Корона полуночи

Маас Сара Дж.

— Но почему Аркер Фэнн? — по-эйлуэйски спросила Нехемия.

Селена рассказала ей о своей новой миссии, не особо вдаваясь в детали.

Подхватив палку, Быстроногая неспешно возвращалась. Для щенка она была необычайно крупной. Дорин так и не сказал, какой она породы, но догадывался о возможном отце Быстроногой. Это был или волкодав, или даже волк.

Селена зябко передернула плечами и поглубже засунула руки в меховые карманы плаща.

— Король думает… он считает Аркера причастным к тайному обществу заговорщиков. Они гнездятся в Рафтхоле и,

по мнению короля, намереваются сбросить его с трона.

— Такие намерения могут быть лишь у отъявленных безумцев. Мятежники прячутся по горам и лесам. Там, где легче прятаться и где им помогают местные жители. Но чтобы под носом у короля? Рафтхол — это же смертельная западня.

Селена снова пожала плечами. Быстроногая принесла палку и требовала продолжения игры.

— Значит, кто-то не боится действовать под носом у короля. У него имеется список тех, кого он считает главарями заговорщиков.

— И ты должна их всех… убить? — спросила Нехемия, и ее смуглое лицо слегка побледнело.

— Одного за другим.

Размахнувшись, Селена зашвырнула палку как можно дальше. Быстроногая рванулась и понеслась по сухой траве, подминая ее своими громадными лапами. Кое-где белели остатки недавнего снегопада.

— Король сказал, что после расправы с Фэнном он мне назовет имя следующего заговорщика. И так далее. Чем-то это похоже на балаган. Но судя по всему, заговорщики действительно вмешиваются в замыслы короля.

— В какие замыслы? — резко спросила Нехемия.

— Я думала, ты что-то знаешь, — морща лоб, ответила Селена.

— Не знаю.

Возникла слишком уж неловкая пауза.

— Если что-то узнаешь… — начала Нехемия.

— Там будет видно что и как, — соврала Селена.

Она сомневалась, что ей так уж интересно знать об очередной мерзости, затеваемой королем, и уж тем более делиться этим с другими. Возможно, она поступала глупо и эгоистично, однако Селена крепко помнила предостережение, услышанное от короля в день объявления ее королевской защитницей. Если она выйдет за дозволенные пределы, если предаст его, он вначале убьет Шаола, затем Нехемию и всю семью принцессы.

Достаточно того, что своими мнимыми расправами она и так ставила под удар не только себя, но и своих ближайших друзей.

Нехемия молча покачала головой. Когда принцесса, Шаол или даже Дорин так смотрели на Селену, она едва выдерживала их взгляды. Но и они должны верить ее вранью. Для их же безопасности.

Глаза Нехемии сделались отрешенными. Она заламывала руки. В последнее время Селена часто видела ее в таком состоянии.

— Если ты волнуешься за мою безопасность… — осторожно сказала она.

— Ничуть не волнуюсь, — возразила принцесса. — Ты сумеешь за себя постоять.

— Тогда в чем дело? — спросила Селена, чувствуя, как у нее свело живот.

Если Нехемия снова заговорит о мятежниках, это будет уже слишком. Да, Селена очень хотела освободиться из-под власти короля: и как его защитница, и как дочь завоеванного им народа. Но ее желания не имели ничего общего с заговорами, зреющими

в Рафтхоле, и с безумными надеждами заговорщиков. Выступать против короля — большей глупости трудно придумать. Их всех раздавят.

Но Нехемия заговорила о другом:

— Каторга в Калакулле не успевает принимать новых узников. Каждый день туда пригоняют эйлуэйских мятежников. Попасть туда живым — и то считается чудом. После того, как солдаты короля истребили пятьсот повстанцев… Мой народ охвачен страхом.

Быстроногая опять вернулась с палкой в зубах. Теперь уже не Селена, а Нехемия забросила палку в серый сумрак.

— Но условия в Калакулле…

Принцесса замолчала. Вероятно, вспомнила три шрама на спине Селены — постоянное напоминание о жестокостях соляных копей Эндовьера. Она сумела вырваться на свободу, но другие продолжали рубить соль и умирать. Шрамы напоминали и об этом. Калакулла, если верить слухам, была еще более страшным местом, чем Эндовьер.

— Король не желает со мной встречаться, — продолжала Нехемия, теребя одну из своих тонких косичек. — Я трижды просила у него аудиенции, чтобы поговорить об условиях в Калакулле. Каждый раз он отказывал, ссылаясь на занятость. Наверное, составлял список тех, кого тебе надлежит убить.

Селена даже вспыхнула — столько резкости было в голосе Нехемии. Быстроногая услужливо принесла ей палку, однако принцесса явно не собиралась продолжать игру.

— Элентия, я должна что-то сделать.

Этим именем Селену называла только она. В переводе с эйлуэйского оно означало «дух, который нельзя сломить». Впервые принцесса назвала ее так в ту ночь, когда Селена открылась ей, признавшись, что является ассасином.

— Я должна изыскать способ и помочь своему народу. Сколько можно собирать сведения? Я чувствую, что зашла в тупик. Когда мы начнем действовать?

Селена проглотила тяжелый комок слюны. Ее сильно испугало слово «действовать». Намного сильнее, чем слово «замыслы». Быстроногая сидела у них в ногах, виляя хвостом и ожидая, когда ей снова бросят палку.

Обычно Селена что-то говорила в ответ, что-то обещала. Сегодня она молчала. Принцесса разжала пальцы. Палка упала на мерзлую траву. Нехемия повернулась и пошла к замку.

Дождавшись, пока не затихнут шаги Нехемии, Селена шумно выдохнула воздух. Вскоре сюда придет Шаол, и они побегут, как то часто бывало по утрам. А потом… потом она выйдет в город. Аркер подождет до второй половины дня.

Впереди у нее — целый месяц. Помимо вопросов к Аркеру, Селене просто хотелось на время выбраться из замка.

Глава 4

Шаол Эстфол быстро бежал по саду для игр. Селена бежала рядом, выдерживая скорость бега. Холодный утренний воздух был острым, словно осколки стекла, и каждый вдох ранил ему легкие, а каждый выдох окутывал его облачком пара. Оба постарались одеться тепло, но не слишком отяжелять себя одеждой. Ощущения были странными: внутри Шаол обливался потом, однако все равно мерз.