Корона полуночи

Маас Сара Дж.

«Так должен был бы править и мой отец», — подумал Дорин.

Но несмотря на всю их силу, династия Галатиниев пала, и их благородные правители были истреблены. В книге, которую смотрел Дорин, никто не отважился пометить дома, уничтоженные его отцом, и уцелевших террасенцев, отправившихся в изгнание. А у него самого, располагай он нужными знаниями, хватило бы смелости внести пометки?

Дориан закрыл книгу. Перед его глазами и сейчас стояли террасенские имена. Он впервые задумался, каким будет его собственное правление. И что ему достанется в наследство?

Если бы Аэлина

Галатиния — наследница террасенского престола — осталась в живых, кем бы стала ему? Другом? Союзницей? Или, может, невестой?

У Дорина сохранились детские, очень смутные воспоминания о единственной встрече с Аэлиной. Девочка была не по годам развита, но имела совершенно неуправляемый характер. Дорин случайно облил чаем ее красивое платье, и она потребовала от своего драчливого двоюродного брата, чтобы тот хорошенько проучил неуклюжего гостя… К Эдиону Ашериру судьба отнеслась благосклоннее. Он стал военным и очень рано получил генеральский чин. Сейчас он считался самым доблестным и смелым воином на севере. За эти годы Дорин несколько раз встречался с молодым высокомерным генералом, и у него постоянно возникало четкое ощущение, что Эдион хочет его убить.

«Наверное, не без причины».

Вздрогнув от этой мысли, Дорин вернул книгу на место. Он разглядывал пыльные книжные полки, словно где-то там были спрятаны ответы. Но он и сам знал, что никакие книги ему не помогут.

«Когда придет время, я вам помогу».

Неужели Нехемия знала, что у него внутри? В день финального поединка принцесса вела себя очень странно. Чертила в воздухе какие-то символы, а потом вдруг лишилась чувств. В какой-то момент символ вспыхнул на лбу Селены…

Тишину нарушил далекий бой часов. Пора уходить. Сегодня — день рождения Шаола. Нужно хотя бы поздравить капитана, пока Селена не уведет его куда-то. Принца туда, разумеется, не пригласят. Да и сам Шаол на этом не настаивал. Интересно, какое празднество затеяла Селена?

Откуда-то повеяло холодом. Ничего удивительного: камины были только в читальном зале. Мысли Дорина были заняты не сквозняком, а Селеной. На балу он чуть ли не клялся Нехемии, что более не станет докучать Селене своим вниманием. Может, сказать об этом и Шаолу? Нет, не стоит. Селена не его собственность.

Он больше не будет докучать ей своим вниманием. Не должен. Пусть сама решает…

В этот момент на принца с полок полетели десятки книг. Дорин попятился, прикрывая лицо. Когда «книгопад» прекратился, принц медленно обернулся.

Половина книг и свитков валялась на полу, будто невидимая рука смела их с полок. Дорин бросился возвращать их обратно. Он не знал, в каком порядке они стояли. Меньше всего ему хотелось сейчас привлечь внимание кого-нибудь из королевских библиотекарей. Добровольных доносчиков в замке всегда хватало.

Когда Дорин закончил распихивание и рассовывание книг по полкам, сердце его колотилось, как от тяжелой работы. Ему казалось, что его снова вытошнит.

Руки дрожали, и не только от страха. В нем опять пробудилась та непонятная сила. Она требовала открыться ей и выпустить ее наружу…

Подхватив с полу последнюю книгу и сунув ее на полку, принц побежал к выходу.

О таком никому

не расскажешь. Он привык никому не доверять.

Возле читального зала Дорин сменил бег на ходьбу. За столом, неподалеку от дверей, сидел старый сухонький библиотекарь. Принц сделал скучающее лицо и лениво махнул рукой старику. Тот почтительно поклонился. Дорин толкнул тяжелую дубовую дверь и вышел.

Никому нельзя доверять.

Ему вдруг вспомнилась ведьма из карнавальной повозки. Она ведь не узнала в нем принца. Судя по тому, что она, впервые увидев Шаола, верно назвала его родной город, она не шарлатанка. Дорин понимал, что сильно рискует, но вдруг Бэба Желтоногая знает ответы, в которых он так нуждался?

Селена не испытывала ни малейшего беспокойства. Да и о чем ей беспокоиться? Обед как обед. Это торжество она обдумывала в течение нескольких недель, шпионя за людьми, названными Аркером. Обед, где они будут вдвоем с Шаолом. А после той ночи…

Она в последний раз встала перед зеркалом. Для обеда она выбрала бледно-голубое, почти белое, платье, расшитое бисером. Крошечные бисеринки придавали ему схожесть со сверкающей морской гладью. Возможно, она не имела права говорить Шаолу, как ему одеваться в собственный день рождения, но она все же попросила капитана одеться понаряднее. «Чтобы я не так смущалась», — объяснила она.

Селена хмыкнула. Боги милосердные, когда она смущалась? И все же она чувствовала странное смущение. Какая глупость! Обыкновенный обед. Быстроногую, чтобы не томилась, она отвела к Нехемии… И вообще, пора выходить. Подхватив с дивана горностаевую накидку, заботливо приготовленную Фалипой, Селена вышла.

Шаол дожидался ее у входа. Он заметил Селену еще на лестнице и теперь следил, как она неспешно приближалась к нему. Она не удивилась, увидев его в черном. По крайней мере, его не угораздило надеть парадный мундир. Черный камзол и штаны, похоже, были сшиты у искусного портного. Капитан даже причесался.

Но в остальном он был верен себе. Он с непроницаемым лицом следил за каждым ее шагом, как будто их ждал не обед, а поединок. Из открытых дверей тянуло холодом. Селена поежилась. Утром она не пошла бегать, и капитан не явился насильно вытаскивать ее.

— С днем рождения, — сказала Селена, не дав ему поворчать насчет ее наряда.

— Мне хотя бы позволено узнать, куда мы поедем? — слегка улыбаясь, спросил он.

Селена тоже улыбнулась. Ей стало спокойнее.

— Мы поедем в такое место, где капитаны королевской гвардии бывают не чаще, чем северное сияние над Рафтхолом.

Карета уже ждала их. (Селена пригрозила кучеру, что зажарит его живьем вместе с лакеем, если они позволят себе опоздать.)

— Поехали, господин капитан.

В карете они сидели напротив друг друга. Говорили о чем угодно, только не о той ночи. О карнавале, Быстроногой, очередных выходках Холлина. Даже поспорили о том, когда весна заявит о себе.

Карета остановилась возле старого здания, первый этаж которого занимала аптека.

— Ты решила угостить меня лекарствами? — удивился Шаол. — Что-нибудь вроде пунша со слабительным?