Корсар
Шрифт:
— А мы никому не скажем, что это мы, — возразил я.
— Конкретные идеи есть? — спросил Клешня.
Я уселся в роскошное кресло и откинулся назад.
— Думаю, да, — сказал я. — Мы его самого выкрадем.
— И нам он на кой хрен? — хмыкнул Клешня.
— Выкуп? Эти не дадут, — отмахнулся Гайенн.
— Не. Я его прибить хочу, а заодно лавочку его вынесем, добра там изрядно, — сказал я.
— Я против, — сходу высказался Клешня. — Блудняк опять какой-то, опасно, да и на Тортуге никого не грабим, не принято.
— Христопродавца проучить всё-таки
Боцман задумался, почесал седую щетину на шее.
— Если выгорит, то мы неплохо так наваримся. Особенно сейчас, когда у всех торгашей добыча из Маракайбо лежит. Если не выгорит, подохнем все до единого, — пожал плечами Гайенн.
— Будто когда-то бывало иначе, — хмыкнул я.
— И то верно, — проворчал он. — Я за.
— Вот и порешили. А ещё у меня хорошая новость, — сказал я. — Губернатор выписал мне патент.
— Действительно хорошая новость, — хохотнул Шон. — И ты после этого всё ещё хочешь обнести Леви?
— Да, — сказал я.
Клешня только вздохнул. Но я и без всяких слов прекрасно понимал, что он хочет сказать. Я бы на его месте и сам сказал.
— Но у меня есть план. И он сработает, — добавил я. — Нужны только лодки.
— Здесь это не проблема, — пожал плечами боцман. — На любой вкус. Сколько нужно?
— Пять-шесть. И наши шлюпки не подойдут. Отправьте кого-нибудь на поиски, денег я дам. Как найдут — пусть ждут на берегу. После заката выступаем. Я всё объясню, — сказал я.
План, как обычно, был прост. С одной стороны, конечно, всё осложнялось тем, что Бастер никогда не спит, с другой стороны, зато никто и внимания не обратит на моряков, прущих что-то по темноте. Охраны или солдат здесь всё равно не было, а простые горожане и заезжие флибустьеры не должны помешать.
В общем, за лодками отправили Эмильена и Гастона, плюс десяток гребцов, строго наказав никуда не разбредаться и ждать нас на берегу. А сами принялись ждать заката. Выходить раньше я не видел смысла.
Только когда солнце вновь утонуло в Мексиканском заливе, я приказал выдвигаться. Спустили шлюпку, вышли на берег. Малым составом, всего десять человек вместе со мной, этого будет достаточно. Остальные на бригантине потихоньку начали выходить с якорной стоянки. Я проводил «Поцелуй Фортуны» долгим взглядом, и только после этого мы по одиночке потянулись к дому еврея. Все лодки уже были на месте.
Дом Исхака Леви не выглядел неприступной крепостью. Но я не сомневался, что внутри он будет неплохо защищён. По прошлому визиту я примерно помнил интерьеры его лавки. Внизу лавка, вверху жилые комнаты. Двери крепкие, замки тоже, но и мы не пальцем деланы. Нет такого замка, который нельзя было бы вскрыть. Особенно, когда у тебя есть стальной ломик.
Но как известно, больше всего паролей уводят с помощью социальной инженерии, а не тупым перебором, так и здесь. Ломик был для плана «Б».
Изображая подвыпившего морячка, я пару раз прошёлся мимо лавки еврея. На втором этаже горел свет, двери и ворота склада, разумеется, были заперты. Исхак Леви всё-таки не был дураком. Да и мы явно не первые, кто хотел его раскулачить.
Я попытался вспомнить, как звали того чудака, который служил у него управляющим. Он как-то раз встречал нас на пристани, да и в дом Исхака Леви нас провожал именно он. Фурье? Фурмон? Фрей? Я хорошо помнил, что он был лысым, как коленка, липким и неприятным, а вот его фамилия напрочь вылетела из головы. Имя помнил, этого болвана звали Себастьяном, как краба из «Русалочки», потому и запомнилось. Ну, придётся импровизировать. Как обычно.
Парни затаились вдоль дороги, прячась в тенях, а я пошёл к чёрному ходу и забарабанил в дверь. Громко, настойчиво.
— Месье Леви! Месье Леви! — изменённым голосом начал я. — Это я, Себастьян! Месье Леви!
Через какое-то время за дверью послышались грузные шаги. Хорошо, что дверной глазок ещё не придумали.
— Фурнье?! — послышался возмущённый голос. — Ты белены объелся, мать твою? Чего тебе надо?!
— Месье Леви, беда! — прикрывая рот ладонью, чтобы он звучал ещё глуше, прокричал я. — Откройте, прошу вас!
— Поди прочь, болван! Где твои ключи?! — рявкнул еврей из-за двери. — Чего тебе надо?
— В этом и дело, месье! Я их потерял! — кое-как сдерживая смех, взвыл я.
— Так иди и ищи, бездельник проклятый! — Леви взревел так, что я едва не оглох.
— Откройте, прошу! Дайте хотя бы лампу, тут ничего не видно! Прошу вас, месье! — запричитал я.
— Ну, в этот раз тумаками ты не отделаешься, Фурнье! — гаркнул еврей, и я услышал, как щёлкают замки.
Щелчок взведённого курка прозвучал с ними в унисон. Дверь открылась, на пороге показался Исхак Леви в ночной рубашке и колпаке. Я тут же сунул ему под нос дуло пистолета. Он попытался захлопнуть дверь, но я это предвидел и толкнул её, всовывая сапог в дверной проём, а затем протиснулся сам.
Леви побледнел, видя перед собой только чёрное дуло и силуэт в темноте.
— Узнаёте меня, Леви? Андре Грин передаёт вам привет, — прошептал я и ткнул его стволом в жирный подбородок. — Откроешь пасть — пристрелю.
Глава 6
Мы прошли в лавку, следом по одному стали заходить флибустьеры. Я продолжал держать еврея на мушке, вжимая холодный ствол пистолета в его толстую рожу.
— Берите самое ценное, парни, — сказал я, глядя, как один из моих парней с задумчивым видом подкидывает на руке гирьки для весов. — Всё не утащим, поэтому будем выбирать, и да, поживее.
— Вам это с рук не сойдёт, — выдавил из себя Леви.
— Заткнись, — проворчал я. — Деньги где?
— Катись к дьяволу, — ответил он.
— Ты отправишься туда чуть раньше, христопродавец, — сказал я. — Жаль, что мы в городе, и тебе не получится вставить фитили промеж пальцев, чтобы ты соловьём запел.
Леви скривил презрительную рожу, и я огрел его рукоятью пистолета по голове. Толстяк пошатнулся, я сорвал с его головы колпак, сунул ему в пасть.
— Тибо, ну-ка, помоги его связать, — попросил я у ближайшего из пиратов.