Корона полуночи
Шрифт:
Голова Шаола гудела от вопросов. Ему становилось не по себе. Кто ей угрожает? Что такого сказала или сделала Нехемия, чтобы спровоцировать угрозу?
— Я ни о чем подобном не слышал, — только и сказал он вслух.
— И никто не слышал, — язвительно улыбнулся король. — Даже сама принцесса. Похоже, она успела нажить врагов и за пределами замка.
— Я усилю охрану ее покоев и число дозорных в том крыле замка. Я немедленно оповещу принцессу…
— А вот этого делать не надо. Незачем оповещать ни ее, ни кого бы то ни было. — Глаза короля буравили
Вряд ли принцесса станет играть в придворные игры. Шаол в этом очень сомневался, но молчал. Он уже решил кое-что рассказать своим самым надежным гвардейцам.
А вот самой принцессе он не скажет ничего. И Селене тоже. Пусть он и дружен с Нехемией, пусть Селена ее лучшая подруга — это ничего не меняло. Шаол представлял, как разозлится Селена, но он был капитаном королевской гвардии. Ради своей должности он и так пожертвовал многим. Как и Селена — ради своей. Пригласив ее танцевать, он позволил ей подойти слишком близко. И себе самому тоже.
— Что молчишь, капитан?
— Принял к сведению, ваше величество, — ответил Шаол, низко кланяясь.
Дорин шумно дышал. Точный взмах меча, и его противник по учебному поединку потерял равновесие и рухнул на пол. Это был третий поединок принца, и третий партнер стремительно терял силы и способность к сопротивлению. Дорин не понимал происходящего с ним. Он не спал почти всю ночь, а проснувшись, не находил себе места. Дорин пошел в казармы и сказал, что желает поупражняться на мечах. Он рассчитывал, что первый же поединок его измотает и принесет успокоение.
Противник Дорина ринулся в новую атаку. Принц снова отразил его наскок. Так что же произошло вчера? Наверное, он все не так понял. А может, гнев временно помутил ему рассудок и он грезил наяву? Магия исчезла во всей Эрилее, и у него просто не могло быть такой силы. Его отец не владел никакой магией. Династия Хавильяров еще много поколений назад утратила свои магические способности.
Поединок делался скучным. Молодой гвардеец исчерпал все способы нападения и защиты и поднял руки, показывая свое поражение. А может… они просто подыгрывают ему? От этой мысли Дорину стало совсем тошно. Он уже собрался потребовать нового поединка, когда знакомый голос спросил:
— Может, ты не откажешься сразиться со мной?
Дорин обернулся. Рулан стоял с рапирой. Оружие выглядело так, будто двоюродный брат впервые взял рапиру в руки. Гвардеец, избранный принцем для четвертого поединка, поспешил откланяться и исчезнуть. На пальце Рулана поблескивало черное кольцо.
— Я думал, тебе вообще не захочется говорить со мной.
— Ты о вчерашнем? — спросил Рулан, переставая улыбаться. — Прими мои извинения. Если бы я знал, что тебя так сильно волнует состояние каторжных поселений, я вообще не завел бы о них речь и не стал бы помогать советнику Мюльсону. После твоего ухода я предложил перенести голосование. Мюльсон был вне себя от бешенства.
— Неужели? —
Рулан пожал плечами.
— Ты оказался прав. Я ничего не знал о том, в каких условиях содержатся каторжники. Я занялся Калакуллой по просьбе Перангтона. Герцог хотел, чтобы я помог Мюльсону. Тому расширение каторги только выгодно. Добыча руды и выплавка железа приносят ему немалые доходы.
— И я должен верить твоим словам?
— Как-никак мы же родственники! — торжествующе улыбаясь, ответил Рулан. — Семья.
Семья. Дорин никогда не ощущал себя частью королевской семьи. Особенно сейчас. Если кто-то узнает о странном происшествии в заброшенном коридоре… если он действительно обладает магическими способностями… отец его убьет. У отца есть Холлин. Будет кому передать престол… Семья? Разве в настоящих семьях отцы обращаются так со своими сыновьями?
Вчера отчаяние толкнуло Дорина на поиски Нехемии. Сегодня он благодарил судьбу, что их встреча не состоялась. Если принцесса действительно что-то знает о нем, то вполне может использовать знания в своих целях. Например, шантажировать его.
А Рулан… Дорин повернулся и вышел из зала, бросив на ходу:
— Побереги свои уловки для тех, кто на них клюет.
Рулан поспешил следом:
— Я бы не называл это уловками. Мы пусть и двоюродные, но братья. И мне бы хотелось быть твоим союзником, а не противником.
Дорин сердито посмотрел на него. Рулан как ни в чем не бывало улыбался.
— Ты бы видел хаос, возникший вчера после твоего ухода. Я до конца жизни не забуду, какое лицо было у твоего отца, когда ты кричал на советников. — Рулан засмеялся. Дорин, сам того не желая, улыбнулся. — Я думал, старый придурок сгорит от злости.
Дорин покачал головой:
— Он вешал людей за куда более мягкие высказывания в свой адрес.
— Дорогой брат, когда мы так молоды и красивы, ты даже не представляешь, сколько всего нам может сойти с рук.
Кто же он на самом деле, этот Рулан? Уж больно тесно он общается с Перангтоном и королем, но… быть может, его по неопытности втянули в чужие игры? Может, Рулан действительно не понимает, что им вертят, и ему нужен кто-то, кто рассказал бы ему об этом? Если отец и советники думали, что Рулан поможет им в их грязных делишках, пожалуй, Дорину пора включиться в игру. Он сумеет повернуть «королевскую пешку» против короля. Если объяснить Рулану некоторые вещи… они вдвоем могли бы доставить немало головной боли советникам.
— Ты в самом деле предложил перенести голосование?
Рулан развел руками:
— Я обдумал твои слова и понял: ты прав. Мы испытываем терпение завоеванных королевств. Если мы хотим править ими, нужно искать точки равновесия. А попытки загнать всех на каторгу будут лишь плодить новых мятежников.
Дорин кивнул, убирая меч в ножны:
— У меня дела. Возможно, на обеде встретимся.
Рулан расцвел в улыбке:
— Я постараюсь дополнить наше общество хорошенькими девушками.