Корона Всевластия
Шрифт:
— Тар? — Отец и дедуля, что-то оживленно обсуждая, сидели на старом диване, но, едва я вошел, замолчали.
Я плотно прикрыл за собой дверь, разглядывая освещенную тусклой лампочкой комнату. Н-да, на диван можно даже не облизываться. Ладно. В комоде у бабушки всегда хранились старые одеяла и простыни. Сооружу себе что-нибудь на полу.
Решив не медлить, выдвинул ящик, второй. Ну вот, я же говорил! Даже здесь, в моей фантазии, комод битком набит старым тряпьем.
— Тар, что, скажи, ты собираешься делать? — Возле меня оказался отец.
— Спать. —
— Гм, очень глупо с твоей стороны воспринимать все советы буквально. — Дед сцапал у меня из рук одеяла и с невозмутимым видом бросил их на диван. — Подушка мне тоже пригодится. Что-то последние несколько веков уж очень радикулит беспокоит.
— К тому же под словом «отдохнуть» я имел в виду несколько иное. — Отец так мне подмигнул, что я впервые за последнее десятилетие почувствовал, как у меня начинают гореть щеки. — Иди к ней. Я же говорил, что чувствую ее влечение к тебе. Используй эту иллюзию. Кто знает, может, другого шанса уже не будет?
— Ты тоже не веришь, что я смогу пережить свой день рождения? — Смущение сменилось злостью. Тоже мне умники. Так бы и сказали, что хотят обсудить что-то не предназначенное для моих ушей.
— Нет, мальчик. — Отец невесело усмехнулся и вновь уселся на край дивана. — В том, что ты останешься цел и невредим, я даже не сомневаюсь, но вот в вашем с Лайлой совместном будущем — даже очень. Она — ангел и вряд ли променяет крылья на твою любовь, а тебе суждено вернуться в Красный мир.
— Твой отец прав. — Берфеллаг тоже решил не оставаться в стороне. — Когда-то он и сам прошел через нечто подобное. Поэтому единственно верное из всего этого — использовать все шансы, данные тебе судьбой.
От их слов стало тоскливо. Вряд ли променяет крылья… Они тоже не верят. А может, действительно расставить все точки? Сегодня? Сейчас? Ведь как бы уверенно ни звучал голос отца, он тоже не знает наверняка, что меня ждет.
Не ответив, я вышел из комнаты и остановился у двери, за которой скрылась Лайла. Вся решительность тут же схлынула. Странно. Не думал, что буду когда-нибудь волноваться перед разговором с женщиной, и уж тем более ТАК! Что я ей скажу? А если она спит? Отец, видите ли, еще в Красном мире почувствовал, что она ко мне неравнодушна. Ха! Эмпат! Вот лично я этого вообще никак не чувствовал! Все мои попытки поговорить с ней по душам заканчивались неудачей. Она всегда либо старалась сменить тему, либо была так холодна, что все разговоры завершались не начавшись.
Нет. Это глупо. Вряд ли это тот самый шанс.
Я покосился на дверь, из-за которой вновь доносились приглушенные голоса. Похоже, меня развели на слабо, чтобы не путался под ногами. Вот я осел!
— Тар… нет! Та-ар! — Внезапно раздавшийся крик Лайлы заставил меня на мгновение оцепенеть и, уже не раздумывая, ворваться к ней в комнату.
Одного взгляда хватило, чтобы сообразить — девчонка спала. Обычный кошмар. Или не обычный?
Скрюченная, как от боли, фигурка сжимала руки так, словно держала в них меч или кинжал, из глаз катились слезы, а рот был перекошен в крике:
— Та-ар!..
Одним прыжком я оказался рядом.
— Я здесь, Лайла, девочка моя. Я здесь. Здесь. Здесь. — Я принялся гладить ее по голове, по белокурым локонам, в беспорядке разметавшимся по подушке.
Может, кошмар уйдет, а мне удастся незаметно ускользнуть? Уж очень не хотелось, чтобы она увидела меня сейчас. Скандала не оберешься.
Но мечтам не удалось сбыться: Лайла распахнула глаза, в которых плескалось такое отчаяние, что я, не особо раздумывая, с силой притянул ее к себе.
— Тар?
— Я здесь.
— Тар? — Ее тело содрогнулось в беззвучных рыданиях. — Тар! Ты живой?
— Вроде.
— Тар!
Господи, да что же ей там такое приснилось? Не иначе вариации на тему предстоящего дня рождения.
Вдруг Лайла перестала всхлипывать мне в майку и бросилась покрывать поцелуями мое лицо, при этом нашептывая какой-то бред:
— Я думала, что тебя убила. А еще Макс… и Берфеллаг… а я одна… И времени не осталось… Ты жив!
Снова всхлипнув, она вдруг прильнула поцелуем к моим губам, и я тут же забыл все, что не давало мне покоя. Я — живой! Ох, еще какой живой-то!
Впрочем, счастье длилось, как всегда, недолго. Девчонка неожиданно отстранилась и как ни в чем не бывало поинтересовалась:
— А что ты здесь делаешь?
Схожу с ума! Черт! Ну почему она так непохожа на всех тех женщин, с кем я когда-либо был?
— Я? А, я… мимо проходил. Слышу, ты кричишь… Думал, кошмар приснился. Надо разбудить…
— И что? Обязательно нужно было будить таким способом?
— Каким?
— Тар, не считай меня идиоткой! Ты меня сейчас целовал!
— Я? — Вот честно, впервые в жизни почувствовал себя жертвой насилия! — Я?!
— Хочешь сказать, мне это приснилось?
— Скорее, приснилось мне! — Я поднялся и направился к выходу.
— Тар. — Ее оклик нагнал меня возле самой двери.
Я взялся за ручку и остановился. Обернуться, что ли?
— Спасибо тебе.
Нет, это выше моих сил. Вот и как ее понять?
Распахнув дверь, я вышел и, тихонько прикрыв ее за собой, направился вниз. Ну хоть с гамака-то меня в эту ночь никто не сгонит?
Мне редко снились сны.
Точнее, не так. Мне они почти никогда не снились. Да и когда им было сниться? Спокойная жизнь закончилась после моего распределения. Впрочем, сны небожителям не особо нужны. Разве если кто-то в смертной жизни был любителем поспать.
То, что мне привиделось за несколько минут моего забвения, сном не назовешь. Я готова была поклясться, что все это происходит на самом деле: Лучезарный, обряд открытия дверей во внешние миры и Тар.
А вот потом… Как хорошо, что он меня разбудил. Мне даже на мгновение показалось, что я бы не очнулась от этого кошмара сама.