Кощей. Перезагрузка
Шрифт:
– В квесте, – повторяю с таким выражением, будто уверен, что даже малый ребенок обязан знать, что такое квест, а не только какой-то там заозерский княжич Болтомир.
– Дык это… – Парень не хочет прослыть невеждой, но и справиться с любопытством не в силах. Потому решает подойти к вопросу о квесте с другой стороны: – И как ты туда попал?
– Куда? – теперь не понимаю я.
– Ну, в этот, в квест?
– А-а-а, в квест-то… Это, брат Болтомир, у нас традиция такая, прежде чем занять великокняжеский престол, необходимо совершить квест.
– Совершить? – окончательно
Решив, что все равно придется что-нибудь наврать неожиданному товарищу, чуть не протестировавшему меня на бессмертие с помощью метрового, остро заточенного меча, начинаю вешать ему на уши придумываемую на ходу лапшу:
– Ты про Великое Советское княжество слышал?
– Не-а, – отрицательно мотает головой Болтомир.
– Нешто за Черным кряжем никогда не бывал? – вспоминаю услышанное от Лешего название.
– Не-а. Туда людям хода нет, – добродушно сообщает он. – Там земля волотов.
– Правильно. А вот за землями волотов, от границы их владений и до… э-э… до самого края земли простирается Советское княжество. Песню «Широка страна моя родная» слышал? Нет? Так вот, она про наше Великое княжество.
– А волоты? – недоверчиво смотрит на меня парень.
– А что волоты? – небрежно бросаю я, размышляя о том, как ненавязчиво выяснить, кто они такие, эти волоты? Однако наугад сообщаю: – Волоты платят нам дань и живут спокойно.
Судя по тому, что у собеседника отвисла челюсть, я загнул нечто невероятное. Ну да, слово, как говорится, не воробей. Спешу увести разговор в другую область.
– Короче, Великое Советское княжество – это союз семи княжеств, престолы которых наследуют сыновья великого князя. У каждого великого князя бывает девять сыновей. Вообще, их у него, конечно, больше, но престолы наследуют только первые девять…
– Мыслю я, Георг, закралась в твои слова ошибка, – перебивает меня Болтомир. – Как может быть девять наследников, если княжеств всего семь?
– Никакой ошибки, дорогой друг. Таково оригинальное политическое устройство нашей державы.
– Какое устройство?
– На самом деле все просто. – Делаю несколько внушительных глотков родниковой воды из Болтомировой медной фляги, удобнее располагаюсь на расстеленном плаще и продолжаю: – Дело в том, что, когда самый младший из девяти княжичей достигает совершеннолетия, великий князь отправляет их в квест. То есть каждый из девяти должен обойти мир, найти семь чудес света и добыть их. Первый справившийся с этой задачей наследует великокняжеский престол. Остальным достаются удельные княжества. Теперь понятно?
– Не-а, – мотает головой слушатель, – девятому-то что достается?
– Девятому, естественно, достается оппозиция.
Вижу, что Болтомиру никак не хочется признаваться, что он не знает, кто такая эта оппозиция. Повращав глазами и подвигав нижней челюстью, вероятно, для стимуляции мыслительного процесса, он задает простой вопрос, способный поставить собеседника в тупик:
– Где?
Теперь для осмысления вопроса приходится взять паузу мне. В конце концов решаю уточнить:
– Кто?
Молчим вместе.
В процессе затянувшейся паузы приходит мысль, что не стоит мучить парня незнакомыми ему понятиями, ибо так можно потерять его благорасположение и как минимум вновь остаться в лесу одному. Потому решаю продолжать.
– Как ты прекрасно понимаешь, оппозиция существует для того, чтобы вставлять палки в колеса существующей власти…
– Палки? – хмурит брови заозерский княжич. – В колеса?
– Ну, это я образно выражаюсь, – стараюсь пояснить незнакомому с подобной аллегорией парню. – Вставлять палки в колеса – значит всячески мешать, строить козни против власти, пытаться подбить народ на бунт.
– Нешто и вправду так? – удивляется тот. – Чудно как-то все это. Отчего же сразу не снести голову этому злыдню? Он мало того что самый нерасторопный оказался в этом, как его, квесте, так еще и зло против братьев замыслил? Почто великий князь допускает оп… опу… Как ее?
– Оппозицию. А вот тут, Болтомир, и кроется великая политическая мудрость нашего правителя. На самом деле оппозиция необходима государству, ибо она подобна волчьей стае в лесу, пожирающей слабых и больных зверей, не позволяя тем плодить никчемное потомство.
Дав парню пошевелить мозгами, продолжаю:
– Допустим, некий князь утратил интерес к правительственной рутине, и погряз в увеселениях, сладострастии и чревоугодии, и тратит казну исключительно на свои прихоти. Что тогда станет с княжеством? Правильно думаешь. Казна оскудеет, народ обеднеет, княжество захиреет. В выигрыше останутся только чиновники.
– Кто такие?
– Чиновники-то? Как бы тебе объяснить… Это дворяне, во владение которым даны не земельные уделы, а государственные приказы. Ну, один чиновник заправляет военным приказом, другой почтовым, третий образовательным, и так далее.
– Это же дьяков забота!
– Забота дьяков, – соглашаюсь с Болтомиром, – но владение чиновников, ибо они с этих приказов кормятся, как обычный дворянин с земли.
– Чудно, – в очередной раз удивляется Болтомир. – Откуда же прибыток казне, ежели все в руках этих, прости господи, чиновников?
– Ой, да ладно, – отмахиваюсь от непонятливого собеседника. – Можно подумать, в других государствах при попустительстве власти казну разворовывать не будут! И не важно, как воров назвать, чиновниками ли, дьяками ли приказными или еще как. Важно, чтобы сам князь-государь не расслаблялся и всю эту братию в узде держал. Чтобы время от времени с самого зарвавшегося чиновника голова слетала в назидание другим. Но и честных да радивых, кои пользу приносят, привилегиями отмечать необходимо. А ежели расслабится государь, чиновники при его попустительстве, а то и с позволения беспредельничать начнут, среди бояр непременно недовольство появится, да и простые людишки возропщут. Вот тут девятый со своей оппозицией и подсуетится, слухи-сплетни распустит, недовольство подогреет, к смуте призовет. А там и заполыхают боярские да помещичьи терема, польется кровушка людская. В итоге, глядишь, народ девятого на престол воздвиг, а бывший князь в бега подался, дабы впоследствии собственную оппозицию возглавить.