Кошачий переполох (сборник)
Шрифт:
Этих историй не перечесть, хотя некоторые и утверждают, будто я их сочиняю – никакие кошки не способны вести себя подобным образом! Естественно, никто из них лично с сиамами не знаком, и мне остается лишь посоветовать, чтобы они сами попробовали – ну, как женщина, которая как-то позвонила мне по поводу своего шоколадного сиама: он у нее первый, так не посоветовала бы я ей что-нибудь?
Едва она назвала его имя, как меня пробрала дрожь. Знаю по опыту: назвать сиама Мином, как воплощение восточного изящества и совершенства, значит, накликать беду. Все Мины, каких мне довелось знавать, были сущими дьяволами, словно задались целью опровергнуть все ассоциации, какие могло вызвать их имя, и этот
Конни, его хозяйка, объяснила, что была учительницей в пансионе для девочек, но недавно ушла на покой и поменяла квартиру. При доме, где она жила прежде, был сад, примыкавший к большому лугу, – там Мин мог гулять без всякой опаски, утверждая свою диктатуру. Он дрался со всеми окрестными котами и особенно с Рыжим Бейтсом, которого ненавидел глубокой восточной ненавистью. Он таскал вещи у соседей, которые приносил ей в подарок, так что ей приходилось выяснять, чьи они, а затем возвращать законным владельцам. Он разгуливал по жизни, как разбойник с большой дороги в кошачьем облике. И вот теперь, когда его хозяйка перевезла его на квартиру, более удобную для нее, – неподалеку от первой, но за углом на главной магистрали, с садом, обнесенным сеткой для его безопасности, а его любимый луг и Рыжий Бейтс отделены от него восьмифутовой оградой, – теперь он устроил деспотическую революцию.
Деспотом он был всегда, сообщила его хозяйка. Прежде он принадлежал ее ветеринару, владельцу еще двух сиамов, которых Мин, буйный подросток, совсем замучил, а у нее тогда кошки не было, и ветеринар с женой, ее близкие друзья, попросили, чтобы она взяла его.
И он отлично ужился с Конни. Ему нравились электрокамины, и креветки, и вырезка, и то, что с ним обходились как с единственным котом особой важности. Но когда они переехали, новую квартиру он не одобрил, а обнесенный сеткой сад – вдвойне. Они прожили там три недели, и все это время он расхаживал каждый день вдоль ограды, царапал деревянные столбы и орал, потому что ему не удавалось ни подлезть под сетку, ни перелезть через нее, и ее новые соседи начинают жаловаться. Так что ей делать? Разве что опять сменить квартиру? Расстаться с Мином она не в силах. Он ее друг.
Купите водяной пистолет, посоветовала я ей и объяснила, как он мне помог с Сафрой. Я ощутила, как по телефонному проводу до меня докатилась волна ужаса. А потом она спросила, нельзя ли обойтись опрыскивателем для растений. Я прекрасно поняла ее дилемму. Жила она совсем рядом со школой, где работала прежде, да и сейчас вела внеклассные занятия. Учительница, расхаживающая с водяным пистолетом или застигнутая, когда она его покупала в игрушечной лавке, – какой пример подаст она ученикам?
Да, конечно, попробуйте опрыскиватель, благословила я ее. Но она обязательно должна довести дело до конца и не сдаваться. Вот и ветеринар предостерегал ее, чтобы она не сдавалась, уныло вздохнула Конни. Да только, пока Мин жил у него, сам он настойчивостью похвастать не мог.
Однако на этот раз все получилось. Три недели спустя Конни снова мне позвонила. Она просто не знает, как меня благодарить: Мин перестал вопить и смирился с фактом, что наружу ему не выбраться, хотя все выглядывает из-под сетки Рыжего Бейтса, но тот, слава Богу, к ограде не подходит. У Мина уже одно ухо разорвано в результате стычки с сорокой, к гнезду которой он подобрался в былые дни вольных прогулок, и она очень опасалась, что другое ухо ему порвет Рыжий Бейтс.
Она вкратце изложила мне полную событий биографию Мина – неисчислимые драки и, как следствие, визиты к ветеринару. Кроме того, он часто страдал тонзиллитами из-за своей громогласности, так что его приходилось лечить и от них, что тоже отнюдь не сахар. А предметы, которые он крал и притаскивал
Насколько ей это удавалось, она разыскивала владельцев и возвращала им украденное, но иногда у нее опускались руки. Как, например, тогда, когда, вернувшись домой, она увидела на ступеньках две пары красных кальсон. Сидевший возле них Мин сообщил, что это Подарок. Но ходить с ними по домам, спрашивая, чьи они, у нее недостало духа, сказала она. Какое неловкое возникло бы положение! Ну и она выбросила их в мусорный бак. Однако совесть ее и поныне мучает. Ну почему, почему сиамы проделывают такие жуткие штуки?!
Я так и покатилась со смеху. Да потому, что они сиамы. А судя по ее рассказам, меня бы не удивило, если бы мы сравнили их родословные, что они с Сафрой в родстве. Сафра проделывал такие штуки, потому что унаследовал характер своего деда Сатурна из знаменитой Килдаунской линии. Люди могли считать себя счастливчиками – или, наоборот, жертвами судьбы, это уж как взглянуть, – если обзаводились котенком этой линии. Жизнь сразу становилась иной. Я поведала ей о Сафре, и сиреневых полотенцах, и о том, как его изгнали из Лэнгфорда, так что настал ее черед содрогаться.
Со следующей же почтой она прислала мне родословную Мина, ну и конечно, Сатурн в ней фигурировал как его дед. То есть они с Сафрой были двоюродными братьями! Когда я позвонила Конни с этой новостью, то указала, что степень их родства с прославленным предком значения не имеет. Если гены при нем, ей предстоит нелегкая жизнь.
Мы стали друзьями – товарищами по несчастью – при одной лишь мысли об этом. Она приехала познакомиться с моей парочкой – с Сафрой, экстравертом, Главой Дома, и с Шани в ее роли Беглянки от Торговцев Живым Товаром – и была совершенно ими очарована. Я поехала познакомиться с Мином, и он меня тут же абсолютно очаровал. Шоколадный – более светлая копия Сафры, он был до удивления на него похож, если не считать рваного уха. Красивый, высокий – и такой внушительный, когда он безотлагательно испробовал на мне свой номер Изнемогания От Холода.
Квартира Конни обогревалась газовым центральным отоплением, а в гостиной имелся большой электрокамин для поднятия температуры в случае необходимости. Когда я в первый раз приехала к ней познакомиться с Мином, мы выпили чай и уютно устроились в гостиной. Я взглянула налево на длинный радиатор под окном. Там максимально прямо, прижавшись головой к металлу и зажмурив глаза, восседал Мин. Я нагнулась поглядеть на него. Он приоткрыл глаз, перехватил мой взгляд и еще сильнее прижался к радиатору. Я все поняла. Он Страдал. Умирал От Холода.
– С минуты на минуту вам покажут процедуру с камином, – шепнула Конни.
Несколько минут спустя я уже ее наблюдала. Мин подошел к электрокамину, сел перед ним и начал бить лапой по свисающему шнуру, пока штепсель не застучал о стенку. «Уоу!» – с чувством сказал Мин, устремив на меня неморгающий взор.
Конни продемонстрировала, чего он хотел, – вставила штепсель в розетку и включила камин. Когда спираль засветилась и от нее потянуло теплым воздухом, Мин растянулся перед камином во всю длину и перекатился на спину. Какое блаженство, говорила его поза. Умей он вставлять штепсель в розетку сам, так только это и делал бы, сказала Конни. И она со дня на день ждет, что он сообразит, как это делается.