Корректор. Книга третья: Равные звездам

Лотош Евгений

– Теперь может, – нетерпеливо отмахнулась Карина. – Избранная я Дочь или кто? В общем, сан Саррахан, ты лишил саму Ямому средств к существованию, а потому до конца своей жизни станешь ее содержать. И ее, и всех ее детей, пока они не достигнут возраста совершеннолетия. А поскольку ты изнасиловал ее, я навсегда запрещаю тебе прикасаться к женщинам. Одна только сама Ямома может стать твоей женой – но только добровольно. Только если ты своей заботой сумеешь убедить ее, что станешь ей достойным мужем. Если не сможешь, станешь просто содержать, не прикасаясь и пальцем. А если ты попробуешь запугать ее и сделать своей женой силой, духи убьют тебя страшной

смертью. Ты понял меня, сан Саррахан?

– Да… понимать… – солдат обмяк и почти с испугом посмотрел на женщину. – Я содержать ее всегда, все деньги отдавать. Клятва звезда Курата!

– Ты поняла мое решение, сама Ямома? – строго спросила Карина.

– Да, момбацу сама Карина, я понимать, – кивнула та. – Но он убить мой муж…

– Мертвых нельзя возродить к жизни, сама Ямома. Прошлое нельзя исправить, как бы нам того ни хотелось. А месть никогда ничего не решает. Она лишь иссушает душу и сердце и делает тебя таким же, как твой враг. Сан Саррахан будет содержать тебя до конца жизни. Он никогда больше не прикоснется к женщине и никогда никого не убьет.

– Ма, момбацу сама, – кивнула та. – Так справедливо. Я никогда не стать его жена, он больше не знать женщина.

– А как поступить с его нынешними женами? – безразлично спросил Панариши.

– А у него есть жены? – растерялась Карина. – Ой…

– Именно что "ой!" – хмыкнул псевдо-шаман. – Шучу, расслабься. Солдатам Дракона запрещено заводить семью. Женитьба автоматически означает отставку и перевод в разряд земледельцев. Но ты о том не знала и даже не задумалась. Кара, поаккуратнее с решениями. Ты не знаешь местных обычаев и такие горы навоза разворошить можешь из самых лучших побуждений… С кубалами ты уже наворотила дел, как бы чего похуже не вышло.

– Спасибо, Рис, я поняла. Я постараюсь аккуратнее. Что дальше?

– С этим? – Панариши извлек нож из висящего на поясе чехла, и прежде чем Карина успела хоть что-то сказать, наклонился и одним движением перерезал веревки на руках пленника. – Ничего не делать. Он больше не солдат Дракона. Саррахан, забирай Ямому, и уходите. Можешь остаться в Мумме, если деревня тебя примет.

– А с остальными? – напряженно спросила Карина.

– Ну, поскольку ты вряд ли благосклонно отнесешься к идее их перестрелять, – фыркнул псевдо-шаман, – придется просто их выгнать. Не беспокойся, им оставят ножи и кресала. Они, в отличие от тебя, в лесу выживут. А теперь пойдем в дом, Кара. Нам действительно пора поговорить.

Когда Карина, Цукка, Панариши и Шаттах вошли в Большой Дом, первым, кого Карина заметила, оказался Дурран. Младший Коготь понуро сидел на одной из лавок в комнате, которую назначили гостиной, и грыз ногти на пальцах. При виде всей компании он даже не пошевелился.

– Я кому-то еще нужен? – угрюмо спросил он, не поднимая взгляда.

– Кара, хочешь ему ответить? – поинтересовался Панариши, присев в углу на корточки и аккуратно положив на пол меч и кинжал Цома. – Имей в виду, он нарушил клятву о безоговорочном повиновении старшим, которую давал, вступая в клан, и теперь только и ждет удобного момента, чтобы перерезать себе глотку. Или как там у вас принято с собой кончать, а, Дурран?

Младший Коготь вскинул на него мрачный взгляд, но промолчал.

– Дурран, ты в самом деле хочешь убить себя? – неверяще спросила Карина. – Но почему?

– Потому что кланы Дракона – такие большие волчьи стаи, где старшие волки охраняют свое положение от посягательств молодых в том числе с помощью красивых слов. А некоторые молодые

почему-то воспринимают слова старых всерьез, – Панариши закатил глаза к потолку. – Дурран, тебе в твоем-то возрасте пора бы и знать, что типичный способ для очередного Головы занять место старого – убийство. Подлое убийство – удар ножом в спину, яд в питье и тому подобное. Клятвы нужны верхушке клана для того, чтобы лучше контролировать таких, как ты.

– Мне все равно, зачем клятвы нужны им, – глухо сказал Младший Коготь. – Я знаю лишь, что нарушил клятву сам. Я предал – неважно кого и неважно почему. Зачем мне жить дальше?

– Господин Дурран, но ведь ты защищал меня, – тихо сказала Карина, опускаясь рядом с ним на лавку. – Ты пытался убедить своего хозяина, чтобы меня не убивали. Скажи – почему?

– Потому что ты – первая на моей памяти, кто действительно заботился о людях, – все так же глухо откликнулся Дурран, не поднимая на нее взгляд. – Ты не говорила, а делала – так делала, словно иначе и поступить нельзя. Делала, хотя знала, что тебя в любой момент могут убить, хотя ничем не была им обязана. Моя жизнь ничего не стоит рядом с твоей. Ты должна жить… а мне больше незачем.

– Господин Дурран, так нельзя! – горячо сказала Карина. – Твоя жизнь не менее ценна, чем моя. Пожалуйста, не надо так поступать. Я очень тебя прошу! Очень! Если бы ты не убил того… с тоскалой…

– Цома, – подсказал Панариши.

– Да, Цома, он приказал бы своим солдатам стрелять. А у них были автоматы. Они бы убили многих, просто промахнувшись по мне. Я не могу остановить все пули, в меня направленные, часть все равно срикошетила бы мимо и в кого-нибудь попала бы! Ты спас людей – и хочешь убить себя за такое?

– Я предал…

– Да никого ты не предал! – внезапно для себя вскипела Карина. – Любой солдат в нормальной армии имеет право отказаться от исполнения преступного приказа! И воспрепятствовать его исполнению другими тоже может! А если командиры прямо требуют от солдат преступлений, это не армия, а банда! А какие там еще клятвы и честь в бандах? Они только грабить и убивать могут! Сан Дурран, я знаю, каково жить с грузом прошлого на сердце. Нелегко, да, но ты обязан справиться! Честь – то, что внутри тебя, а вовсе не то, что говорят другие. Ты поступил правильно, и прекрати рассуждать о вещах, в которых ничего не смыслишь!

– Не говори мне о чести, женщина! – Дурран запыхтел, надуваясь от гнева, как воздушный шарик. Он вскинул тяжелый взгляд и уперся им в Карину. – Я всю жизнь прожил…

– Ой, да уж прямо "всю жизнь"! – фыркнул Панариши. – Тебе еще и тридцати нет. Дурран, помнишь, о чем мы вчера вечером говорили? Ты совершил ошибку не тогда, когда выстрелил в Цома, а когда вступил в клан. Да, тебе было некуда деваться, Караванная Охрана тебя нищим и искалеченным выбросила на улицу, а вербовщик так красиво пел! Но ты стал бандитом – и за то тебе действительно придется расплачиваться. Сегодня ты сделал первый шаг к искуплению. Ты – солдат, а нам в ближайшее время очень потребуются опытные солдаты. Хотя бы для того, чтобы охранять Карину. Дракон… нет, не Дракон, лично Шай! – не остановится, пока не уничтожит ее – или не погибнет сам. Если ты хочешь, чтобы она и дальше что-то делала для людей, тебе следует к нам присоединиться. Если нет… ну, в конце концов, ты давно не сопливый мальчишка, а я не мамаша с платочком, чтобы утирать тебе слезы. Воспользуйся своей головой – или пойди перережь себе глотку. Только где-нибудь подальше отсюда, чтобы Карину лишний раз не нервировать.