Корректор
Шрифт:
– Мы, что, полетим куда-то?
– А ты умный парень, - усмехнулся Исхак.
– А чего гадать? Единственный в округе город, в котором есть аэропорт. Ума много не надо
– Ну, раз догадался, тогда и говорить больше не о чем.
– Отрезал Исхак.
Мы остановились на окраине города в неприметном домишке. Его хозяин встретил нас подобострастно:
– Как доехали, не голодны, ли, ещё чего не желаете?
Исхак прервал его:
– Всё готово?
– О да, конечно!
– Неси немедленно.
Хозяин вынес из дома большую сумку и портфель.
– Работает?
– Да, конечно, достаточно застегнуть молнию до конца, и заряд становится на взвод. Если расстегнуть - бахнет, мало не покажется. На случай отказа - в портфеле дистанционное управление.
– А как насчет обнаружения?
Хозяин пожал плечами:
– Пока ни собаки, ни металлодетектор не фиксируют.
Ицхак, казалось, был доволен. Достав из багажника "дипломат" протянул его собеседнику.
– Проверять, надеюсь, не надо, - хохотнул тот.
– Ты меня знаешь, - осклабился Исхак, - как в швейцарском банке.
Всё это время я сидел на пассажирском месте, и словно всё, что происходило, меня совершенно не касалась. Самое ужасное было в том, что я понимал, о чём идёт речь, но мне было абсолютно всё равно. Я впал в ступор. Исхак мне что-то говорил, я кивал, он помог мне надеть эту курточку. Очень аккуратно застегнув её на мне, сказал ещё что-то. Паспортный контроль прошли быстро, багажа у нас не было, только ручная кладь.
Только сидя в самолёте, сидя у иллюминатора, я начал что-то соображать. Я, наконец, понял, кто я и чего стою. Прав был мой брат Сослан, иначе как "хашина" - слабак меня и назвать нельзя. Ради чего я сейчас здесь и готов убить столько людей?
Лайнер набрал высоту и выровнял полёт. Да, я слабак, я не смог вовремя сказать "нет" и умереть, как положено мужчине - с честью и достоинством. Значит нужно искать другой путь, найти другое решение.
В этот момент Исхак поднялся со своего места и, улыбаясь, подошёл к стюардессе. Та тоже улыбнулась. Однако, чем больше она слушала, тем больше страха появлялось в неё в глазах. В конце разговора улыбки не было, лицо искажал бесконечный ужас. Повернувшись, она побежала к кабине пилотов.
А Исхак, спокойно вернувшись на место, достал из багажного ящика саквояж. Улыбнувшись мне, он сказал:
– Ну, вот и всё, мальчик. Не бойся, это не больно. Хотя... Кто может знать, каково оно, когда тебя разносит на куски?
Из динамиков донеслось:
– Внимание! Говорит командир корабля. В связи с метеоусловиями нам необходимо опуститься на нижние эшелоны. Поэтому попрошу всех пассажиров оставаться на своих местах и пристегнуть ремни.
Самолёт ощутимо накренился вперёд. Вытащив из саквояжа что-то похожее на рюкзак, Исхак стал в него облачаться. Необычно много в нём было ремней и замков.
– Это парашют?
– Озарило меня. Исхак подмигнул мне:
– Не переживай, всё в порядке, если даже вдруг у тебя кишка будет тонка, то я включу дистанционно.
Так это что же получается? Я должен взорвать самолёт с целой кучей народа, да ещё и с собою вместе. А
Незаметно я расстегнул свой пристяжной ремень. Я ещё не знал, что хочу делать, но что-то в голове зрело.
Между тем стюардесса подошла к нашему креслу и сказала, обращаясь к Исхаку:
– Три тысячи, как Вы просили.
– Спасибо, солнышко, теперь иди к своим, всё будет нормально.
Когда она ушла, Исхак оглядел салон, убедился, что все на местах, подошёл к двери аварийного выхода. Взявшись за ручку, под которой было написано "аварийный сброс", он весело подмигнул мне и, со словами:
– АЛЛАХ АКБАР!
– Дёрнул ручку.
Раздался сильный хлопок, дверь вытянуло наружу. В салоне поднялись вопли, крики, свист уходящего воздуха. Исхак стоял в стороне, чтобы его не вытянуло с потоком воздуха, крепко держась за поручень. Когда давление выровнялось, он стал в проёме, что-то выглядывая внизу. И тут что-то или кто-то рванул меня из кресла, я набросился на него как коршун на петуха и вытолкнул наружу. Левую руку, как можно плотнее запутал в ремнях парашюта, а правую запустил к Исхаку в карман брюк, где нащупал брелок с кнопкой.
Душа моя успокоилась. Я победил всех. Самое главное - я победил себя. Я был достоин предков. Внизу что-то дёргалось и рвалось. Я наклонился к его уху:
– Говоришь Аллах Акбар? Поверь, воистину Акбар!
– и нажал кнопку...
5
Нам сегодня начальство отвалило премии - по целых полдоклада! Это событие просто необходимо как-нибудь отметить, тем более, что первое сентября было уже на носу, а Мишка, до сих пор, был без нового портфеля. Манюне нашей просто жизненно необходимо, по словам нашей мамочки, новое платьице. Ну, а без чего, на данный момент, не может жить наша мама - это пускай сама выбирает, премия, повторюсь, целых полдоклада!
Мобильник зажужжал в кармане:
– Ты где?
– Автобуса жду.
– Когда будет?
– Минут через пять.
– Хорошо, мы с Мишкой и Машенькой в торговом центре, на третьем этаже, в отделе детской одежды. Пока.
– Пока, - я не смог сдержать улыбки. Бесполезно было доказывать моей любимой то, что и девять секунд и пятьдесят девять - это всё та же самая минута на счётчиках мобильных операторов. Она свято верила в то, что чем меньше говоришь - тем меньше платишь.
С этими мыслями я полез в автобус. Прямо на входе мне на ногу, крепко так, наступил какой-то тип с бегающими глазами и даже не подумал извиниться. Странный, вообще-то, субъект, я его внимательно рассмотрел. Хорошие кожаные туфли, стильный костюм и галстук, а в руке потрёпанный фибровый чемоданчик, под тип тех, с которыми в шестидесятые ездили в стройотряды. И, как видно, тяжёленький. А ещё это шрам над правой бровью в форме ижицы. Так и подмывало протянуть руку в жесте хиппи и прокаркать "Pease, чувак"! Я спрятал улыбку, крайне невежливо пялиться на лицо человека и при этом ехидно ухмыляться. Тем, более, что тот, в принципе, ничего плохого мне не сделал. Или почти не сделал. Или, всё-таки сделал?