Кошмар на улице Вязов. Антология
Шрифт:
Нэнси бросилась к коридору, ведущему к камерам, но дверь была заперта.
— Это не просто обычный кошмар, папа! — закричала она. — Пойди и проверь. Пожалуйста!
Томпсон пожал плечами, потом кивнул сержанту.
— Ладно, — сказал сержант, ощупывая карманы. — Куда я сунул этот ключ…
Когда он наконец отпер дверь, Нэнси побежала по коридору, обгоняя всех. Она заглянула в камеру Рода и в ужасе отпрянула.
Род был мертв.
Томпсон и сержант развязали простыню на шее Рода. Юноша
Томпсон смотрел на Нэнси с мрачным подозрением:
— Как ты узнала, что с ним случится?
Нэнси молчала.
4
Через несколько дней гроб с телом Рода Лейна впустили в могилу. На похоронах были Нэнси, лейтенант Томпсон, Мадж, мать Тины и родители Рода. Они обменялись такими взглядами, будто все это они уже пережили раньше, еще до убийства Тины и Рода. Когда короткая церемония закончилась, все медленно пошли от могилы.
— Как Нэнси? — спросил Томпсон у Мадж.
— Я не думаю, что она спала после смерти Тины, — ответила она. — Нэнси всегда была восприимчивой.
— Она сильнее, чем ты думаешь, — сказал Томпсон. — Как она могла узнать, что Род покончит с собой?
— Не знаю, — ответила Мадж. — Я знаю только, что это слишком напоминает мне события десятилетней давности.
— Ну ладно, не будем выкапывать тела только потому, что мы на кладбище. — Томпсон отвернулся.
Томпсон и Мадж догнали Нэнси на автомобильной стоянке у кладбища.
— Убийца еще на свободе, знаете, — тихо сказала Нэнси.
По спине Мадж пробежал холодок.
— Считаешь, что Тину убил кто–то другой? — спросил Томпсон. — Кто?
Нэнси мрачно усмехнулась:
— Я его не знаю. Но он загорелый, в старой шляпе, черно–красном свитере, по–настоящему грязном, и он использует лезвия, вставленные в… перчатку и похожие на огромные когти.
Лицо Мадж побледнело.
— Я думаю, что Нэнси надо несколько дней побыть дома, — сказал Томпсон Мадж.
— У меня есть кое–что получше, — ответила Мадж и обернулась к Нэнси: Я тебе помогу, детка. Тебе никто больше не будет угрожать.
Мадж помогла Нэнси сесть в машину, закрыла дверцу и села за руль.
На следующий день Мадж привела Нэнси в Институт изучения нарушений сна. В лаборатории сестра укрепила датчики на теле Нэнси, лежащей на кушетке.
— Но я не могу уснуть, — пожаловалась Нэнси. — Это правда необходимо?
— Не бойся, — сказал доктор Кинг, ты не превратишься в невесту Франкенштейна или во что–то подобное.
— Не понимаю, почему вы не можете дать мне таблетку? — спросила Нэнси.
— Каждый должен спать, — сказал доктор Кинг. — Без сна ты сойдешь с ума. Все готово?
— Это простая проверка, Нэн, — успокоила Мадж. — Все будет хорошо.
Доктор Кинг и Мадж прошли в соседнюю комнату, где была установлена аппаратура для наблюдения за сном. Кинг подключил массу приборов светящиеся шкалы и экраны. В ЭКГ появилось легкое изменение.
Кинг удовлетворенно кивнул:
— О'кей, она спит.
Мадж заглянула в палату. Нэнси неподвижно лежала на кушетке.
— Что у нее за сны?
— Тайна, — сказал Кинг, — невероятные фокусы мозга. По правде говоря, мы еще не знаем, что это и откуда.
Индикатор ЭКГ опустился ниже.
— Сон стал глубже, — сказал Кинг. — Все нормально. Она может теперь видеть сны. Сейчас Нэнси как водолаз на еще неизведанном дне океана неизвестно, что появится.
Прибор защелкал. Кинг смотрел на него с удовлетворением:
— О'кей, она начала видеть сны.
— Откуда вы знаете? — спросила Мадж.
— БДГ, — ответил Кинг. — Быстрые движения глаза. Глаза видят сон. Их движение регистрируется здесь, — сказал он, показывая на шкалу, а затем на движущуюся ленту. Стрелка лениво колебалась между плюсом и минусом три.
Кинг понимающе кивнул:
— Типичные параметры сна. Кошмар будет при плюс–минус пять или шесть. У нее около трех…
Кинг остановился, когда стрелка нырнула, затем поднялась над восьмеркой. Недоверчиво глядя, он постучал пальцем по стеклу над лентой.
— Не может быть, — с тревогой сказал он. — Так высоко никогда не поднимается!
Вдруг воздух пронзил предупреждающий писк. Шкалы приборов вспыхнули, как рождественская елка. В палате Нэнси извивалась, как при разряде в тысячу вольт.
Кинг побежал к двери, Мадж за ним. Когда они подбежали к Нэнси, она билась и кричала, будто ее преследовал дьявол. Кинг схватил ее и, встряхивая, разбудил. Остекленевшие глаза Нэнси в ужасе расширились.
Вдруг она с невероятной силой выбросила кулак вперед, сбив Кинга с ног, Кинг приготовил шприц в дрожащих руках и с трудом встал на ноги.
— Нэнси! — закричала Мадж изо всех сил. — Это я, твоя мама, Нэнси!
Глаза Нэнси прояснились. В них оставались ужас и гнев, но она проснулась! Мокрая от пота, Нэнси выглядела как загнанное животное. Она истерично рыдала, лицо побагровело.
Кинг приблизился со шприцем:
— От этого ты расслабишься и уснешь, Нэн…
С невероятной быстротой Нэнси оттолкнула шприц, он ударился о дальнюю стену, разбившись на тысячу осколков.
— Нет, — сказала Нэнси с горящими глазами, — достаточно сна.
— Ладно, девочка, ладно, — успокоил ее Кинг, — это справедливо.
Изнуренная, Нэнси опустилась на подушку. Кинг недоуменно смотрел на нее. На левом предплечье девушки кровоточили четыре пореза, нанесенные чем–то очень острым.