Коррекция
Шрифт:
– Изучать дальше реактор нет смысла, – ответил Алексей. – Ваши физики все выучили наизусть, но суть процесса нейтрализации сил отталкивания в атомах так и не поняли. В книге имеются ссылки на явления, которые в наших источниках не описаны. Мы сегодня как раз говорили на эту тему. Общее мнение такое, что нужно изготовить излучатель и в упрощенном виде воспроизвести описанную реакцию синтеза. Если все получится, надо строить сам реактор. И отдельно кому-нибудь передать работы по преобразователю тепла в электрический ток. Здесь для этого нет никаких условий, а собранный научный коллектив может разве что провести предварительную оценку работ. И реактор я бы здесь не строил.
– Почему? –
– Прежде всего, потому что я не верю, что вы обойдетесь без аварий на комбинате. Я вам рассказал только о тех, о которых читал сам. А сколько их было всего? Вы устроили гонку с американцами и не щадите ни себя, ни других. Я понимаю всю важность вашей работы, но не хочу здесь жить и работать. Одно дело приехать пусть даже на полгода, совсем другое – жить несколько лет. Строить здесь центр, потом реактор... Ваша производственная база не справляется даже с нуждами комбината. Значит, сюда нужно везти тысячи рабочих и гробить им здоровье! Я думаю, что руководство просто не осознает, сколько всего нужно вложить, чтобы выйти на промышленное строительство реакторов. Они вместе с накопителями сделают нас первыми в мире, но пока государству это не потянуть. Вот наделаете вы своих бомб, восстановим экономику, тогда и возьмемся. А пока, как я и говорил, нужно делать подготовительную работу. Она много сил не потребует. А к весне нас всех отсюда нужно убрать.
– Я доложу руководству ваше мнение. Чем Гольдберг собирается занять людей?
– Мы подготовим все материалы по уже проделанной работе, после чего все займутся накопителями. Там много сложных моментов, которые только начали изучать.
– Я примерно так и думал, – кивнул Курчатов. – Задержусь на объекте на пару дней, так что еще увидимся. Спасибо за советы. С вашего позволения, я от вас позвоню.
– Не замечала за тобой склонности к болтовне, – заметила Лида, после ухода Курчатова. – Если Берия узнает, выйдешь из доверия. И твое желание отсюда уехать – для меня новость. Только обжились...
– Оно и для меня новость! – мрачно ответил муж. – Я поначалу думал осесть здесь лет на пять, пока не построим реактор. На полгода я бы сам взял казенную мебель с бирками. Понимаешь, малыш, он ведь не хочет, чтобы мы здесь жили. Уже с месяц во мне зреет желание все здесь бросить и уехать. А когда я пытаюсь понять причину, приходит страх.
– Но до пятьдесят седьмого года еще столько времени! С чем это может быть связано?
– Если бы я знал! Мы ведь уже здорово поменяли то будущее, которое помним. Уцелели одни люди, попали под нож совсем другие. Поменялась значительная часть руководства, а это скажется на судьбах миллионов людей. Уже начинает сказываться. И не факт, что все изменения будут в нужную сторону. Даже случайная ошибка может наделать бед. А здесь... Они ведь с самого начала сливали в водоемы всякую дрянь, только раньше она была со слабой радиацией. Думаешь, я сказал об аварии Курчатову, и сразу же станут строить новые выпаривающие аппараты и емкости для хранения отходов? Это очень сложные и дорогие устройства и для их строительства нужно время. А времени нет: летом должны взорвать бомбу. А ведь мало испытать одну или две, их производство нужно поставить на поток! А оружейный плутоний производят только здесь. И потом у Курчатова свое отношение к радиоактивности. Читал я, как они таскали руками плутоний. Я ему сказал, что пострадают сотни тысяч людей, а он принял к сведению! Появится Берия, я еще ему начну долбить.
– А может, этот, ну который нас сюда прислал, и от радиации прикроет? Вернул же он нам молодость.
– Как-то не
– Ладно, Курчатову ты сказал, меня напугал, а Берии скажешь потом. Больше от тебя сейчас ничего не зависит, поэтому давай на время об этом забудем. Через две недели новый год. Как будем отмечать?
– Возьму на комбинате счетчик Гейгера и выберу елку, которая излучает поменьше рентгенов. Правда, игрушек нет ни одной. Может быть, съездить в Челябинск?
– Я не елку имела в виду, – сказала Лида. – Пригласим кого-нибудь, или опять просидим вдвоем?
– Квартира маленькая, многих сюда не пригласишь, – задумался Алексей. – Я бы пригласил Михаила с женой, но у них ребенок. И потом, я не знаю его планов. Может быть, он уже с кем-то сговорился из ребят.
– Ты что, что-то имеешь против детей? – вскинулась жена.
– Ну что ты, малыш! – успокоил он ее. – Ничего не имею, даже против чужих, особенно если они не шумят. Просто мальчишке еще нет семи лет и он быстро устанет и заснет. Ночь напролет мы за столом сидеть не будем, а оставить его у нас негде. И что, через весь городок в мороз тащить спящего ребенка на руках? Жили бы рядом, тогда дело другое.
– Тогда, может, нас кто-нибудь пригласит?
– Вот этого я не знаю, – засмеялся Алексей. – Завтра поговорю на эту тему в лаборатории, у кого какие планы.
Через неделю в Саров приехал Берия. Первым делом он посетил директора КБ Зернова.
– Здравствуйте, Павел Михайлович! – сказал он, быстрым шагом зайдя в кабинет. – Чем обрадуете? Как изделие?
– Все идет по графику, – ответил Зернов. – Если бы нам разрешили его доработать, сделали бы на месяц раньше. И вес был бы наполовину меньше.
– Он решил не рисковать, – ответил Берия. – У американцев взорвалась, должна взорваться и у нас. А доработки введете уже во вторую. Ускорить никак нельзя?
– Может, и можно, – пожал плечами директор. – Только без меня. Голова у меня на плечах только одна, как бы ее невзначай не оторвали за неудачу. Вы с какой целью приехали? От меня что-то нужно?
– Побеседую с людьми и проверю ход работ, – ответил Берия. – В Москве отчитаюсь. Я узнал, что Курчатов уже два дня, как здесь. Он у себя?
– Минут двадцать назад звонил, что пошел во второй заводской корпус. Он бы не успел вернуться, поэтому ищите там. С вами пройти?
– Не нужно, не заблужусь, – отказался Берия.
Искать Курчатова не пришлось, он сам вышел из заводского корпуса вместе с главным конструктором Харитоном, когда Берия и сопровождавший его телохранитель были от него в полусотне шагов.
– На ловца и зверь бежит! – довольно улыбнулся Берия. – Здравствуйте, товарищи!
– Здравствуйте, Лаврентий Павлович, – одновременно с Харитоном поздоровался Курчатов. – Вам кто из нас нужен?
– Вы и нужны. А с Юлием Борисовичем мы поговорим позже. Давайте просто прогуляемся по территории. Мороз вроде несильный. Я хочу, чтобы вы рассказали о поездке в «Сороковку». Выудили что-нибудь ценное из нашего пришельца?
– Выудил, – хмуро сказал Курчатов. – Дела на комбинате идут хреново и на это меня натолкнул ваш Алексей, хотя он на нем ни разу не появлялся.
– В чем дело? – насторожился Берия, всю веселость которого как ветром сдуло.
– Он мне рассказал о двух известных ему авариях и сказал, что их было больше. Вторая, которая сопровождалась сильным взрывом и вызвала загрязнение двух сотен поселков и самой «Сороковки», меня пока не волнует, до нее еще ждать восемь лет. А вот первая случится уже в следующем году.