Короли локдауна
Шрифт:
Толпа начала расходиться, когда Блейк велел им уходить, шоу официально закончилось. Ночные Стражи явно не собирались позволять мне больше удерживать свою силу.
Я побрела обратно к берегу, где Киан натягивал джинсы. Закончив, он перекинул рубашку через плечо и провел рукой по волосам, чтобы выжать воду, его ухмылка вернулась на место. Фальшивый ублюдок.
— Я надеюсь, тебе понравилось путешествие во власть, Барби, потому что сегодня ты моя. И я ожидаю, что ты будешь послушной, — холодно сказал Сэйнт, его глаза впивались в мою плоть.
У меня перехватило горло, и
— Но сейчас уже четыре Ночных Стража. И по правилам я должна чередоваться между всеми вами. Так что теперь очередь Монро заполучить меня.
Монро выглядел так, словно я только что схватила его за яйца и хорошенько их сжала, а Сэйнт выглядел готовым убить ближайшую жертву. Он открыл и закрыл рот, затем прорычал что-то бессвязное.
— Ты права. Таковы правила, — наконец сказал Сэйнт, но я не упустила намека на разочарование в его глазах.
Тебе придется придержать свои пытки еще на день, Сэйнт. Сегодня я принадлежу Монро.
Должность директора школы несла с собой определенные привилегии. Лучшим из этого было то, что вместо квартиры в Мейпл Лодж со всеми остальными сотрудниками у меня было собственное бунгало дальше по той же мощеной дорожке, спрятанное в густых деревьях на вершине холма.
Это было достаточно далеко от остальных помещений для персонала, чтобы по-настоящему уединиться, и было достаточно роскошно, чтобы чувствовать себя на высоте по сравнению с тем, к чему я привык в детстве.
Помещение состояло из трех комнат — моей спальни, ванной комнаты и одного обширного помещения, которое служило гостиной, столовой и кухней в одном лице.
Я убрал все вещи Брауна в свой первый день здесь и перетащил свои собственные вещи из квартиры, чтобы заполнить свободное пространство. Хотя заполнить было немного чересчур для моих скудных запасов. Я никогда не был из тех, кто накапливает бесполезное барахло. Все мое тренировочное снаряжение было в спортзале, и у меня действительно не было никаких других увлечений. Но я перевез свою одежду, и три вещи моей матери, которые я все еще хранил, они лежали в коробке, которая теперь стояла на каминной полке. Они не имели никакой ценности, кроме чувств, но поскольку это было все, что у меня осталось от нее, я хранил это в безопасности.
Там была ее выцветшая фотография со мной и моим братом Майклом, когда мы были детьми, которую она обычно хранила в своем бумажнике. Ее старый мобильный телефон, который я сохранил только потому, что мог зарядить его и слушать ее голос на автоответчике, когда тени приближались слишком близко. И обручальное кольцо ее матери, инкрустированное сапфирами, висело на толстой серебряной цепочке. Она всегда носила это ожерелье, я не мог вспомнить ни единого момента, когда видел ее без него. Я положил ожерелье, которое Татум просила меня сберечь, среди этих вещей, зная, что оно так же дорого для нее, как мои сувениры для меня.
Последние десять минут я ходил взад-вперед. Татум
Входная дверь внезапно распахнулась, и вспышка ярости захлестнула меня, когда Сэйнт Мемфис вошел в мой дом, как будто думал, что это гребаное место принадлежит ему.
Киан, Блейк и Татум последовали за ним, парни кивнули мне в знак приветствия, продолжая спор, который они, должно быть, вели до своего прихода. Мне потребовалось меньше тридцати секунд, чтобы понять, что они спорят о преимуществах владения огнеметом или топором в какой-то игре для Xbox, и я быстро отключился от них.
— Она должна была быть твоей с шести вечера, — сказал Сэйнт, пощипывая переносицу, как будто в данный момент переживал какой-то кризис. — Но поскольку мы были неподготовлены, у меня не было всего, чтобы доставить ее вовремя.
— Доставить ее? — Спросил я, приподняв бровь. — Я и не представлял, что это похоже на заказ пиццы. Значит, я получу дополнительные порции, потому что ты опоздал?
Татум ухмыльнулась у него за спиной, но Сэйнт, похоже, не нашел это забавным.
— Я могу только извиниться и заверить тебя, что это больше не повторится.
— Как скажешь. — Я пожал плечами. — Девятка — это перевернутая шестерка в любом случае, так что по сути это одно и то же.
Правый глаз Сэйнта начал подергиваться, а его руки сжались в кулаки, когда он отвернулся от меня, пробормотав что-то о том, что я хуже Киана, в то время как Татум хихикнула.
Я не мог не ухмыльнуться ей, борясь с желанием продолжать давить на Сэйнта не давая ему время успокоиться.
Он начал оглядывать нейтрально оформленную комнату, как будто она нагадила ему на ботинки. Я выгнул бровь, глядя на него, когда он подошел к двери ванной и провел пальцем по верхней части дверного косяка.
— Ради всего святого, — пробормотал он, заметно дрожа, прежде чем направиться в ванную мыть руки.
Киан бросил сумку с вещами на кофейный столик, прежде чем опуститься на стул в конце дивана, и Блейк быстро присоединился к нему, оставив меня пялиться через пустое пространство комнаты на Татум.
— Привет, — нерешительно сказала она, заправляя за ухо прядь золотисто-светлых волос. На ней было черное облегающее платье с достаточно низким вырезом, чтобы привлечь мой взгляд.
— Привет, — ответил я, тяжело дыша, когда посмотрел на остальных, прежде чем направиться к холодильнику, чтобы достать упаковку из шести банок пива.
Я бросил по одной на колени Киану и Блейку, прежде чем передать одну Татум. Ее пальцы коснулись моих, когда она принимала ее, и у меня внутри все сжалось, когда я представил, что останусь здесь с ней наедине на всю ночь. Мы делали это раньше, находясь взаперти в комнате с бассейном, но это было по-другому. Тут была кровать и четыре стены, окружающие нас, с запирающейся дверью и занавесками. Что бы мы здесь ни делали, это останется тайной, пока мы оба сохраняем это в тайне. Не то чтобы у меня было какое-то намерение делать что-то, что требовало секретности. Кроме замысла свержения Ночных Стражей, конечно.