Корректор. Книга первая: Ничьи котята
Шрифт:
Он легко, словно пушинку, поднял мальчика и вместе с одним из троллей-инструкторов осторожно понес его в сторону своего кабинета. Другой инструктор, отошел в сторону и что-то быстро и тихо заговорил в пелефон.
Кто-то положил руку Карине на плечо, и она вздрогнула так, что подпрыгнула на месте. Оглянувшись, она увидела рядом с собой инструктора Адама.
– Иди домой, Карина, – сказал он. – С ним все будет в порядке.
– Это я виновата! – сказала девочка, чувствуя, что на глаза наворачиваются слезы. – Он ко мне торопился, чтобы я не ушла, он что-то
– Но ты и не могла успеть! – удивленно сказал Адам. – Ты находилась в пяти саженях от него. Я стоял гораздо ближе, но и то не успел среагировать. И никто не успел. Ты ни в чем не виновата. Никто не виноват. Просто иногда так случается.
– Я… – Карина замолчала. Инструктор Адам, кажется, хороший человек, но рассказывать про свои способности она ему не намеревалась. – Я не могу идти домой одна, мне папа запретил, – сказала она совсем не то, что хотела. – Он должен за мной прийти.
– Понятно, – кивнул инструктор. – Тогда вернись в раздевалку и посиди на скамеечке, пока он не появится. – Он похлопал ее по плечу и отошел к остальным ученикам, возбужденно обсуждавшим событие. – Так, молодые господа и дамы, ну-ка, давайте по домам…
Карина поплелась обратно в раздевалку, на ходу подобрав брошенный пакет с дзюбой. На душе было нерадостно. Мало того, что все занятие ничего не получалось, так еще и это. Ну что ей стоило поговорить с ним в душе! Тогда он не заторопился бы и не упал.
– Что нос повесила, молодая госпожа? – весело спросили у нее. Вздрогнув, она подняла взгляд и уперлась взглядом в улыбающееся лицо Дзинтона.
– Папа! – воскликнула она и, снова бросив на пол многострадальный пакет, обхватила Дзинтона руками. – Ой, папа!
– Никак, опять все плохо? – хмыкнул тот, успокаивающе поглаживая ее по голове. – Ну, рассказывай. Только не говори мне, что мастер Караби выгнал тебя за неумелость.
– Папа, он руку сломал! Из-за меня! – отчаянно сказала девочка. – Он упал, а я не дотянулась! У меня эффектор не достал!…
– Стоп! – остановил ее Демиург. – Кто руку сломал? Мастер Караби?
– Нет, мальчик! Он из душа шел и поскользнулся, а я не успела дотянуться!
– Вот как? – нахмурился Дзинтон, отстраняя ее от себя. – Руку сломал, говоришь? Ну-ка, давай посмотрим. Где он?
Карина мотнула головой в сторону кабинета мастера Караби. Дзинтон подхватил с пола пакет, другой рукой полуобнял девочку за плечи и почти силой повел ее в указанном направлении.
Два инструктора возле двери поклонились ему, скрестив руки на груди. Он поклонился в ответ, плечом открыл дверь и прошел внутрь, протолкнув перед собой Карину.
– Вечер, Караби, – сказал он. – Что случилось?
– Здравствуй, – ответил тролль не оборачиваясь. Он склонился над своей кроватью, на которой лежал мальчик, и что-то делал. Второй тролль стоял рядом и озабоченно поглядывал на него. – Ученик Сай Отоко поскользнулся в душе и сломал руку. Перелом предплечья, к счастью, закрытый.
– Да, плохо, – согласился Демиург. – Неприятно получилось. Сгибательный перелом обеих костей. В общем, не так страшно – дистальные обломки почти не смещены, малый осколок только один, связки запястья не травмированы, пальцы подвижности не потеряют. Посадят осколки на штифты, три периода в гипсе и еще пара на реабилитацию. Через сезон, возможно, сможет вернуться к тренировкам.
– И все-таки с рукой у мальчика возможны проблемы. Если толком кости не соберут, запястье может частично потерять подвижность. И как бы еще и родители в суд не подали…
– Не подадут, – пробормотал Дзинтон. – А если и подадут, то ничего не выйдет. Прецедент "Край Томодасий против отеля "Цветочный парк" от второго шестнадцатого тридцать первого. Склочник сломал руку, моясь в ванной гостиничного номера, и подал в суд на отель. Дело тянулось три года, но в конце концов Верховный суд постановил, что ванные, бани, душевые и тому подобные места являются естественными местами повышенной опасности, и что за травмы и увечья клиентов, полученные в таких местах, хозяева ответственности не несут. Караби, мы можем остаться наедине?
Тролль наконец развернулся и посмотрел на него, бросил быстрый взгляд на Карину. Потом он повернулся к второму троллю и попросил:
– Орина, оставь нас, пожалуйста.
Тот коротко кивнул и вышел, плотно прикрыв за собой дверь.
– Карина, – Дзинтон повернул девочку к себе лицом и присел перед ней на корточки. – Ты говоришь, что не успела его подхватить, верно?
Та кивнула.
– Ты все еще хочешь ему помочь?
– Да! – горячо воскликнула девочка. – Но как? – смутившись добавила она. – Я же не доктор…
– Зато ты умеешь многое, что не умеют доктора. Ты можешь помочь ему, но нужно не испугаться. Справишься?
– Да! – снова кивнула Карина. – Я не боюсь. Даже когда меня иголками кололи, я не плакала. Что нужно делать?
– Храбрая ты моя, – тепло улыбнулся Дзинтон, и девочка почувствовала, что тает от его улыбки. – Подойди сюда.
Он выпрямился и подвел ее к топчану. Мальчик неподвижно лежал на нем, вывернутая рука отведена в сторону, словно какая-то чужая ненужная часть.
– Он не чувствует боли. Он без сознания. Так что не бойся, что ты сделаешь ему хуже. Теперь посмотри внимательно на его руку и постарайся запомнить ее во всех деталях – от запястья до локтя.
Карина сосредоточенно вгляделась в искалеченную руку. Перед ее глазами мелькнули и пропали растерянные голубые глаза. Да. Она сама делала так раньше с людьми.
– Теперь закрой глаза. И посмотри на руку так, как ты умеешь – без глаз.
Посмотреть не-глазами? Карина опустила веки и сосредоточилась. Перед ней снова появилась рука поверх покрывала, но серая, бесцветная.
– Теперь посмотри внутрь руки. Просто представь, что она прозрачная сверху. Представь, что ты видишь кости.
Кожа тает, и рука становится совсем как в фильме ужасов – с перевитыми мышцами и сухожилиями. Потом мышцы становятся серым туманом, окутывающими две изогнутых косточки. Они сломаны, и один небольшой осколок лежит отдельно.