Кошмар поселка Синицино
Шрифт:
А кровать казалась такой далекой в этом состоянии. Он все шел и шел, но расстояние, казалось, не уменьшалось. Наконец вход в палату, теперь лечь и уснуть. Стас уже проклинал себя за то, что выпил эту таблетку, но обратного пути уже не было. Оставалось только ждать, когда пройдет ее эффект.
Парень добрался до кровати и упал на нее, едва сумев укрыться одеялом. Его трясло как в лихорадке, но не было ни жарко, ни холодно. Все суставы, как будто, выворачивали наизнанку, невозможно было найти себе одно место. Кости ломило и выкручивало, Стас ворочался с бока на бок. В голове стоял шум, появились зрительные галлюцинации при закрытых глазах. Все тело скрипело и ныло одним большим куском нервов
Это ощущение нельзя назвать болью, оно не болезненно, оно мерзко. Все это происходит, словно изнутри, и это невозможно ни почесать, ни прижать рукой, чтоб притупить эффект.
Почему он не спросил, сколько будет длиться это состояние, вдруг с непривычки, так будет до утра. Стас засомневался, что выдержит. Его ведь предупреждали, что не нужно это делать, но он сам захотел, и винить в этом некого. Вот и еще один горький жизненный опыт, препарат для промывки мозгов. Он думал о том, что будет ли какой-то побочный эффект в последствие, не повлияет ли это на работу мозга. Но эти мысли тут же ушли, парни тоже принимали это лекарство, и не раз. На вид они вполне нормальные, если можно, конечно, назвать нормальным человека, находящегося в психиатрической больнице. Но тут было с кем сравнивать, поэтому, можно заявлять смело, они вполне нормальные, по местным меркам. Да и вообще, Стас не заметил в них каких-то расстройств. Хоть и не был специалистом в этой области. Нормальных здесь нет, у каждого свои причуды, либо причины, по которым он оказался здесь. Разве сам Стас был здоров, в свете тех событий, что с ним приключились. Обычные люди не видят такие сны, которые схожи больше с гипнозом, чем с царствием Морфея. Они не вскрикивают по десять раз за ночь от того, что их разрывают на части. Уже это ненормально. Ему постоянно страшно, когда он остается один в темном помещении, поэтому, даже ночью, идя в туалет, он ждет, пока туда зайдет еще кто-нибудь.
С этими мыслями, он, незаметно для себя, заснул. Любопытно, что хуже, извиваться под действием препарата наяву, или видеть тех ужасных существ в таком реальном сне. Да, безусловно, ему стало лучше, сны перестали быть такими явными, живыми, но они до сих пор преследовали его.
Сколько прошло времени, он не знал, но когда Степь разбудил его, в палате было уже темно. Горело только дежурное освещение с надписью "выход". То жуткое состояние, казалось, прошло, остался только остаточный эффект, но он был не такой сильный, и доставлял лишь незначительные неудобства.
– Футбол идешь смотреть?- Поинтересовался Степь.
– Начался уже?- Задал ему в ответ свой вопрос Стас.
– Да, начинается. Как чувствуешь себя?
– Дерьмово, если честно. Я не думал, что так тяжко будет.
– Говорили же тебе, не надо пробовать.
– Ну, теперь уж точно не буду. Щас я, пойду, отолью и приду к вам.
Степь вышел из палаты и направился к телевизору, который находился возле окна, где обычно раздавали таблетки. Телевизор был цветной, но еще старой модели, в которой не было пульта. Самодельная антенна была вывешена за окно и воспроизводила только две частоты. Каждый раз ее приходилось долго настраивать, поскольку она итак давала плохой сигнал, а с изменением погоды, так вообще, можно было тщательнейшим образом разглядывать крупную рябь и слушать шипение.
Но сегодня погода была благосклонна к просмотру телевизора. Санитар Толя занял место в первом ряду, рядом с ним расположились оба Александра, а позади них Степь, который караулил свободный стул для Стаса. Еще несколько разумных пациентов, которые хорошо себя показали, и принимали участие в помощи персоналу, также имели возможность насладиться потрясающим матчем лиги чемпионов. Остальных прогоняли, кто пытался подойти и вклиниться в этот тесный круг кинопоказа. Больным людям нужен режим, поэтому после отбоя выключался везде свет, работало только дежурное освещение. Парни налили себе чай, Толя принес пряники из магазина и стали ждать начало матча.
Через несколько минут к ним присоединился Стас, на все готовенькое. На стул, на горячий чай, на сладкие пряники и на цветное телевизионное вещание. Тут же начался негласный тотализатор, на сигареты и чай, кто победит.
– Давайте только потише,- попросил Толя,- чтоб никого не разбудить. А то нажалуются главврачу, больше не посидим тут после отбоя.
Но все равно, время от времени, кто-то выкрикивал, переходил на маты и громкий разговор. Понятно дело, играли соотечественники, и спокойно на это смотреть было невозможно.
На улице стояла жара, поэтому сидеть возле открытого окна было очень приятно. Еще бы игра футболистов была настолько же приятной, можно было бы смело сказать, что, даже, находясь в таком месте, вечер удался. К ним иногда подходила дежурная медсестра, спрашивала про результат, и уходила опять к себе в сестринскую читать книгу. Хоть она и не была поклонницей футбола, даже не смотрела его, но сегодня играли наши - питерцы, поэтому, ей было интересно, выиграют они или нет.
– Че, футбик зырите?- послышался сзади голос Коли-Маятника.
– Кто выигрывает?- следом за ним раздался вопрос Сереги-Комментатора.
Комментатор его называли потому, что с ним невозможно было смотреть телевизор. Он вслух читал все надписи в рекламе, в новостях с сурдпереводом озвучивал текст, пока мяч летел от одной половины поля к другой, он зачитывал все надписи и рекламные марки на всех баннерах по краям поля.
– Идите отсюда,- в приказном порядке повернулся к ним Толя.
– Тоже хотим посмотреть,- ответил ему Коля.
– Идите, сказал!!!
– А почему они сидят тогда?- Не унимался Коля, показывая на Стаса и остальных.- Елене Александровне расскажу, что они с вами по ночам телевизор смотрят.
– А я щас медсестре скажу, чтоб она тебе аминазина вколола, быстро успокоишься.
– Да, ладно, я пошутил же. Зачем сразу аминазина?- Сразу же успокоился Коля, затем махнул своему товарищу.- Ладно, пошли спать.
И они направились по своим кроватям, Коля спал в палате, а Серега в коридоре.
– Вот стукачи,- сказал Стас,- а если, правда, расскажет?
– Не расскажет,- успокоил его Толя,- боится уколов, с них потом так крутит-вертит, врагу не пожелаешь. Да, если и расскажет, за вас ничего не будет. Вот за них попадет, если они потом проболтаются, что телевизор смотрели после отбоя.
Стас еще раз задумался о том, как же по-разному здесь относятся к пациентам. А ведь так везде, не только тут. Если ты нормальный человек, к тебе и отношение другое. Есть свои привилегии, можно кипятка попросить у медсестер, пользоваться радиоприемником, смотреть телевизор с санитаром после отбоя. Другие пациенты смотрят не так, как друг на друга, они видят, с кем ты общаешься, что с тобой нужно вести себя осторожней, не задираться лишний раз. Это система, как и многие другие, выстроена годами, в которой существуют свои правила и порядки. Не те, которые прописаны в уставе больницы, а свои, на которых и держится контроль в этом месте.