Короткое лето
Шрифт:
Поэтому Джек Данлоп, услышав нежный голос, решил, что это Улитка наконец заметила его достоинства, что она подбадривает и поощряет его к решительным действиям. Но напрасны были игривые прикосновения к зелёно-бурой шершавой спирали, напрасны были катания вокруг и даже попытки подпрыгнуть с риском привлечь к себе нежелательное внимание со
Было абсолютно ясно, что встреча Улитки с роковым часом состоялась.
Ещё было абсолютно ясно, что Джеку Данлопу сейчас не до Эмилии Крикет.
Эмилия решила, что, пожалуй, можно начинать страдать – от всей души, не сдерживаясь. Она раньше никогда не испытывала любовных мук, и теперь ей не терпелось узнать каково это.
Джек затих в скорбном недоумении.
Эмилия хотела объяснить ему, что всё просто. Должно быть, тот, кто является хозяином всех живых тварей, решил, что Улитка ему больше не нужна – и Улитка исчезла. Но потом прислушалась к своему ноющему сердцу и поняла, что грусть – это тоже очень интересное чувство. Наверное, Джеку будет интереснее жить с печальной загадкой, чем вообще без ничего, подумала Эмилия и не стала ничего говорить.
В это время подошла Хозяйка, которая закончила игру (выиграла!) и собирала разлетевшиеся мячи. Её взгляд упал на сиреневую зажигалку.
– Где твой Зиппо? – спросила она ровным голосом, так не вязавшимся с её разгорячённым румяным лицом, на котором всё ещё светилась победа.
Голой атласной рукой она убрала белокурые завитки от мокрого лба.
– Бензин закончился, - хмуро ответил Хозяин. – По дороге куплю.
– А это чья?
– Забыл кто-то. Не помню кто.
Хозяйка взяла зажигалку. Её ноздри шевелились, будто чувствовали запах врага. Она почиркала колёсиком. Огонёк был слабенький, а потом его и вовсе не стало.
– Вот всё и закончилось, - холодно произнесла Хозяйка и аккуратно вернула зажигалку на скамейку. – Пойдём.
Она достала Джека, положила его в банку к остальным мячам, сунула ракетку в чехол и направилась к выходу.
Хозяин встал.
Эмилия вдруг отчётливо поняла, что сейчас её закинут в кусты. Картинка была такая ясная, что Эмилия даже не сомневалась в её правдивости. Ну и пусть, думала Эмилия. Зато она многое успела.
Хозяин не стал никуда её бросать. Он просто оставил Эмилию на скамейке.
А когда дошёл до калитки, вернулся, забрал и снова положил в карман.
Дома он переложил Эмилию в ящик стола.
Паркеры-Пены обрадовались возвращению.
Эмилия не знала, рассказывать ли им про Джека. С одной стороны, очень хотелось перевести всё из мыслей в произнесённые слова. С другой стороны, можно было сохранить Джека только для себя и владеть воспоминаниями о нём единолично.
Тут надо было подумать.
Вечером, пока Хозяина не было дома, в кабинет зашла Хозяйка, открыла письменный стол и долго смотрела на маленькую сиреневую зажигалку.
– Ненавижу! – сказала она под конец и захлопнула ящик.
Эмилия не обиделась. Она поняла, что это было сказано не про неё.
Ещё позже, уже после полуночи, пришёл Хозяин. Он сел за стол, вынул зажигалку из ящика и положил перед собой. Эмилия лежала и видела, как медленно и неотвратимо давно забытое выражение неведомости проступает на сухом и обычно собранном лице. Он налил из хрустального графина рюмку коньяка, выпил её и сразу же налил следующую. Потом взял мобильный и по памяти набрал номер.
– Привет, - сказал Хозяин каким-то не своим, чужим голосом. Он и сам это понял, потому что откашлялся и спросил: - Узнала?