Кошмар в летнем лагере
Шрифт:
Я шумно выдохнула, силясь взять себя в руки. Как комично, а порою и неприятно со стороны выглядит неумение проигрывать я прекрасно знала — у нас Жанна такая. Будет все доказывать до последнего, а когда дело связано со мной, то до пены изо рта, ушей и ноздрей. Зрелище не самое привлекательное, а я уж точно не горела желанием выглядеть… так. Комично в самом жалком и плохом смысле. Не то, чтобы мне хотелось произвести на Вика впечатление, но довольно ему уже ухмыляться и на меня снисходительно поглядывать.
— Окей, условия сделки —
— Тогда предлагаю выдвигаться прямо сейчас — пока ты не передумала. Ты выглядишь как девушка, настроение которой предсказать трудно.
Я посмотрела на валяющуюся под ногами шишку и подумала, что неплохо было бы швырнуть ее в Вика за такие слова. Вечно у него какие-то дурацкие замечания в мою сторону.
— Сейчас у нас тренировка, — ответила я, заставив себя забыть о шишке. Хотя она явно взялась под моими ногами не просто так, а как знак свыше. Хотя бы потому, что вокруг росли одни березы.
— Если ты не поняла, Борисыч нас отстранил за неадекватное поведение на разминке. Растяжка — это его способ выгнать с поля. Он в нашу сторону и не посмотрел ни разу, потому что для нас все закончено.
— У вас отстранение от тренировки — это наказание?!
— Ну да. А у вас не так?
— В последний раз в качестве наказания я висела на лямках до тех пор, пока не подтянулась сто раз. После этого вернулась к тренировке, правда, руки потом еще два дня не чувствовала.
— Жесть какая-то, — Вик посмотрел на меня то ли с сочувствием, то ли с недоверием: — Нет, Борисыч у нас не такой. Ну и да — нет хуже наказания, чем лишение тренировки.
Какой-то диалог с инопланетянином, честное слово.
Нет, все мы знали, что такое целеустремленность и как важны тренировки, но откосить от парочки, тем более в лагере… да это же мечта! Вот только Труха нас так никогда не наказывала.
— Значит, мы можем уйти сейчас? — уточнила я.
— Абсолютно.
— И у нас не будет неприятностей?
— Ты еще не поняла, что за тренер наш Борисыч? — улыбнулся Вик и расшифровал: — Нет, Лана, у нас не будет неприятностей с тренером. Но если это тебя все равно волнует, я могу сказать ему, что мы бегаем заминку.
— Говори, и идем. Сейчас у всех тренировки — самое время, чтобы все провернуть. Хотя… тебе не обязательно идти со мной.
— Конечно, обязательно.
Вик сбегал до тренера, секунд за пять с ним объяснился (по виду Борисыч даже не услышал и нетерпеливо кивнул — мол, вали куда хочешь) и вскоре мы вместе вышагивали по территории лагеря.
Меня как раз отпустили эмоции после футбольного матча, и я поняла, как это странно, идти рядом с Виком куда-то. Даже не рядом — вместе. Куда там подевался мой план с ним не общаться, обороняться, и вообще объединиться со всеми, с кем возможно, против футболистов? А тут Труха заболела, тренировка эта общая… не понимаю, как все произошло. Кажется, если бы утром мне кто-нибудь рассказал о том, что будет
Еще и Вик… не знаю. Опять я не могла понять, какой он на самом деле: тот загадочный красавчик, что вечно строил из себя королевича в досуговом центре, или… кто-то другой. Еще более непонятный, пожалуй. Он разговаривал со мной легко и открыто, улыбался… не просто же так. Наверняка преследовал какую-то цель.
И преследует ее до сих пор.
Не может же все быть из-за дурацкой рыбы. Вспомнив о ней, я невольно улыбнулась — кто бы мог подумать, что все получится настолько забавно, и парни не смогут отыскать источник вони за половину ночи.
Даже жаль, что моя гениальная задумка не совсем моя, это всего-то воспоминание о прошлом опыте. Когда я была помельче, мой первый отчим — отличный, к слову, был парень — возил нас с девчонками купаться на озеро. И мы наловили мальков — как сейчас помню, для Леркиного жирного кота. Мальков мы поместили в пластиковый стакан и счастливо отправились домой, но где-то по дороге Лерка забыла об ужине для кошачьего, и рыба потом долго путешествовала в машине отчима, очевидно принося некоторые неудобства.
Отчим много раз перерыл всю машину, но ничего не нашел. Потому что сверху стаканчика рыбного мы с Леркой водрузили еще один — пустой, боясь, что конструкция упадет. Это не подразумевалось хитростью, но стало ей из-за стечения обстоятельств.
История потом долго и со вкусом вспоминалась, и когда я оказалась в домике футболистов и увидела валяющиеся повсюду стаканчики, натасканные от кулера… все сложилось само собой. Я, конечно, понимала, что найти «тайник» будет сложно, но чтобы вообще его не найти — это смех.
Футболисты, что удивительного.
— Подожди, — Вик вдруг вытянул руку, преграждая мне путь.
— Что ты…
Договорить я не успела, он взял меня за плечи и подтащил к дереву, а сам едва ли не навалился сверху. От неожиданности, а больше от чужой наглости, я опешила и уставилась на Вика во все глаза. Ну ему же теперь конец — я так-то драться умею. А он что удумал?
Но Вик как будто ничего и не удумал и на меня вообще не смотрел, предпочитая выглядывать из-за дерева.
— Что там такое? — спросила я уже спокойнее, зачем-то заметив, что от Вика пахнет приятно — порошком и свежей травой.
— Не знаю, но там кто-то есть. Не из наших…
Мы как раз подошли к домикам футболистов — понятное дело, самих футболистов там быть не могло, они все по полю мяч сейчас гоняли.
— Что будешь делать?
— Буду делать? — он с иронией посмотрел на меня сверху вниз. — Значит, ты мне не помощница?
— Я помощница им, — я кивнула за дерево. — И хватит так ко мне прижиматься.
Вик в очередной раз выглянул из-за дерева:
— Им, значит? А они как раз отправились в сторону… пляжа.