Корона от обороны
Шрифт:
Объявив себе этот суровый приговор, Мафальда встала и принялась искать в сундуке, который накануне притащил в выделенную ей келью кто-то из местных обитателей, какое-нибудь платье поскромнее и потемнее. Торопливо одевшись, она вышла из кельи в темный узкий коридор и с сомнением огляделась, вспоминая, в какой стороне находится выход. Однако долго раздумывать ей не пришлось -- слева послышались гулкие шаги и голоса, и фон Шиф заспешила туда.
Она не ошиблась: из бокового коридора ей навстречу вышла Ее Светлейшее Сиятельство Эвелина в сопровождении Миранды и еще одной фрейлины, в руках у которой была горящая свеча. В этом дрожащем, но достаточно ярком свете гроссгерцогиня предстала перед любимой фрейлиной в самом пышном и изысканном наряде, да еще и с полным набором своих знаков отличия. На ней было ярко-синее бархатное платье с длинным шлейфом, который Миранда из-за тесноты коридорчика несла не на вытянутых руках, а свернув в аккуратный рулон. Платье было отделано бледно-голубыми ленточками, которые больше подошли бы юной девушке, однако прекрасно сочетались с синим цветом бархата и с белоснежным от толстого слоя пудры лицом их обладательницы. На этом сине-голубом фоне ярко выделялись пересекающие грудь Эвелины орденские ленты -- красная, белая, бордовая...
– - Ваше Сиятельство...
– - Мафальда присела в реверансе.
– - Я не знала, что вы уже встали...
Зная характер своей госпожи, она ожидала упреков в том, что проспала и не явилась к ней раньше всех выполнять свои обязанности. Однако герцогиня поприветствовала свою любимицу искренней улыбкой:
– - Доброе утро, дорогая! Я решила дать тебе подольше поспать, ты же вчера больше всех работала!
– - Вы так добры, мадам...
– - удивленно пробормотала фон Шиф, кивая другим фрейлинам.
– - Но надо было все-таки меня позвать, я бы вам помогла одеться...
«И не позволила бы Вашему Светлейшему Сиятельству так вырядиться, пока мы живем в монастыре. Мужском, между прочим!» -- добавила она про себя, украдкой рассматривая наряд и сложную прическу Эвелины, в которую тоже были вплетены светло-голубые шелковые ленты. Не забыла герцогиня и про украшения -- на ее шее, на пальцах и в ушах поблескивали синим светом крупные сапфиры.
– - Как я выгляжу?
– - заметив, куда смотрит первая фрейлина, кокетливо поинтересовалась ее госпожа.
– - Как всегда, превосходно, -- искренне ответила Мафальда.
– - Но стоит ли идти к раненым и врачам при полном параде?
– - А почему бы и нет?
– - легкомысленно пожала плечами Эвелина.
– - Вчера я была в дорожной одежде -- так они, наверное, не все поняли, кто я. Зато теперь точно меня узнают!
Фон Шиф на это только вздохнула.
– - В любом случае, если я пойду сейчас переодеваться, это займет еще час, -- махнула рукой Ее Сиятельство, -- а нас и так уже ждут. Идем скорее!
И она заспешила дальше по коридору, увлекая за собой держащую ее шлейф Миранду. Остальным фрейлинам не оставалось ничего другого, как тоже последовать за своей рвущейся в новый «бой» предводительницей. «Что ж, по крайней мере, теперь Эвелина снова стала похожа на себя, -- думала Мафальда, продолжая рассматривать ее наряд.
– - А то ведь еще немного -- и я бы заподозрила, что ее подменили двойником!»
– - Надо первым делом найти доктора Кальмари, -- сказала она вслух.
– - Узнать у него, чем, то есть, кем нам сегодня заниматься.
– - Да, или у него, или у этого второго врача, его помощника, -- откликнулась герцогиня.
– - Ты, наверное, вчера не успела с ним познакомиться? Его зовут Филипп... забыла фамилию... ну да это не важно. По-моему, они с Кальмари не ладят -- тот оставил Филиппа заниматься несколькими совсем безнадежными солдатами. А он смазывал раны какими-то зельями и давал им пить какие-то настои -- и уверен, что у них есть все шансы выздороветь!
– - Да, и он сказал монахам, что эти средства в древности использовали две ведьмы, -- добавила Миранда.
– - Настоятель и братия теперь на него и его склянки косо посматривают, но молчат.
Они вышли во внутренний двор монастыря, и Эвелина решительно направилась к невысокому строению напротив.
– - Госпиталь разместили там, -- сказала она Мафальде.
– - По крайней мере, самых тяжелых раненых. Те, кто не очень сильно пострадал, вроде бы живут в кельях с послушниками. Кстати, там где-то должен быть негодник Франц, но он, кажется, прячется от меня! Надеюсь, остальные наши девушки тоже уже там.
– - Кроме Розалинды -- она наверняка тоже теперь будет где-нибудь прятаться, -- злорадно хмыкнула Миранда.
– - Грешно смеяться над чужой хворью, -- наставительно произнесла гроссгерцогиня и сокрушенно покачала головой.
– - И как бедняжка только рожать будет?
Все четверо вошли в такое же темное здание с узкими коридорами и в первый момент опять растерянно завертели головами, не зная, куда идти. Но потом откуда-то издалека раздался приглушенный крик, и гроссгерцогиня резко повернулась в ту сторону:
– - За мной!
– - скомандовала она, и ее звучный голос эхом прокатился по коридору, отражаясь от голых каменных стен.
Планам Мафальды найти главного врача и послушно выполнять его указания не суждено было сбыться. Эвелине ничьи указания не требовались, и слушать она никого не собиралась. Безошибочно определив, в какой келье кричали, герцогиня подбежала к ее двери, вырвала у Миранды свой шлейф и дернула на себя дверную ручку.
– - Помощь нужна?
– - спросила она у двух монахов, склонившихся над выдвинутой на середину маленькой комнатушки кроватью. Однако ответить те не успели -- Эвелина и сама уже увидела, что помощники им не помешают, и метнулась к лежащему на залитой кровью кровати мужчине.
– - Куда вы?!
– - преградил ей дорогу один из монахов. Вернее, попытался преградить.
– - Да что ж вы делаете?!!
– - герцогиня, даже не засучивая рукавов своего роскошного платья рванулась к истекающему кровью.
– - А ну дайте мне!..
Мафальда за время службы при дворе видывала всякое. Но чтобы Эвелина своей тонкой и хрупкой на вид ручкой просто отшвырнула, походя, даже без видимого напряжения, здоровенного мужика... Да в гренадеры ее надо!
А герцогиня уже была у кровати.
– - Где ты тампон держишь, олух?
– - рявкнула она на второго монаха.
– - Дай сюда!
– - Да вам-то куда...
– - запротестовал было тот.
Те слова августейшей особы, которыми она ему ответила, в военную хронику не вошли -- процитировать их было никак невозможно. Камиллианец шарахнулся в сторону, а Эвелина склонилась над раненым. На миг посреди кельи возник настоящий фонтан из крови, окативший Ее Сиятельство и безнадежно испортивший ее бархатное платье. Но только на миг.
– - Тут надо пережимать!
– - воскликнула гроссгерцогиня.