Кошечка в сапожках (сборник)

Макбейн Эд

— Вы же промокнете…

— Мне кажется, я уже пропиталась насквозь.

Тяжелое от дождя платье плотно облегало ее стан. «Прямо сцена из африканской жизни, — промелькнуло в голове у Хоупа. — Роскошная красотка оступается в воду у водопада, сквозь мокрую ткань просвечивают ее великолепные соски…» Он опустил глаза, с трудом оторвавшись от маленьких грудей незнакомки.

— Давайте заберемся в машину? Какой смысл мокнуть под дождем? Не хочется портить документы.

— Да, вы правы, — согласилась девушка. — Я об этом не подумала.

Хоуп обогнул «фольксваген»

и подошел к своей машине, собираясь открыть дверцу, но тут понял, что из этого предприятия ничего не выйдет.

— Ключи в доме и бумажник тоже.

«Я обычно оставляю его на туалетном столике рядом с ключами и мелочью».

— Делать нечего, двести долларов выброшены на ветер. — Незнакомка скинула туфельки и, перепрыгивая через лужи, поспешила за ним в дом.

«И у меня была новая», — не сумел подавить вздох адвокат. Он с тоской оглянулся на свою «акуру», сиротливо прильнувшую покореженным боком к «фольксвагену». Мотнув головой, он открыл входную дверь и пропустил даму вперед.

— Прошу вас, заходите, — пригласил он.

Его голос дрожал от недавнего возмущения.

— Я так виновата. — Гостья ощущала неловкость.

Она походила на мокрую мышь. Спутанные пряди волос облепили ее лицо, вокруг глаз расплылась тушь, платье смялось. Мэтью Хоупа охватил внезапный прилив жалости.

— Обычная авария, не переживайте. — Он пытался говорить как можно мягче.

— О, черт, — выругалась незнакомка.

Адвокат удивленно посмотрел на нее.

— Моя сумочка осталась в машине, а там у меня права. Страховые документы в «бардачке».

— Я принесу, — вызвался помочь Хоуп.

— Не стоит. На мне все равно нитки сухой не отыщешь.

— На мне в общем-то тоже… Я быстро. — Хозяин дома вновь оказался под дождем.

Он горестно покачал головой, когда проходил мимо своей машины. Впритык к ней стоял «фольксваген». Что и говорить, хорошая была у него машина. На переднем сиденье он нашел вышитую бисером сумочку, а в отделении для перчаток — папку с документами. Среди бумаг оказалась регистрационная карточка на машину и страховой полис. Он ужасно неловко чувствовал себя в совершенно мокром халате, с волосами, прилипшими к темени.

Открыв дверь, он обнаружил гостью стоящей прямо перед ним, как будто она ощущала некоторую неловкость, вторгшись в его жилище. Они позвонили в полицию и обменялись документами и страховыми карточками. Незнакомку звали Патрисия Демминг, ей было тридцать шесть лет, и жила она адресу, Океан, 407, залив Фэтбэк.

Дождь уже перестал, когда подъехала полицейская машина. Полицейский — так как в Калузе полицейские обычно патрулировали в одиночку — попросил рассказать об аварии, проверил, может ли Патрисия Демминг двигаться дальше на своей машине. Адвокат Хоуп проводил взглядом отъезжающую машину.

«Машина была новая»…

Глава 2

— В Калузе нет других чернокожих с высоким верхом, — похвалился Уоррен Чамберс.

Мэтью подумал, что речь идет об автомобиле, о каком-нибудь «фэде» с высоким верхом или об иномарке особой конструкции. Он ждал звонка от страхового агента, поэтому весь ушел в мысли о машине.

— Потом я сделаю скос, — не унимался Уоррен и провел рукой по волосам.

Только теперь стало ясно, что он говорит о стрижке. Высокий верх. Казалось, будто Уоррену на голову приспособили цветочный горшок, а на затылке волосы тщательно выбрили. Мэтью даже не стал спрашивать, какой он из себя, этот скос. Прическа для мужчины столь же неприкосновенна, как и его дом: в шестьдесят пятом этому уделяли слишком много места. Время баталий прошло.

— Как съездил? — поинтересовался Уоррен.

— Замечательно.

— Не успел появиться, как тебя тут же озадачили? — Уоррен кивнул на газету «Геральд трибюн Калузы».

На первой странице красовалась фотография Стивена Лидза. Со дня его ареста фотография регулярно появлялась в газете. Материал по этому делу назывался: «СВИДЕТЕЛИ ОПОЗНАЛИ ЛИДЗА» и ниже: «Новый допрос жены».

— Это что за свидетели? — нахмурился Уоррен.

— Я попозже заскочу к Баннистеру. Он даже не удосужился прислать мне список.

— Неужели они кого-то откопали?

— Надеюсь, что нет.

— Зачем столько раз допрашивать жену?

— По городу пошли слухи, что они оба замешаны в этом деле. Жена Лидза — шаткое алиби.

— Так-так, — задумался Уоррен, как будто всерьез принялся за эту версию.

Уоррену было лет тридцать пять. Характер он имел деликатный, был сдержан и застенчив, а своими неизменными очками в роговой оправе походил скорее на бухгалтера, чем на частного детектива. До поступления в школу частных детективов в Сент-Луисе он два года проучился в университете штата Миссури, где благодаря своему завидному росту и худобе отличался в местной баскетбольной команде. Уоррен до сих пор виртуозно двигался и обладал спортивной статью. Следователем он был дотошным, при надобности брал мертвой хваткой. В деле его ничто не могло остановить. Его темные, под цвет кожи глаза глядели серьезно и задумчиво.

— Откуда тянется ниточка? — спросил адвокат.

— Вчера «Геральд трибюн» опубликовала письмо какого-то проходимца.

— Фальшивка?

— Без сомнения. Это их почерк.

— На сей раз дело затрудняется тем, что сами газетчики имеют свой интерес.

— И какой же?

— Лет за десять до своей смерти отец Лидза впутался в тяжбу за чужие земли. Южане, хозяева земли, процесс выиграли, но газетчики до сих пор мусолят эту историю.

— А ты откуда это знаешь?

— Сама «Трибюн» и писала, — ухмыльнулся Уоррен.

— Думаешь, можно рассчитывать на открытый процесс?

— Подадим прошение на рассмотрение дела в другом судебном округе, а там посмотрим. А чем Лидз объяснил, что его бумажник нашли на месте преступления?

— Единственное место, по его словам, где он мог обронить бумажник, — это лодка.

— Когда это произошло?

— В день преступления.

Уоррен задумался:

— Трудно себе представить, что истинный убийца в день преступления рыскает в лодке Лидза в надежде найти бумажник.