Короткие гудки (сборник)
Шрифт:
Время шло. Ира проживал в центре Москвы, но его жизнь была омрачена долгами. Кредиторы не таяли, а нарастали. Их было уже сто двадцать. Весь талант и все воображение Ира расходовал на маневренность: от кого-то увернуться, у кого-то перезанять.
У него выработалась небрежная интонация, например:
– Ты не одолжишь мне тысчонку дней на десять?
Или:
– Дай до обеда рублей пятьсот. Я после обеда отдам.
Киношники – почти нищие. Ни тысчонки, ни пятисот ни
– У меня нет, – отвечали ему.
– А ты перехвати у кого-нибудь.
Жертва глядела в честные глаза Иры. Вздыхала и перехватывала.
Наступало «после обеда», и следующий день, и следующий месяц. На вопрос: «Где же деньги?» – Ира придумывал новую историю с новым сроком. Ему звонили в новый срок и снова получали отсрочку. При этом голос Иры крепчал раз от разу. Он не любил, когда ему надоедали. И в конце концов Ира отшивал наглеца.
– А где я тебе возьму? – грубо вопрошал он. – Рожу?
Люди реагировали по-разному. Одни просто махали рукой и говорили своим деньгам: до свидания. Не вешаться же из-за потерянной тысячи. Другие злились, обещали набить морду. Ира выжидал. И если угроза становилась реальной – расплачивался. Опять у кого-то переодалживал. Он постоянно крутился, как собака за собственным хвостом. Врал. Выкручивался. Это стало его нормой.
Помимо обиды и ненависти, вернее, наряду с ними Ира вызывал и сочувствие. Многие понимали, что бедный Ира попал в западню. Но дарить ему деньги никто не собирался. У всех, в конце концов, своя западня.
За стеной в квартире соседей выла собака. Вынимала душу.
Ира слушал, и ему казалось: собака вся в долгах и жалуется луне. Жалуется на человеческое бездушие. Душа Иры входила в резонанс с собачьей. Ему тоже хотелось выть. Он начинал тосковать, потом тоска незаметно перетекала в мечты. Ира мечтал о том, как найдет сундук с деньгами или получит большое наследство. Он раздаст долги, купит обстановку и начнет шиковать, ходить по ресторанам. Заведет себе красивую подругу. Нет… Отобьет у Мишки Машку. Она будет по утрам ходить в домашних тапочках с розой в волосах.
Однажды Ира встретил соседа на лестничной площадке и спросил:
– Почему ваша собака воет?
– Сучку хочет, – кратко ответствовал сосед.
Вот, оказывается, в чем дело. Просто до гениальности.
У Иры, между прочим, образовалась подружка из соседней булочной. Ее тоже звали Ира. Ирина. Она была молодая, беленькая, мягкая, как калорийная булочка. От нее пахло ванилью и корицей. Замечательный запах. И характер замечательный – легкий, незамысловатый. Никаких денег не вымогала, даже наоборот – сама приносила полный пакет свежей выпечки, тем самым помогала материально. Но не жениться же на ней. Ирина не соответствовала его амбициям. Как койка в общежитии. Его проживание – центр. Жена – звезда. Но какая звезда захочет сидеть на ящиках из-под макарон и питаться одними макаронами…
В одно прекрасное утро Ира позвонил ко мне домой. Мобильных телефонов тогда не было. Застать меня дома было трудно. Дозвониться почти невозможно. Но Ира застал и дозвонился.
– У меня к-к-к-к…
– Говори, – перебила я.
– Мы должны вс-с-с-с…
– Встретиться, – помогла я.
– Д-д-да, г-глаза в г-г-глаза.
– Говори ухо в ухо, – предложила я. – Я пойму.
– Н-н-н-н-нет.
– Я далеко живу. У тебя на дорогу уйдет полдня. Зачем тебе терять время? Говори, я отвечу.
– Н-н-н…
– Ну приезжай, если хочешь, – согласилась я. Мне было легче согласиться, чем продолжать этот спотыкающийся диалог.
Ира прибыл через три часа. Разделся. Сел напротив и стал буровить меня своими неповторимыми глазами. Посылать сигнал, как гипнотизер.
«Денег попросит», – догадалась я.
– Д-д-д…
– Сколько? – спросила я.
– Ш-ш-ш-ш…
– Шестьдесят? – помогла я.
– Ш-шесть т-т-т-тысяч.
Шесть тысяч – это машина «Волга». Это целое состояние.
Теперь понятно, почему он хотел именно приехать. Чтобы взять деньги.
Я отъехала от него на своем стуле и спокойно сказала:
– Ира, я никогда не беру в долг. И никогда не даю. А если и даю, то такую сумму, которую мне не жалко потерять. Шесть тысяч мне потерять жалко. Я могу тебе дать четыреста рублей.
Четыреста рублей – это двухмесячная зарплата кандидата наук. На улице не валяются. Их тоже надо заработать. Но потерю такой суммы пережить можно без ущерба для здоровья. Обойдусь легкой досадой.
Ира выслушал мой отказ. Обиделся. Встал и ушел, не попрощавшись. Грохнула дверца лифта.
«Ну и черт с тобой», – подумала я.
Занялась какими-то домашними делами.
Через десять минут зазвонил телефон. Это был Ира.
– Я с-с-согласен, – хмуро сказал он.
– Ну хорошо, – отозвалась я.
Ира вернулся, молча взял деньги, сунул их во внутренний карман пиджака и ушел без «спасибо» и без «до свидания».
Через месяц Ира позвонил снова и сообщил, что он не забыл про долг и отдаст обязательно.
– Когда? – уточнила я.
– Через какое-то время, – неопределенно ответил Ира.
Я приняла к сведению, но было ясно, что Ира звонит по другому поводу.
– Чего хочешь? – прямо спросила я.
– Н-н-надо поговорить глаза в глаза.
– Некогда мне смотреть в твои глаза. Говори, что надо. Коротко и ясно.
– С-с-сценарий д-для п-полнометражного ф-фильма, – ответил Ира коротко и ясно.
– У меня сценария нет. Есть повесть.
– Д-д-давай повесть. По ней сделаем сценарий.