Короли Вероны
Шрифт:
– Известно ли вам, кому это принадлежит?
– Известно.
– Как жаль, что он проигнорировал мое гостеприимство.
– Наверняка он потерял нагрудник в бою.
– Вы слишком великодушны.
Кангранде вручил нагрудник солдату и сказал:
– Возьми троих. Вместе идите туда, где ты нашел эту вещь, и отправляйтесь с того места в сторону Падуи самым коротким путем. Если вы через час не нагоните хозяина нагрудника, возвращайтесь. Да смотрите, не подъезжайте к Камисано. Вперед.
Солдат с поклоном удалился. Кангранде в нетерпении стал прохаживаться туда-сюда, на губах его играла довольная улыбка. Улыбка эта ясно говорила, что граф Сан-Бонифачо горько пожалеет о своем бегстве.
Кангранде, оставив падуанцев и инструкции по их содержанию всадникам, поехал к месту падения Антонио да Ногаролы. Пришедший в себя Ногарола проклятиями отвечал на уговоры слуг вернуться в Виченцу.
– Я прекрасно себя чувствую, черт подери! – рычал он, тщетно пытаясь остановить кровь из плеча с помощью разорванного рукава вражьей рубахи. Он даже пнул человека, пришедшего позаботиться о раненых. – Перевязывай кого-нибудь другого! Я в твоих услугах не нуждаюсь. Это не рана, а царапина!
– Ох, Антонио, вы хуже ребенка. – Кангранде нагнулся над Ногаролой, поднял окровавленную тряпку. – Рана серьезная. Можете пошевелить рукой?
– Более-менее, – проворчал Ногарола.
Кангранде промокнул основание стрелы, торчащей из плеча Антонио, свежей тряпицей.
– Так-то лучше. И вообще, отправляйтесь-ка домой да позовите лекаря. – И, хлопнув Ногаролу по здоровому плечу, Кангранде удалился.
Любой другой на месте Скалигера услышал бы в свой адрес немало нелестных слов. Ногарола поднялся и в сопровождении слуг направился в Виченцу.
Пьетро не пришлось искать долго. Антонио сидел, уронив голову на руки, а Мари полулежал на спине, опираясь на локти.
– Боже! – воскликнул Мари при виде ноги Пьетро.
– Рана не опасная, – скромно отвечал Пьетро.
– Нам до тебя далеко, – с завистью вздохнул Антонио.
Пьетро стал спешиваться. Боль переполнила его, но он не дал ей выплеснуться в крике и неловко опустился на колени рядом с Антонио и Марьотто.
– А это вы видели? – Пьетро гордо протянул друзьям свой шлем.
– Ты что, в мишень играл? – рассмеялся Антонио.
Они с Марьотто выслушали Пьетро. Юноша старался ничего не приукрасить, но все равно поверить в то, что он выбрался живым из такой переделки, было непросто. Антонио и Марьотто наперебой принялись рассказывать о своих приключениях.
– Выходит, в тебя попал тот же тип, что целился в Мари? – догадался Антонио.
– Никто в меня не целился! – перебил Марьотто. – Просто ты в седле держишься не лучше чурбана, а признавать этого не хочешь!
– Еще как целился! – кричал Антонио. – А вот всадника с копьем ты точно сам придумал.
– Да, и сам себе в грудь заехал, – парировал Мари, приподнимаясь и указывая на свою рану. От боли он тут же снова упал на спину.
– А может, ты в куст чертополоха угодил, цветик ты наш! – гоготал Антонио. – Откуда мне знать? – Юноши обменялись неприличными жестами, и Капеселатро продолжал: – В одном ты прав: я действительно упал. И тебя с коня свалил. Не сделай я этого, стрела бы раскроила тебе череп, как спелую дыню! – На слове «дыня» Антонио возвысил голос, затем закатил глаза, застонал и затряс головой. Пьетро и Мари разобрал смех. Антонио одарил их скорбным взглядом, вызвав новый приступ хохота.
Марьотто было больно смеяться. Переводя дыхание, он взглянул на свою рану и спросил:
– Как думаешь, шрам останется?
– Пожалуй, – со знанием дела отвечал Пьетро.
– Слава богу, – удовлетворенно выдохнул Марьотто.
К юношам приблизился Скалигер в сопровождении Юпитера, у которого язык все еще был на плече и бока ходуном ходили. Видя, что раны неопасные, Капитан спросил:
– Ну а здесь что произошло?
Антонио попытался поднять голову и скривился от боли. Марьотто попытался сесть ровно, но Пьетро ему не дал. Он только покусывал губу, чтобы не расхохотаться, слушая объяснения Антонио и Марьотто.
– Я ему жизнь спас…
– …а тут этот с копьем…
– …нет чтобы «спасибо» сказать…
– …я сам видел арбалет…
– Скоро у вас будет возможность рассказать все в подробностях, – пряча улыбку, произнес Скалигер. – Вы ведь пока не собираетесь в рай? – Юноши отрицательно покачали головами. – Вот и славно. А теперь подумайте-ка лучше, что вы скажете своим отцам. Если, конечно, они не благословили вас на вступление в мою армию.
У Антонио глаза вылезли из орбит. У Марьотто был такой вид, будто он проглотил жабу. У Пьетро упало сердце.
Капитан оглядел всех троих и указал на Пьетро.
– Не хочешь ли ты поехать в Виченцу? Там тебе окажет помощь настоящий врач.
Пьетро об этом не думал, но тотчас согласился.
– Да, спасибо, мой господин.
Скалигер кивнул. Вид у него был несколько растерянный.
– Мне нужен человек, который передаст от меня несколько слов, причем быстро и деликатно. Сможешь?
Пьетро открыл было рот, чтобы сказать «да», но Скалигер жестом остановил его.
– Не спеши. Поручение опасное, сегодняшние твои подвиги с ним ни в какое сравнение не идут. – Кангранде вдохнул побольше воздуха. – Я хочу, чтобы ты нашел донну Катерину да Ногарола и сообщил ей, что мы очень скоро увидимся. А пока, если ей угодно, она может заняться ранеными.
Поручение казалось Пьетро легким, пока он не увидел округлившиеся глаза Марьотто.
– Донна Катерина была в палаццо, когда я заходил за оружием; сейчас она, наверно, где-нибудь в Сан-Пьетро или даже за стенами города. Если донна Катерина здесь, она, конечно, сама меня найдет, – чуть слышно закончил Кангранде.
Пьетро кое-как вскарабкался на коня, уже четвертого за день.
– Я все сделаю, мой господин.
«Что это за женщина, если сам Кангранде робеет?»
Скалигер кивнул в знак благодарности и удалился, тут же позабыв о юношах. Перед ним стояла другая задача – подсчет убитых.
Пьетро взглянул на Марьотто.
– Кто она?
Антонио придвинулся поближе.
Марьотто все еще лежал на спине и улыбался дурацкой улыбкой.
– Жена Баилардино. Подожди минуту, мы поедем с тобой. Тебе не повредит защита с тыла. Донна Катерина, как бы это сказать… слишком прямая.
– Прямая? В каком смысле?
Марьотто со скрипом поднялся на ноги.
– Донну Катерину не очень жалуют за то, что она спорит с Капитаном на людях и, как правило, выходит победительницей. Вот почему Кангранде не хочет с ней встречаться. Катерина устроит ему головомойку за то, что он не повидался с ней перед сражением.