим заявлением.
— Ты думаешь, кто-нибудь придет его искать? — Спросил я, потому что на самом деле это был единственный пробел в нашем плане.
— Не-а. Мерл был отвратительным пьяницей и устрашающим мудаком. Он жил один в трейлере на другом конце города и у него не было работы. Ходило множество слухов о том, что он вламывался в дома по всему городу и воровал у трудолюбивых людей, чтобы прокормить себя. Кроме этого, он появлялся на ночных боях и либо сталкивался с дерьмом, либо оставался
Узел в моей груди ослабел от его слов. Киан был не из тех, кто вешает мне лапшу на уши. Если бы он думал, что кому-то не наплевать на парня, которого мы убили, он бы так и сказал. Нет смысла прятаться от правды вещей. Но оказалось, что у кусков дерьма-насильников в конечном итоге не заводятся друзья. И я не мог сказать, что меня это сильно огорчило.
— Этого хватит, — сказал я, перестав грести недалеко от центра озера и глядя на чистейшую воду.
Киан сел и взял в руки мешок из-под картошки. Он вытряхнул из него мелкую пыль — все, что осталось от человека, которого мы убили. Он рассеялся по воде и вскоре был поглощен мягким плеском волн.
Я наблюдал, как Киан достал зажигалку из кармана и поджег мешок для пущей убедительности. Сухой материал мгновенно вспыхнул, когда он поднес его к воде.
Киан выругался, когда пламя лизнуло его пальцы, но стиснул зубы от боли еще на несколько мгновений, прежде чем ослабить хватку на крошечном уголке, который он все еще держал. Пламя поглотило его прежде, чем оно коснулось воды, и Киан окунул обожженные пальцы в озеро, чтобы успокоить их.
— Дело сделано, — объявил он с опасным блеском в глазах.
— Именно так, — согласился я.
Я начал грести обратно к Эллингу Уиллоу, где увидел Сэйнта, ожидающего на пирсе с очередной бутылкой отбеливателя, чтобы почистить лодку. Мне пришлось задуматься, смогу ли я когда-нибудь снова вдыхать этот химический запах, не думая об этом дне. Но, может быть, ничего страшного, если я не смогу. Потому что сегодняшний день был началом чего-то нового.
Наша связь была крепче, чем когда-либо, и в наши ряды влилась новая кровь.
Я не мог с уверенностью сказать, что ждет меня завтра, но то, как колотилось мое сердце, давало мне понять, что я был взволнован, узнав это. Потому что, возможно, это был конец жизни одного человека, но мне казалось, что это было только начало нашей.
У меня ужасно разболелась голова, когда я уставилась в телевизор этажом ниже, вцепившись пальцами в перила на краю балкона. Я даже не могла сосредоточиться на телешоу, зомби расплывались в фокусе, пока я зевала. Что я опять смотрю?
Я устала как собака, но не могу уснуть, пока не буду уверена, что у меня нет сотрясения мозга. И, кроме того, я не была уверена, что смогу заснуть, независимо от того, насколько я была измотана. Прошлая ночь начала преследовать меня. Каждый раз, когда мои веки опускались, я чувствовала руки Мерла на своей плоти. Я чувствовала, как нож погружается между его ребер. Я вновь пережила облегчение, затем
Я кое-кого убила.
Затем мои мысли переключились на следующую часть ночи, когда тот мужчина с сыпью склонился надо мной, откашливая свои легкие.
Я поднесла руку к горлу, проверяя железы в поисках признаков того, что вирус «Аид» проедает себе путь в мое тело.
Я воспользовалась своим телефоном, чтобы просмотреть все симптомы и то, как они развивались. Сначала поднималась температура, затем кашель и, наконец, сыпь. Дрожь пробежала по моей спине, и я не знала, было ли в комнате холодно или мне стало плохо, но все, что я могла сделать, это плотнее закутаться в одеяло Сэйнта.
Боже, пожалуйста, не дай мне заболеть.
Вероятность смерти была шестьдесят процентов, если бы она у меня была. Шестьдесят гребаных процентов. Эти шансы были совсем не утешительными, и я крепче вцепилась в перила балкона, чувствуя, как мое сердце учащенно бьется.
— Ты не спишь, детка? — До меня донесся голос Киана, и я наклонилась вперед, когда он, Сэйнт и Блейк зашагали по лестнице.
— Нет, — ответила я.
— Раздевайтесь, — скомандовал им Сэйнт, направляясь на кухню, хватая мешок для мусора и стаскивая с себя одежду, бросая ее в него. — Вы оба. Сейчас же, — потребовал он, и им не нужно было повторять, поскольку все они разделись передо мной и побросали свою одежду в сумку.
Мое горло сжалось, и я резко вдохнула в страхе, прижав руку к шее только для того, чтобы понять, что это не было симптомом проклятого вируса, я просто реагировала на богоподобных мужчин внизу, с их резко очерченным прессом, широкими плечами и накачанными бицепсами. У меня не болело горло, и я не кашляла. Я проклинала себя, заставляя свой взгляд вернуться к телевизору и тому, что, черт возьми, я смотрела последние пять часов. Было нелепо думать, что я могу сосредоточиться на телах парней прямо сейчас. Часть меня хотела, чтобы мы все вместе свернулись калачиком в постели, и напряжение всех этих мышц могло бы успокоить меня после шока прошлой ночи. Каким бы жалким это ни было, я хотела, чтобы меня обняли. Мне нужна была уверенность в том, что я не какая-нибудь хладнокровная убийца. Но я ненавидела себя за мысль, что могу хотеть этого от них.
— Где Монро? — Спросила я, не в силах поверить в то, что Нэш сделал для меня прошлой ночью.
Хотя, его действия, возможно, были самыми правдоподобными из всех. Насколько я знала, я была игрушкой для Киана, опорой для Блейка и резиновой куклой для Сэйнта. Но оказалось, что это не так. Хотя я и не знала, кем это делало меня для них сейчас. Или, может быть, я все еще была всеми этими вещами. Может быть, они видели, что их драгоценный питомец вот-вот будет уничтожен, и никто из них не мог смириться с мыслью, что другой человек запятнает их собственность.
Эта мысль испортила мне настроение, когда они вместе направились в комнату Блейка дальше по коридору. Шум душа доносился откуда-то издалека, и у меня перед глазами возник самый яркий образ их всех вместе, прежде чем я покачала головой, осуждая себя. Конечно, они не принимают душ вместе. Они не снимаются в порно. Они только что помогли мне убить парня и избавились от его тела. Чертовски сексуально, Татум.
Самое страшное, в чем я действительно не хотела признаваться себе, было то, что в этом было что-то сексуальное. Хотя, может быть, «сексуально» — не то слово. Поразительно, ошеломляюще, возбуждающе. Они не просто омыли свои руки в крови ради меня сегодня вечером, они предложили мне частичку своей души. Так что же это значило? Что ненависть прекратится? Жестокость? Бесконечные издевательства, которые ранили меня сильнее, чем нож, вонзающийся в мою грудь?