Корона тьмы. Сумеречные боги
Шрифт:
Эльва оскалилась и прыгнула на него, широко раскрыв пасть. В тот же миг Киран резко сжал руку в кулак, и из земли выстрелил острый сталагмит. Он врезался в тело эльвы и рывком подбросил его вверх. Пронзенное туловище существа безжизненно повисло на остром камне, и черная кровь твари полилась вниз, на тропинку.
Киран облегченно вздохнул. Еще бы чуть-чуть, и… Все еще не до конца придя в себя, юноша вскочил на ноги, не выпуская меча из рук. В висках стучало, спина болела после падения.
Хромая, он неуклюже заковылял к своей лошади. Животное было возбуждено, и Кирану потребовалось некоторое время, чтобы успокоить его настолько, чтобы получить
Он прорвался сквозь заросли и вышел на открытое пространство, где был воздвигнут храм из светлого камня. В Туманном лесу было построено множество подобных молитвенных сооружений: они славили Богов и предлагали путешественникам защиту от эльв. Увидев Кирана, Зейлан, сидевшая на камне у храма, тут же вскочила и подбежала к нему.
– Наконец – то! А я уже думала, что мне придется вернуться и спасти твою королевскую задницу!
– Моя задница больше не королевская, забыла? – ответил Киран, спрыгивая с лошади. Взгляд юноши нашел Зейлан, которая внимательно оглядывала его, словно желая убедиться, что он вернулся в целости и сохранности. Губы девушки были слегка приоткрыты. Губы, которые он целовал и которые хотел поцеловать снова.
– Разобьем лагерь здесь? – спросил Киран, направляя свои мысли в другое русло. То, чего хотел он, не имело значения. Должна была существовать причина, по которой Зейлан, рассказывая о пожаре, скрыла от него их поцелуй. Конечно, она сожалела о том, что так сблизилась с ним – фейри, – потому что при обычных обстоятельствах никогда бы этого не допустила. Тогда девушкой двигали страх и отчаяние, и, наверное, он окажет услугу и ей, и себе, если и дальше будет делать вид, что не помнит тот день. Но теперь Кирану уже никогда этого не забыть. Хотя бы потому, что об этом ему будет каждый день напоминать собственное отражение в зеркале.
Глава 11 – Зейлан
– Постой, я помогу тебе.
Киран взял из рук Зейлан свернутое одеяло и расстелил его между статуей Юла и пустым пьедесталом на полу. Каменное изваяние пятого Бога, видимо, на время убрали.
Киран объяснил ей, что подобные храмы – не только место вознесения молитв, но и пристанище для путешественников. Путники заперли двери, чтобы перекрыть доступ эльвам, и разожгли костер, чтобы провести ночь в тепле. Дым от костра поднимался в небо через небольшое отверстие в крыше храма.
– Я и сама могла бы это сделать, – сказала Зейлан, хотя знала, что это не так. Несмотря на то что боль утихла и рана на плече заживала хорошо, рука казалась тяжелой и словно онемела, и это делало движения девушки скованными.
Киран выпрямился:
– Знаю, но мне это в радость.
Зейлан фыркнула. Она не возражала против того, чтобы фейри предлагал ей помощь, и больше не отказывалась ее принимать. В этой стране, где Хранительнице не хотелось находиться и где Кирана никто не хотел принимать, они часто протягивали друг другу руку помощи. Однако девушку беспокоили собственные неудачи. Они еще не пробыли в Туманном лесу и дня, а эльве уже удалось ее ранить. Зейлан могла лучше. По крайней мере, в том случае, если бы у нее были бы ее серповидные ножи. Один Король знает, как сильно ей недоставало этого оружия! Зейлан готова была сделать почти все, что угодно, лишь бы только вернуть его себе.
– Отдохни, – сказал Киран. – Ты так долго заботилась обо мне. Теперь моя очередь.
Возразить ей на это было нечем. Зейлан взглянула на лошадей, которых они заперли в храме, чтобы эльвы не напали на животных ночью, и села к огню, наблюдая поверх пляшущих языков пламени за Кираном. Всего несколько дней назад девушка предполагала, что минуют недели, прежде чем они смогут отправиться в свое путешествие к Стене. Но принц оправился быстрее, чем можно было подумать, учитывая состояние фейри в тот день, когда он очнулся. Посторонний человек даже не стал бы подвергать сомнению его физическое состояние. Только те, кто знал Кирана раньше, присмотревшись к нему повнимательнее, заметили бы, что его движения стали более скованными, чем раньше. Но принц все равно был более быстрым и ловким, чем большинство людей.
– Что такое? – спросил Киран, расстилая постель себе.
Застигнутая врасплох, Зейлан опустила взгляд на пламя костра.
– Ничего, а что?
– Ты таращилась на меня.
– Нет, – возразила она и, нащупав свою сумку, достала из нее один из бутербродов, которые Сибил приготовила для них в дорогу. Хлеб был намазан пастой на основе бобового пюре.
Краем глаза Зейлан проследила, как Киран сел напротив нее к костру, дальше от огня, чем это было возможно. Его тело будто инстинктивно боялось жары, хотя принц и не помнил тот день в заведении Бриока.
– Это из-за шрамов?
Она в изумлении вскинула голову:
– Нет!
– Значит, они тебя не беспокоят?
Зейлан покачала головой.
– А тебя?
Он пожал плечами:
– Не очень.
– Тебе не нужно лгать.
– Я не лгу, – сказал Киран, обнимая свои колени. Его взгляд был прикован к огню, но у Зейлан оставалось ощущение, что он наблюдает за ней. – Я не так поверхностен, как тебе кажется. Знаю, что многие фейри гордятся своей внешностью, но в мире, где красивы абсолютно все, красота ничего не значит.
– И поэтому ты предпочитаешь быть уродливым?
Киран сухо рассмеялся:
– Я этого не говорил.
Не отводя взгляда от Кирана, Зейлан откусила кусок хлеба. Сияющая красота, которую демонстрировал принц, когда они впервые встретились у Стены, исчезла: длинные блестящие волосы стали короткими и тусклыми, простая одежда была поношенной и грязной. Лицо юноши тоже перестало быть безупречным, но в глазах Зейлан тот Киран, что теперь сидел перед ней, был намного красивее, чем тот, прежний принц фейри. Этот Киран страдал и жил, он обладал мужеством постоять за себя, даже если ради этого ему пришлось распрощаться с властью и богатством. Он проявил величие и показал, что у него в груди бьется сердце бойца. Когда Зейлан смотрела на Кирана теперь, она видела не его шрамы, а силу и решимость. Два качества, которые Хранительница ценила гораздо больше, чем красоту.
Зейлан прочистила горло.
– Ты, кстати, совсем не уродлив.
Киран склонил голову набок:
– Неужели?
– Нет, просто сейчас ты стал менее совершенен.
Фейри рассмеялся. То был горький звук, который отразился от стен храма и разнесся по пространству святилища негромким эхом.
– Приятно, что ты так думаешь, но я никогда не был совершенным.
– Это из-за ушей? – осторожно спросила Зейлан, потому что Киран всегда скрывал отсутствие острых кончиков под золотыми украшениями. И, видимо, оказалась права в своем предположении.