Корпус А блок 4
Шрифт:
– Это точно, а мы все оказались там слугами.
– Ну и что тут такого?
– делает недоуменный вид Наталья.
– Я занялась делом, а так бы маялась с утра до вечера.
– Рожденный ползать, летать не может, - вдруг ляпнула Ира.
Я вижу как покраснела и обиделась Наталья. Вот- вот она что-нибудь скажет и быть ссоре.
– А вы знаете, по телеку сообщили, что с завтрашнего дня будет потепление, - как бы между прочим сообщаю я.
Они обе уставились на меня.
– И
– спросила Наталья.
– Это значит, что нам пора расставания с этим заведением.
– Зря вы, ребята, уходите, - вдруг смягчилась Наталья.
– У нас может только жизнь начинается.
В дверях столовой появляется Пантелеймониха.
– Борис, - обращается она ко мне, - зайди после обеда ко мне в кабинет.
– Хорошо, Вера Пантелеймоновна.
Врачиха задумчиво смотрит мне в лицо.
– Я все знаю, мне Ира все рассказала, - говорит она.
– В этой истории неприятно только одно, что ты тащишь за собой ее.
– Здесь есть право выбора каждого человека. Ведь могу же я в любой день уйти от сюда?
– Сможешь, здесь не тюрьма...
– Вот поэтому, я и она сделали выбор...
– Борис, она первая споткнется там. Тебе ее просто не уберечь. И все что произойдет будет ужасно, виноват будешь ты.
– Я это знаю, а если... все произойдет здесь, кто будет виноват?
– Я. Я отвечаю за вас всех.
– Вот видите, где бы это не произошло, кто то будет виноват. А может проще, не надо искать виновных а положиться на бога, сколько нам отмеряно, столько мы и проживем.
Он качает головой.
– Я проверила Ирочку..., у нее все в порядке. Если будете заниматься любовью, будь с ней очень осторожен. Слушайся больше ее, я ей все подробно растолковала, как и что...
– Хорошо, Вера Пантелеймоновна.
– Когда вы уходите?
– Наверно дня через три.
– А куда отправитесь?
– Еще толком не знаю. Вы ведь сами сказали, что не знаете где и кто у меня мать, поэтому ехать мне некуда. Я предполагаю, что наше место на средней или нижней Волге, где не так холодно или жарко.
Она опять кивает головой.
– Что же... поезжайте. А теперь иди, дай мне подумать, как вам помочь.
За дверями кабинета меня ждет Наталья.
– Ну что? У тебя все в порядке?
– Да.
– Я хочу с тобой поговорить
– Я тоже.
Мы отходим к окну и смотрим, как солнце своими лучами обняло землю и та согретая теплом, спешит отдать первые ростки жизни деревьям и кустам.
– У нас наверно ничего не получиться, Боря?
– первой заговорила она.
– Да, ты права.
– Но ведь могло бы все и получится. Почему ты такой упрямый и не можешь остаться здесь. Мы бы могли быть счастливы...
– А почему бы тебе не отправиться со мной? Мы бы могли быть счастливы там.
– Это безумие. С нашим здоровьем счастья там быть не может.
– Значит мы должны расстаться.
– Ты Ирку любишь?
– вдруг тихо спросила она.
– Наверно.
– Береги ее. Она... будет все время нуждаться в тебе...
И вдруг Наташка заплакала, повернулась и побежала по коридору в свою комнату.
У меня в комнате, на кровати валяется Ира. При виде меня приподнимается.
– Что там Пантелеймониха...?
– Мы с ней говорили о тебе.
– Что она сказала?
– Чтобы я тебя все время слушался.
– И это все?
– Нет. Мы уезжаем от сюда через три дня.
Ирка сползает с кровати, подходит ко мне и закидывает руки на шею.
– Ведь у нас все будет хорошо, правда?
– Должно быть.
Она осторожно целует меня.
Сегодня на ужине нервная обстановка. Наталья отсела от нас за отдельный столик. Я вижу как все обсуждают это происшествие, а глазах Аллы Васильевны читаю злорадство.
– Что это с ней?
– испугано спрашивает меня Ира.
– Мы с ней поссорились по поводу отъезда.
– Она тебя отговаривала не уезжать?
– Она меня отговаривала не брать тебя с собой.
– Это не ее дело, - твердо говорит Ира.
За столиком, где Сергей Сергеевич сидит с Аней перебранка.
– Старый, кобель, - шипит Аня.
– Только попробуй, уйди...
– Тише, - просит кобель.
– А что тише то. Чем эта образина лучше чем я?
Вижу, как наливается гневом Алла Васильевна, ее скулы сводит судорога.
– Эх, - театрально громко вздыхает Николай, - все то у нас есть и диваны появились, и цветы, а вот приятной музыки в столовой нет. То ли дело, когда пережевываешь пищу, а тут полонез Агинского. Красота...
– Будет у нас музыка, - зловеще говорит Алла Васильевна.
После ужина все разбредаются по комнатам. Ира убежала к себе, как она сказала - подготовиться. Я один сижу за столом и просматриваю записи и тут стук в дверь. Входит Таня и растеряно прижимается к стене.
– Таня? Что с тобой?
– Он согласился спать с этой...
– Николай?
– я ошеломлен.
– Понимаешь, она ему триста долларов пообещала. Ему было даже на меня наплевать.
– Этого не может быть.
– Это так, - она проглатывает комок в горле.
– Несмотря на то, что ему врачиха говорила, чтобы он этого не делал, он не устоял.
– Когда это она сумела его уговорить?
– Только что. Они бешено торговались, Николай все ссылался на тебя, что тебе давали больше, а Алка ни в какую, так на триста и порешили.