Кошелек предателя
Шрифт:
— Я, видимо, совершил идиотскую ошибку, мистер Кэмпион, — сказал он, — события прошлой ночи вывели меня из равновесия. Мне нужно будет с вами переговорить. Почему бы вам не зайти ко мне в контору? Думаю, вам там покажется интересно. Мы могли бы также перекусить где-нибудь в городе.
— Это идея, — бросил на ходу Ли, прежде чем Кэмпион смог что-то ответить. Он произнес это с искренним облегчением хозяина, надеющегося, что ему удалось развлечь не вовремя появившегося и нежеланного гостя.
— Его деятельность вас позабавит, Кэмпион. На мой взгляд, она просто
Кэмпион молчал. Он не обольщался по поводу Пайна. Тот был на верном пути и знал это. Кэмпион оказался загнанным в угол. Он понимал, что промедление может иметь роковые последствия и, если его задержат, значит, полиция графства обнаружила, что он как раз тот самый человек, за которым они охотятся по всей стране. Конечно, Главное Управление вполне может затребовать его к себе, но для этого понадобятся разъяснения, а они приведут к тому, что все узнают, в каком он теперь состоянии, обнаружится и еще кое-что. Что же именно? Слишком тревожный вопрос, не хочется им сейчас заниматься, и он предпочел выбросить его из головы.
Очевидно, по привычке, свойственной ему в трудную минуту, он вспомнил об Аманде. И тут, к собственному облегчению, действительно увидел ее, завернувшую за угол. Это его не удивило. Аманда обладала волшебным свойством всегда появляться в нужный момент, словно они были партнерами в давней игре, привыкли друг к другу и им помогал общий опыт. Она окликнула его, и, невнятно извинившись, он поспешил ей навстречу. Когда он подошел, она спокойно сказала:
— Суперинтендант здесь. Он хочет тебя видеть. Но только тебя одного, я имею в виду, без Ли. Он отказался войти и ждет тебя у боковой двери. Ты пойдешь к нему?
Пойдет ли он? Мысль о долговязом Хатче как об ангеле-спасителе в белом одеянии и с крыльями, во всяком случае, не показалась ему в эту минуту абсурдной.
— Огромное тебе спасибо, — проговорил он с таким чувством, что ее карие глаза непроизвольно расширились.
— Душно? — спросила она, переводя дыхание.
— Ну, не так жарко, — уточнил он. — Останься с ними, моя дорогая. И не позволяй Пайну откровенничать с Ли.
Он увидел, как по ее лицу пробежала изумленная тень, и сам удивился этому, пока до него не дошло, что ее поразили его доброта и благодарная признательность. Его передернуло от этого открытия, он остро ощутил опустошенность и разочарование и больше не был уверен, что он это заслужил.
Свернув за угол, он сразу же увидел Хатча. Тот был одет в штатское и сидел на подножке огромного старого «бьюика», солнечные лучи окрасили его твидовый костюм в неожиданно яркие тона. Он поднялся навстречу Кэмпиону и подошел к нему.
— Хэлло, — Кэмпион приветствовал его необычайно сердечно. По крайней мере, перед ним был союзник, пусть и не сознающий это.
— Доброе утро, — в осторожном тоне полицейского прозвучало предупреждение, отчего нервы Кэмпиона болезненно напряглись. — Могу я побеседовать с вами, сэр?
— Давайте. Почему бы нет. — Кэмпион почувствовал, что не в меру разговорился и ему трудно остановиться. — Что вас так волнует?
— Не волнует, сэр, — Хатч с любопытством поглядел на него. — Я только хочу вам кое-что показать, если вы не возражаете. Обычно мы не обращаем внимания на такие вещи, но в данном случае есть особые обстоятельства, и я подумал, что должен вас ознакомить.
Кэмпион посмотрел на врученный ему лист бумаги. На нем было напечатано: «Дорогой Суперинтендант. Министерство Внутренних дел уже выслало Вам инструкцию, касающуюся Алберта Кэмпиона. Не приложило ли оно случайно и его фотографию? Вот и все. Подумайте над этим».
Подпись и дата в документе отсутствовали. Кэмпион прочел записку дважды. Конечно, это дело рук Пайна, вероятно, он написал ее за ночь до идиотского промаха, когда он угодил в ловушку, сказав, что они вместе работали в Штатах.
Вывод напрашивался сам собой. Пайн заметил в нем нечто подозрительное и решил, что он выдаст себя за Алберта Кэмпиона. Это здорово, просто-напросто смешно. Во всяком случае, он скоро сможет с этим покончить.
А сможет ли он? Новая опасность возникла перед ним как глубокое болото. Он твердой рукой передал записку Хатчу, но у него невыносимо заболела голова, и он почувствовал, как на лбу у него выступили капельки пота.
— Ну что? — поинтересовался он.
В ответ Хатч протянул ему другую бумагу. Это был образчик полицейской болтовни, где подробно и с привычной ведомственной невнятностью перечислялись приметы человека, бежавшего в костюме пожарного из госпиталя Сент-Джуда в Коачингфорде.
Кэмпион прочел описание вслух.
— Ну что? — повторил он. Стук в голове превратился в мучительно жестокую боль, и фигура Хатча замерцала перед ним как в горячем тумане.
Суперинтендант поднял голову. Он пристально следил за Кэмпионом, и ему понадобилось некоторое время, чтобы собраться с мыслями и заговорить.
— Я, конечно, не получу ордер на арест, — сказал он, — и потому хочу попросить вас об одном одолжении. Можно ли мне, сэр, пройти в вашу комнату, просто чтобы удовлетворить любопытство. Ладно, скажу прямо. Когда я уложил вас под утро в постель, то почуял, что вся комната пропахла клеенкой. У меня это из головы не выходит.
Кэмпион громко рассмеялся. Это было не слишком убедительно, но, по крайней мере, непроизвольно.
— Пожалуйста, исследуйте себе на здоровье, — ответил он. — Обыщите хоть весь дом. Я договорюсь о вас с Обри. Сколько лет вы служите в полиции, Хатч?
— Двадцать восемь лет и два месяца, сэр.
— Неужели? — Подразумеваемая критика со стороны старшего по званию явно подействовала. Кэмпион скорее почувствовал, чем увидел, что Хатч вздрогнул. Он снова засмеялся и с юмором добавил. — Отправляйтесь, это должно вас успокоить. Если найдете форму, можете принести ее мне. Хотел бы я посмотреть на себя в костюме пожарного. А не обнаружите спальне, что ж, поищите в других комнатах и в окрестностях дома.
Хатч колебался. Он был почти беспомощен. Сделав шаг к боковой двери, он передумал и вернулся.