Корзина желаний
Шрифт:
– Нет. – Сказал корзинщик.
– Да. – В тон ему ответил Безликий. – Ты можешь проснуться в сарае или еще где угодно, но неужели, Айнри, ты думаешь, что я не последую в это место вслед за тобой?
– Я не Айнри, – возразил Вийон.
– Пока еще нет, ты слишком увлекся своей ролью. Пробудись – и ты вернешься к самому себе.
– Нет, все не так. Айнри придумал меня…
– Верно, – согласился Безликий.
– Поэтому мне не к чему возвращаться. Он мой друг, мой создатель, но не…
– А вот это уже неверно. – Безликий поднял кисть и поводил указательным пальцем из стороны в сторону. – Да, Айнри хотел друга и дал тебе максимум самостоятельности. Но он не мог сотворить новую душу, и поэтому твоя стала лишь отображением его собственной. Проекцией одной из сторон его личности –
– Так значит, я – всего лишь сгусток силы? – Сказал Вийон, вновь отвернувшись к городу. Солнце уже поднялось над горизонтом и Дангилата постепенно оживала с наступлением нового дня. – Сгусток силы и немного полезных знаний? Так?.. А знаете что? Идите-ка вы к черту! Возвращайтесь в свою Преисподнюю или откуда еще вы там вылезли! Я больше ничего не боюсь, даже вас! Я сделаю новую корзину желаний и пожелаю стать настоящим человеком. Вложу в нее всю свою память, всю свою душу (пусть даже у меня ее и нет), все свои надежды, все хорошее и плохое, что со мной случалось – в общем, всю свою жизнь, и обрету новую жизнь! Вот что я сделаю.
Безликий вновь принял облик торговца лозой Бейза Лекарида, и почтенный и жестокий Бейз облокотился на перила дворца, чуть подавшись вперед.
– Ты можешь это сделать, – согласился Безликий-Бейз. – И может быть даже, обставишь все так, что я не сумею тебя ни отыскать, не пробудить. Да, твоей силы на это хватит, Айнри Тозол – особенно, если учесть, что мощь малой призмы, усиливающей твое волеизъявление, будет поддержана сорока четырьмя учениками в сорока четырех снах, круг которых представляет собой вторую, великую призму. Да, я допускаю, что ты можешь все это устроить. Остается только один вопрос: а ты готов заплатить за все это удовольствие ту несоизмеримую цену, в которую тебе – и всем нам – твой каприз обойдется?
– Несоизмеримую? – Вийон равнодушно пожал плечами. – Чему несоизмеримую? Вам на меня плевать, я для вас просто… заблуждение, призрак, ложная личность… Сгусток силу, которую нужно поглотить и крупица знаний, которые нужно освоить. Так почему мне должно быть дело до вас и ваших проблем? Я хочу жить. Жить настоящей, а не иллюзорной жизнью…
– Проснись – и у тебя будет эта жизнь! – Повысив голос, перебил его Бейз.
– Но в этой жизни не будет меня! – Перекричал Бейза Вийон и хлопнул ладонями по белому камню перил. – Зачем мне какая-то другая жизнь, если она будет принадлежать не мне, а кому-то еще?! Пусть даже и Айнри! Я хочу жить сам, я ничего не хочу и никогда не хотел так сильно, как сейчас хочу жить. Я словно ходил в полутьме, в тенях, подчинялся влияниям – вашим, жены, знакомых, тому, что вложил в меня Айнри – существовал, но не жил. Да одни только минуты, что я стою здесь и говорю – наконец-то – от себя самого, говорю то, что хочу сказать, стоят всей моей предыдущей недожизни! Больше никому я не позволю определять свою судьбу, я буду определять ее сам, руководствуясь исключительно собственными решениями и целями!
– Браво, – Безликий, приняв облик алхимика Нориса, легонько похлопал четырьмя пальцами одной руки о ладонь другой. – Блистательная речь! Сколько патетики, энергии, силы и гордости! Очень красиво! Я тронут до глубины своей бесстрастной души. Но ты, мой друг, не хочешь ли задуматься, хотя бы на минуту, откуда, вообще говоря, проистекают в тебе вся эта неожиданная сила, страсть, решимость и гордость?
– Нет, – сказал Вийон, мотая головой. – Неееет, вы мне голову не заморочите. Это все мое и только мое! И ничье больше!
–
– Нет. Я на это не поведусь.
– Ну что ж, – констатировал Безликий. – Ослиное упрямство, стремление сделать все по-своему, безграничная уверенность в своих силах – все это мне слишком хорошо знакомо, мой друг. Айнри Тозол очень близок к пробуждению, его качества перетекают, перехлестываются через барьер между вашими личностями – но, конечно, ты все еще можешь сделать то, чем грозился, и уйти в какой-нибудь маленький уютный мирок в надежде провести там «самостоятельную» жизнь. Уговаривать тебя больше смысла не вижу – чем настойчивее я убеждаю, тем сильнее ты сопротивляешься. Хорошо. Я сейчас объясню тебе, какие будут последствия твоего бегства в уютный комфортабельный сон, а потом уйду, и что делать дальше – решай сам.
Вийон скосил взгляд на бессмертного демона и изобразил на губах легкую усмешку. Вот как, и это все? Какими еще последствиями собирается напугать его это существо? Что еще, более худшее, может произойти с ним, чем то, что уже случилось?
– Посмотри-ка вон туда, – Бейз поднял руку, показывая на небо.
Вийон посмотрел. Поначалу он не увидел ничего особенного, но затем глаза его расширились от удивления: над привычным светло-голубым небом, пронизанным светом восходящего солнца, высилось еще одно небо – словно второй, более высокий и сильнее изогнутый купол над другим. И это небо вовсе не было мирным и пронизанным светом. Там плыли сумерки, переходящие по краям в сероватую мглу, в центре же клубилась тьма, подобная армии грозовых туч, наползавшая с севера.
– Это конец всего, – тихо сказал Безликий, и больше он язвил и не шутил. – Гибель людей и богов, исчезновение мира, который мы любим и знаем. Эта тьма поглотит землю, затронет каждого из живущих, погасит или извратит все сны. Не найдется места, где можно будет спрятаться. Конечно, можно растянуть время и проживать целые годы в отдаленных сновидениях в то время, когда здесь, в мире людей, будет царить такой ужас, который невозможно представить. Но рано или поздно это зло доберется до всех, погубит и извратит все, что ты любишь, растерзает твою семью у тебя на глазах, отнимет у тебя волю и сделает соучастником своих злодеяний, рабом тех, кто некогда был изгнан Князьями Света за пределы вашего мира, и кто вернулся, потому что все пророчества, предвещавшие конец света, начинают сбываться. Узнав, что грядет, Айнри Тозол, искусный и могущественный маг, чье искусство и сила – пыль под ногами некогда низринутых, а теперь восставших из бездны богов – захотел остановить неизбежное. Корзина желаний, малая призма и большая – нужны только для этого. Шанс невелик, мы говорили ему об этом, но Айнри все равно хотел попытаться. Поэтому ему понадобилась вся сила, которую он мог получить, даже та, которую он некогда передал призраку, получившему от своего «друга детства» вполне самостоятельную и независимую жизнь. Айнри знал, что заклятье, которое он собирался сотворить при помощи этих двух призм, скорее всего, убьет его, вберет в себя всю его душу – но был готов заплатить даже и такую цену. И да, призрачную жизнь своего друга-корзинщика он тоже был готов забрать, раз уж это было необходимо. На этом все, Вийон Рауп. Или Айнри Тозол. Выбор за тобой. А я ухожу.
– Подожди… – Попросил Вийон, проводя ладонью по лицу. Он вспомнил слова Майрына, переданные тому по сложной и долгой цепи от человека из сна, где время шло в обратную сторону: о том, что корзина желаний будет сотворена незадолго до конца света. И как только он не подумал об этом раньше? Выходило, что Безликий не лжет.
– Что еще? – Сухо спросил Бейз.
– Была крыса. Писала на стенах странные слова, в том числе и «Айнри». Я долго не мог понять, вредит она мне или помогает. Потом… она привела меня в ужасное место. Какая-то яма с трехголовым поверженным богом, похожим на огромную иссохшую, но все еще живую крысу… Меня до сих пор начинает колотить дрожь, когда вспоминаю об этом. Чудовище говорило, что у меня ничего не выйдет, но называло меня «Айнри». Я тогда еще не понимал, что так оно обращается ко мне… Почему? Почему оно хотело, чтобы я вспомнил, кто я такой?