Кошки-мышки
Шрифт:
— Не говори им, что я тебе рассказала, — на всякий случай попросила Кошка. Сергей почему-то усмехнулся. Она и сама себе удивлялась — зачем лезет в их дела? Пусть бы сами разбирались. Но ей хотелось еще с ним поговорить — он что-то интересное сказал вчера про мутантов. Краем глаза Кошка покосилась на обложку книги, которую он держал в руках — «Неотложная хирургия». Интересно, зачем она ему? Он что, еще и врач? Сергей сидел с таким видом, словно его отвлекли от очень важного занятия, и Кошка смутилась. Но он вдруг спросил:
— А ты что решила? Поведешь их?
Ей сразу стало тепло — значит, ему не все равно. Но она виду не показала, пожала плечами
— Я проводник, они обещали хорошо заплатить, если доведу.
— Жаль, — протянул он, и снова сердце у нее забилось сильнее. Пора бы уже было перестать быть такой дурочкой. Она и думала, что давно стала умнее — до сегодняшнего дня так думала.
— Я хотел тебя расспросить, — сказал он, словно извиняясь, — как ты это обнаружила, что в темноте видишь? Как это на тебя подействовало в детстве?
«Замечательно, — могла бы она сказать ему. — Меня дразнили и преследовали, и я научилась драться и царапаться, чтобы постоять за себя. У меня много разных способностей. Откуда тебе знать такие вещи, ученый? У тебя-то, наверное, было нормальное детство — ведь ты из тех, кто был рожден наверху. Тебя не унижали, не попрекали тем, что непохож на остальных, ты не был изгоем…»
Должно быть, что-то отразилось у нее на лице, потому что Сергей торопливо сказал:
— Не думай, пожалуйста, что я из-за этого по-другому стану к тебе относиться. Наоборот, мне иногда кажется, что будущее — за такими, как ты. Ты сильная, у тебя повышенные способности к выживанию. Иммунитет, наверное, хороший, устойчивость к радиации. Может быть, для остатков человечества спасение в том, чтобы культивировать в себе ловкость, выносливость и неприхотливость, вернуться в первобытное состояние? Жаль только, что нажитые знания будут навсегда утеряны.
Кошка молча глядела на него.
— Мне кажется, что это не мы тебя, а ты нас презираешь, — проговорил он. — Ведь ты приспособлена к нашей нынешней жизни куда лучше.
В чем-то он был прав. Большинство людей она презирала. Но не его. И ей было обидно, что он, видно, считает ее глупой.
Сейчас она докажет ему, что не такая уж и дура. Да, может, она и мутантка, но на станции своей чуть ли не самой способной была. Не упускала случая узнать что-то новое, говорила с умными людьми, и со странниками тоже общалась, расспрашивала, что в других местах творится. Она знала — ей надо опережать других, быть умнее, сильнее, быстрее, иначе совсем затравят.
Потому-то она теперь и может с ним разговаривать. Знает, какие слова надо говорить, когда беседуешь с учеными людьми. Ей особенно повезло, что пару лет у них на станции прожил настоящий профессор. По крайней мере, он так представлялся, и говорил так мудрено, что иной раз и не поймешь ничего — значит, и впрямь высоколобый, без обману. Сказал, что раньше в Полисе жил, но ушел, потому что с кем-то там поругался. И имя у него было мудреное — Аристарх. А отчество она и выговорить не могла. Звала его «Леоныч», он вроде не обижался. Она возле него крутилась, по хозяйству помогала — постирать там чего или заштопать, а иной раз и сготовить. А он ей про всякие интересные вещи рассказывал. Вообще-то он вредный был и скуповатый, наверное, за это его из Полиса и выгнали, но языком болтать ему не жалко было. А она слушала и училась, как умные люди между собой говорят. Он же ее надоумил сначала в уме каждое слово прокручивать, чтоб от всяких дурных словечек избавляться. А то ведь на станции у них все больше бандиты жили — ну, и говорили между собой своими словами. А с учеными такие слова не годятся, они если поймут по разговору, что ты им не ровня, то и смотреть на тебя не станут. Леоныч говорил — по разговору можно многое про человека понять, иной раз даже то, с какой он станции. Потому сейчас Кошка особенно следила, чтоб не прорвалось из прежней жизни какое-нибудь словечко.
— Вот ты, наверное, не знаешь, что в Питере в метро тоже люди живут, — оглянувшись по сторонам, прошептала она Сергею, — а ведь так оно и есть.
Он впился в нее взглядом:
— А ты откуда знаешь?
— Один из наших рассказывал. Ему человек с Сокола, со свинофермы, говорил, что видел своими глазами того, кто в Питере побывал и вернулся.
Она уловила тень недоверия в глазах Сергея и заторопилась:
— Там, в Питере, столько всяких ужасов! Взять хоть собак Павлова, но это еще не самое жуткое. Самое страшное — это Кондуктор, его даже Блокадники боятся.
Лицо Сергея все больше вытягивалось.
— Очередная версия байки про Черного Машиниста, — разочарованно сказал он. — А я-то думал, вдруг и вправду…
— Да ведь это правда! Колька Рыжий рассказывал, а он врать не станет! — уверяла она, и с отчаянием чувствовала, что Сергей опять ей не верит. Видимо, авторитет неведомого Кольки Рыжего вызывал у него сомнения.
— Ну, сама подумай, — терпеливо сказал он. — Как тот человек мог добраться до Питера?
— Ты только не рассказывай никому — это тайна. Они самолет нашли где-то недалеко от Сокола и на самолете туда полетели. Ну, ты лучше меня знаешь, это такой железный аппарат, на котором раньше по воздуху летали.
— Господи, ну как можно верить в такие глупости! — утомленно произнес Сергей. — За столько лет любой самолет пришел бы в негодность, да и летчики все свои навыки порастеряли бы… Ну, а обратно он тоже на самолете прилетел?
— Нет, вроде, на поезде приехал, — пробормотала она, чувствуя, что все испортила, — с каждым словом Сергей явно верил ей все меньше. У него на лице и впрямь читалось разочарование, поэтому Кошка снова кинулась в бой:
— Ты просто многого не знаешь, потому что все время сидишь на своей станции. А сталкеры везде ходят, обо всем слышат и друг другу рассказывают. Люди-то не только в Питере выжили! Один раз в Полисе радиосигнал поймали из далеких краев — не помню точно, откуда. И туда послали экспедицию.
У Сергея на лице отразилось сомнение:
— Да не может быть, — произнес он. — О таком событии было бы уже известно по всему метро. Если бы удалось узнать, что и в других местах уцелели люди — это многое изменило бы. Наверняка отчеты экспедиции — это была бы настоящая сенсация!
— Да ведь экспедиция-то не вернулась, — пробормотала она. — Чего-то у них сломалось, кто-то погиб, а кто-то в тамошних подземельях остался.
— Да-да, вот так всегда эти байки и кончаются, — фыркнул Сергей.
— Вовсе это не байки. Просто на Красной Линии руководство от людей все скрывает. Я-то про товарища Москвина, генсека вашего, кое-что слышала — не хочет он, чтоб народ свое мнение имел. Вот и живете, как слепые котята, ничего не знаете, что вокруг творится!
На шпильку в адрес товарища Москвина Сергей не обратил внимания.
— Нельзя же верить всем нелепицам, которые рассказывают в метро, — снисходительно произнес он. — А если тебе скажут, что кто-то случайно нашел подводную лодку и поплыл на ней… ну, например, в Антарктиду, искать выживших, — ты тоже поверишь? Ну, тогда останется только поверить в орков и гоблинов!