Коромысло Дьявола
Шрифт:
Тремя днями позже инквизитор вновь посетил провинциальный город, где накануне он совершил чудотворное очищение и расчелся с магической скверной в православном храме во имена Святых княже Димитрия Донского и Сергия Преподобного.
Окружному благочинному инквизитору-коадьютору Филиппу Ирнееву предстояло одно
Когда он в воскресенье пополудни случайно наткнулся на эту глупую старую чародейку, подготовительная стадия храмового ритуала уже была приведена в действие. Искажать ее хотя бы в минимальной степени близким экзорцизмом, причем с риском насторожить осквернителей, инквизитор счел неприемлемым по тактическим соображениям.
Теперь же ему потребовалось менее получаса, чтобы отнять у выжившей из ума старухи ее ведьмовское естество, лишив способностей к ворожбе и порче.
Затем он какое-то время в благостном расположении чувств присутствовал на рождественской мессе в католической капелле Сошествия Святого Духа. К его удовольствию, литургия осуществлялась исключительно по-латыни, а не на кощунственном белоросском новоязе.
Преклонив колено перед ликом Богоматери Остробрамской, инквизитор вскоре отправился в православную церковь, находящуюся неподалеку в нескольких минутах езды на автомобиле.
В храме Димитрия Донского и Сергия Преподобного на Филиппов пост затеяли ремонт. Но верующих в него пускали, в церковном киоске продавали свечи.
Старик-инвалид, часто сюда захаживающий днем, поставил тоненькую свечечку у иконы Святых апостолов Петра и Павла. Сосредоточенно помолился о чем-то своем. Принялся смотреть, как рабочие на очищенной бетонной поверхности разноцветной мраморной плиткой выкладывают на полу восьмиконечную византийскую звезду.
Глянул на убранство обновленного иконостаса и царских врат. Везде декоративные медальоны-кресты сверху донизу чуть стесали, отшлифовали и, по всей видимости, собираются покрывать густым темным лаком.
«Теургический ритуал свершился непреложно, неотвратимо и непререкаемо… Во имя вящей славы Господней…»
Ни одной прежней бесовской хари и личины инквизитор не увидел. Он удовлетворенно кивнул, заметив, что и лампадки не коптят, не гаснут, а горящие свечи стоят ровно и прямо.
«Благослове достояние Твое…»
Незаметно для двух-трех прихожих храма сего и возившихся побок рабочих-строителей инквизитор преклонил голову у алтаря, истово вознося благодарственную молитву.
«Хвали душе моя Господа… Te Deum laudamus…»
Спустя четверть часа Фил Ирнеев возвращался к своим близким. Он гнал «лендровер» по заснеженному шоссе и время от времени привычно клял погоду, природу, государственную автоинспекцию и дорожные службы. «Из рака ноги, антихристы и нехристи!»
Ближе к городу дорога вроде бы стала получше и почище. Наверное, поэтому он начал предвкушаемо прикидывать, чем и с кем ему отметить рождественские и новогодние праздники, каникулы…
ПОСЛЕСЛОВИЕ-ПРОЩАНИЕ
С Божьей помощью эта православная фантасмагория, явившись на излучающей поверхности жидкокристаллического монитора, первоначально введена в наш цифровой и аналоговый мир Господень твердым черным шрифтом по мягкому белому экрану.
Так она была некогда задумана в иносказании свободного текста и невольного контекста. Исполнена в основном в сумерках. Там, где восток соприкасается с западом, а восход встречается с закатом.
Между светом и тьмой. Между отрицанием и утверждением. Между неволей и свободой. Между добром и злом. Между Христом и Антихристом.
В час, когда не выпадают ни орел, ни решка. Когда монета, упавшая на ребро, катится беспрепятственно и безостановочно в пространстве-времени.
Май 2011.