Корона Толимана
Шрифт:
– Княжна Александра Сергеевна моя новая знакомая, – заметила вдруг Наташа.
Мужчины с удивлением воззрились на девушку в кокетливом шелковом платье, аквамаринового цвета с узорами, которая сидела по левую руку от Чернышева.
– Когда же ты успела познакомиться с нею? – удивился Огарёв.
– Позавчера в модном салоне на Невском. Она была очень любезна со мной. Я пожаловалась княжне Александре, что у меня совсем нет знакомых в Петербурге и о наших злоключениях. И она обещала пригласить меня к себе на первый же бал, чтобы я смогла познакомиться с изысканным обществом и отыскать себе друзей. Батюшка, правда, она невероятно мила? Во время нашей беседы княжна отметила,
– Что за странное знакомство, Натали? – недовольно произнес Алексей Петрович. – Воспитанные девицы не знакомятся непонятно где и тем более сами. Вас должны были представить друг другу. Говорил я тебе не дело это одной ехать на проспект. Так нет, никак потерпеть не хотела, пока я закончу дела. И вообще не пристало благовоспитанной девице самой на бал напрашиваться.
Слова девушки насторожили Михаила, он довольно хорошо знал эту княжну. Красавица и интриганка, одна из фрейлин императрицы, Гагарина имела довольно низкие вибрации души, а ее поведение в большинстве случаев было вызывающе и аморально. Она водила знакомства с опасными личностями: игроками-шулерами, кровавыми бретерами и придворными распутниками. Несмотря на свой юный возраст, Алекса Гагарина была уже до жути распутна и непомерно цинична. Ее тайный любовник – царедворец и любитель женщин Александр Безбородко, имеющий неограниченное покровительство императрицы и большое влияние при дворе, развратил ее настолько, что пару раз на свет всплывали нелицеприятные слухи об отвратительных оргиях с участием Гагариной. Это не удивило Михаила. Ведь душа Безбородко была из орионцев, и в этом воплощении проявляла себя во всей темной «красе».
Именно это и насторожило Михаила. Инстинктивно он чувствовал, что княжна завела знакомство с Наташей неслучайно, ее действиями наверняка руководил ее любовник Безбородко. Теперь души орионцев, воплощенные в земных людей жаждали найти Звёздные капли и навсегда увести их с этой планеты, чтобы не дать в будущем перейти Гайе-земле в пятое измерение.
– А ты Михаил Владимирович, что думаешь об этом? И эта княжна Александра Гагарина, что ты о ней знаешь? – окликнул Огарёв, Михаила.
– Эксцентричная и весьма развязная светская львица лет двадцати, – безразлично сказал Чернышев, пожав плечами, аккуратно подбирая нужные весомые слова, чтобы отговорить девушку ехать на бал. Он инстинктивно чувствовал, что это опасно. Потому он решил рассказать один из недавних фактов о Гагариной, который помог бы ему оградить Наташу от знакомства с этой опасной девицей. – Меняет одного жениха за другим. Прошлым летом из-за нее был скандал – дуэль между двумя уездными дворянами, говорят, оба были ее любовниками.
– Какой позор! Я так и предполагал! – воскликнул Алексей.
– А мне она совсем не показалась распутной, – начала Наташа.
– Может оттого, что ее легкомысленный нрав проявляется с мужчинами, а не с молоденькими барышнями? – произнес граф и внимательно посмотрел на девушку, пытаясь телепатически внушить ей мысль о грозящей опасности от княжны.
– Это просто неслыханно! – возмутился Огарёв. – Натали, ты не поедешь на этот бал, я запрещаю тебе. Наверняка эта Гагарина научит тебя чему непотребному. Еще публичного позора нам не хватало, к нашим неприятностям.
После этих слов Алексея Ивановича, Михаил опустил взор и чуть скривил губы в усмешке, ибо его ход был сделан верно и Огарёв воспринял все как надо. Довольное выражение лица графа не укрылось от Наташи. Она поняла, что Чернышев отчего-то специально охарактеризовал Гагарину в неприглядном свете, и теперь отец не хотел пускать ее на бал. Но зачем Михаилу Владимировичу это было нужно, Наташа не могла понять. Но это вызвало в ее душе негодование.
– Но, батюшка. Вы же обещали, что после моих именин, я буду выходить в свет, – пролепетала девушка несчастно.
– Обещал, – кивнул Огарёв. – Но теперь я передумал. И предполагаю, что еще полгода годик тебе не стоит ездить на балы, подрасти еще, ума наберись. Успеешь еще кавалерам головы покружить, когда придет время.
– Батюшка, но разве ваше слово ничего не значит? – не унималась она.
Окончательно расстроившись, Наташа как ребенок надула губы. Разве она могла сказать отцу о том, что в том салоне на Невском она познакомилась не только с княжной Гагариной, но и еще с импозантным корнетом, Денисом Стрешневым. И именно с ним она хотела вновь увидеться на балу у Гагариных, ведь княжна упоминала, что молодой человек близкий друг их семьи. Оттого Наташа жаждала попасть на этот бал, потому что ощущала некий подъем в своей душе от одной мысли, что красавец корнет вновь предстанет перед ней, а может быть даже пригласит на танец.
– Мое решение окончательное, Наталья Алексеевна. И давай закончим на этом, – властно отрезал Огарёв.
Наташа нахмурилась и медленно отложила вилку, невольно смотря на отца, который как ни в чем небывало продолжил свою трапезу. Она не желала сдаваться.
– Если позволите, Наталья Алексеевна, – произнес Михаил, пытаясь хоть как-то утешить расстроенную девушку. – Поверьте мне, столичные балы отличаются от тех, к которым вы привыкли в Москве.
– Но я была всего на двух, и еще на том, что в день моих именин устраивали, – она подняла на него глаза и внимательно посмотрела в его приветливое лицо.
– Тем не менее, поверьте мне, – продолжил увещевательно граф, не спуская с ее прелестного лица поглощающего взора. – Здесь на балах творятся всякие безобразия. Я даже не говорю о распущенности. Нынешние молодые люди весьма неучтивы и ветрены. Я имею в виду мужчин. А в прошлом году случай был, так одну девицу едва не отравили, во время приема у графа Протасова. Я поддерживаю решение вашего отца – вам надобно немного обождать.
– Вы, Михаил Владимирович, согласны с моим отцом, потому что бывали на балах множество раз, они уже вам неинтересны! – воскликнула Наташа, устремив на него горящие непокорные глаза. – А когда вы были молоды, то наверняка ни одного бала не пропускали ведь так, ваше сиятельство?
– Наташа! – возмутился Огарёв. – Как ты говоришь с Михаилом Владимировичем?!
– Вы неправы, Наталья Алексеевна, и много не знаете, – печально сказал Чернышев, смутившись под ее негодующим изумрудным взором и понимая что настроил девушку против себя и это было неприятно ему, но другого выхода теперь чтобы оградить ее от орионцев он не видел. В данное время его особняк являлся для нее и для Звездной капли, которой она владела самым безопасным местом. – Но я и сейчас не стар, и довольно часто посещаю приемы и балы. И уж поверьте мне, вы еще слишком юны и чисты для этого рассадника сплетен и интриг.
– Одного не пойму, отчего вы, ваше сиятельство, так печетесь о моей чистоте и благополучии? Вам то, что за прок? – произнесла с вызовом девушка.
– Наталья! – взорвался Алексей Петрович и швырнул с силой вилку на стол. – Еще слово и…
Наташа замолчала и, бросив по очереди негодующий взор на отца, а затем печальный на Чернышева, замолчала и уткнулась в свою тарелку. Михаил побледнел, отчетливо осознавая, что еще немного и он потеряет в ее глазах друга, которым искренне хотел для нее стать. Пытаясь хоть как-то утешить ее, Михаил примирительно произнес: