Корпорация "Третий Глаз"

Кош Виктория

В начале десятого все засобирались домой. Самые предприимчивые ускользнули первыми, чтобы не прибираться. Татьяна задержалась. Все равно придется добираться домой на попутке - автобус по ее маршруту переставал ходить в девять часов. Можно, конечно, было позвонить Антону и попросить его встретить. Он наверняка не откажется... Но это будет настоящим свинством с ее стороны. Сама доедет как-нибудь, ничего страшного.

Но ехать самой не пришлось. Юрий Сергеич подкараулил ее в коридоре и предложил подвезти.

– Я могу вас подбросить, Татьяна Васильевна, если хотите. Нам, кажется, по пути.

Татьяна прекрасно

знала, что дом Нестеренко был в противоположной стороне города, но поправлять его не стала.

– Спасибо, Юрий Сергеич, если вам нетрудно, я буду рада.

– Тогда жду вас на стоянке через пятнадцать минут.

Татьяна кивнула и побежала приводить себя в порядок.

В отделе она застала одну Зинаиду. Та прихорашивалась перед единственным зеркалом в полный рост и домой не торопилась. Зина жила в пяти минутах ходьбы от работы, и проблемы общественного транспорта ее мало волновали.

Очень не хотелось Татьяне рассказывать подруге о предложении Нестеренко. Но разве от вездесущей Зиночки что-нибудь утаишь?

– Ты бы, Танюш, Антона своего вызвала, чтобы тебя домой довез, - пробормотала Зина, подкрашивая губы сочно-кирпичной помадой.
– Как ты сейчас добираться будешь?

Соврать Татьяна не смогла.

– Меня Юрий Сергеич подбросит, не волнуйся.

Зинина рука дрогнула, нарисовав в уголке рта яркое пятно.

– Нестеренко тебя домой повезет?

– Почему бы и нет? Ему вроде бы по пути.

– А разве он не в другом конце города живет?

– Понятия не имею. Он предложил, я согласилась.

Было ясно, что Зинины вопросы вызваны отнюдь не беспокойством за подругу. Татьяна предпочла бы закончить неприятный разговор, но Зинаида никогда просто не сдавалась.

– И ты не побоишься сесть в машину с пьяным?

– Да он выпил бокал вина, не больше.

– Думаешь, этого не хватит?

– Юрий Сергеич знает, что делает.

– Ты уверена?

– Да.

Распрощались подруги холодно. Татьяна даже специально задержалась, чтобы не выходить вместе с Зиной. Если подружка увидит, как она садится в машину Юрия Сергеича, то от зависти лопнет.

Ну кто бы мог подумать, что они с Зиной поссорятся из-за Нестеренко?

Юрий Сергеич ждал Татьяну в своем светло-голубом «рено».

– Я живу на Космонавтов, двенадцать, - сказала она, садясь в машину.
– Знаете высотный темно-красный дом сразу после кинотеатра?

– Разберусь, Татьяна Васильевна, не беспокойтесь, - засмеялся Нестеренко.
– Вы же не очень торопитесь домой? Как насчет того, чтобы продолжить праздник?

– Вдвоем?

– Почему бы нет?

Татьяна первой отвела глаза. Если бы их сейчас увидела Зиночка, она бы умерла от зависти, ревности и прочих малоприятных чувств. Да и Антону это вряд ли бы понравилось. Но почему она все время должна оглядываться на детей, друзей, соседей? Почему бы не сделать то, чего ей действительно хочется?

– Хорошо, Юрий Сергеич, поехали, - улыбнулась она.
– Думаю, мои дети переживут, если я задержусь еще немного.

В порыве чувств Нестеренко сжал ее руку.

– Я в этом не сомневаюсь, Танечка.

Часть 1. История брошенной жены. Глава 13

Через неделю о романе Юрия Сергеевича Нестеренко и Татьяны Моховой судачил весь завод. Это было скандально, невероятно, нелогично. Как можно было работать в одном отделе более пятнадцати лет, не замечать друг друга, и вдруг влюбиться так, как влюбляются только по молодости? В это невозможно было поверить, и все же доказательства были налицо. Достаточно было взглянуть на их лица, и все становилось ясно. Чудесные перемены происходили прямо на глазах. Нестеренко буквально за одну ночь превратился в красавца-мужчину; Татьяна, и без того женщина интересная, словно обрела вторую молодость. Раньше ее жалели из-за развода с мужем, теперь в один голос говорили, что развод пошел ей на пользу. Стоило немного пострадать, чтобы потом летать, как на крыльях!

И Татьяна действительно летала. Она сама не ожидала, что способна на такие эмоции. Антон был красив, и его внимание льстило ее раненому самолюбию, но никогда он не давал ей того, что сумел дать Юрий Сергеич. В Нестеренко она чувствовала надежную опору, друга и советчика, страстного любовника и предупредительного кавалера. Ей нравилось разговаривать с ним обо всем на свете, спорить до хрипоты, обсуждать произошедшее за день. В постели он оказался горяч как огонь и неутомим, и так хорошо, как с ним, Татьяне не было даже с Антоном.

Не говоря уже о муже.

Как полагается в таких случаях, не обошлось без сплетен и зависти. Особенно усердствовала Зинаида, искренне верившая в то, что подруга перешла ей дорогу. Тщетно Татьяна напоминала ей, что совсем недавно она считала себя слишком молодой для Нестеренко. Одного откровенного разговора, который лишь благодаря Татьяне не перерос в ссору, хватило, чтобы понять: Зиночка ревнует, завидует и злится, и лучше всего на время оставить ее в покое. Однажды она поймет, что была не права и попросит прощения. А до тех пор Татьяна вполне обойдется без нее. Когда в сердце цветет любовь, голос дружбы почтительно умолкает...

Но если разобраться с Зинаидой было несложно, то о другой заинтересованной стороне, Антоне, Таня не могла думать, не испытывая угрызений совести.

Она поговорила с ним, как только осознала, что в ее жизни появился другой мужчина. Играть на два лагеря Татьяна не умела и не хотела, и поэтому решила быть с Антоном честной.

Он встретил ее после работы, как всегда красивый, нежный, внимательный, но теперь и его красота, и молодость казались Татьяне скорее недостатками, чем достоинствами. Где была ее голова, когда она связалась с мальчишкой? Ирония судьбы - она была на сто процентов уверена, что в конечном итоге это он заставит ее страдать. Кто бы мог подумать, что она будет подыскивать слова, и мяться, и отводить глаза...

Чтобы быстрее с этим покончить, Татьяна начала разговор в машине.

– Антон, мне надо сказать тебе кое-что. Давай остановимся и поговорим.

– Мы не можем поговорить в ресторане?

– Нет... Пожалуйста.

Она видела, что он озадачен, но, как и всегда, выполнил ее просьбу и затормозил у обочины.

– Что у тебя стряслось?
– улыбнулся он.

Татьяна мысленно обозвала себя сволочью. Если бы можно было, как в прошлые столетия, объясняться посредством писем! Черкнула бы ему пару строк и была бы свободна как ветер... Хотя это попахивает малодушием. Раз она заварила эту кашу, ей и расхлебывать ее.