Кошмарной вам ночи
Шрифт:
Мидас разулся, снял с себя верхнюю одежду, а затем раздел и Грёзу, хотя в этом не было никакой надобности. Она никак не отреагировала на его действия, поскольку во время дневного сна сородичи становились тем, чем являлись по своей сути — покойниками. Укрыв их обоих тонким одеялом, Мидас привлёк Грёзу к себе и обнял, а затем уснул сам.
Когда солнце укрылось за горизонтом, а на ночном небе зажглись первые звёзды, Скай открыла глаза и, почувствовав, что Мидас прижимает её к своей груди, улыбнулась. Она обернулась к нему и взглянула на его спокойное лицо. Мидас ещё спал или же делал вид, как в
На его лбу справа и щеке ещё оставался тонкий длинный шрам, но Грёза не находила его обезображивающим, скорее наоборот. Она коснулась пальцем его края и повела вниз к веку. Мидас проснулся и взглянул на девушку. Его правый глаз затянулся бельмом после травмы. Похоже, Кристалл была права. Даже у вампиров есть предел регенерации, и здесь уже ничего не попишешь.
Мидас взял руку Грёзы в свою и поцеловал её ладонь.
— Как ты себя чувствуешь? — спросил он шепотом, словно не желая нарушать тишину.
— Нор… Кхм!
Девушка схватилась за горло и резко поднялась. Её травма тоже давала о себе знать, но она надеялась, что ей не придётся хранить молчание до конца веков.
— Дерёт, — просипела она и снова закашлялась.
— Это пройдёт. Скорее всего, в тканях всё ещё сохраняется воспаление после неполной регенерации. Тебе нужно приложить больше сил, чтобы восстановиться. Ты ела утром, когда мы вернулись?
Грёза помотала головой.
— Пойдём, тебе понадобится кровь, чтобы подлечиться.
Мидас раскрылся и собрался встать с постели, но девушка потянула его за руку и заставила лечь обратно на подушку, а сама положила голову на его грудь и замерла. Вампир улыбнулся и стал гладить Грёзу по волосам. Они пролежали так некоторое время, ни о чём не говоря, просто наслаждаясь возможностью побыть наедине, а затем идиллию нарушил стук в дверь и чей-то голос, сообщивший, что их ждёт Оро. Без всякого желания и энтузиазма любовники оделись и направились в столовую.
Завтрак за столом с бокалами «вина» повторился. Оро было любопытно узнать, что случилось с его детьми прошлой ночью, а в особенности он хотел услышать из первых уст захватывающую историю о том, как Мидас умудрился упустить двух охотников, а какой-то птенец убил третьего. Сама же Кумитэ не явилась на вечернюю трапезу, как и Редукс, и это лишь пуще разозлило Оро. Он стрелял глазами то в Мидаса, то в Грёзу, которая раздражала его своим молчанием, и подбирал самые едкие слова, чтобы дать им понять, насколько он в них разочарован.
— … Удивительнее всего поведанная мне история казалась тем, что на самой юной из моих потомков не было ни царапины, тогда как вы двое едва не встретили окончательную смерть.
— Не нужно преувеличивать, всё было совсем не так, — ответил Мидас, не отрывая взгляда от своего бокала, к которому он лишь раз протянул руку и тут же одёрнул её, как от огня.
— О, да, конечно! Я расскажу тебе, как всё было: нахальная девчонка, в которой я сомневался до последнего, оказалась умнее и расчётливее тебя, хотя разница между вами поистине колоссальная. Но она догадалась, что победить врага проще всего, прикрываясь… кхм, как бы сказать помягче — неотёсанным гангрелом, а ты, собрав вокруг себя бесполезный сброд отребья, защищаешь его ценой собственной не-жизни,
— Я делаю то, что считаю нужным, — сказал Мидас ледяным тоном. Выражение его лица было непроницаемым, но Грёза чувствовала, что он изо всех сил старается держать себя в руках.
— Ты делаешь всё неправильно, — процедил Оро, кривя лицо и губы.
— Это не неправда.
— Полагаешь? Расскажи мне тогда, как тебе без глаза? Или нет, не нужно, я и так всё великолепно вижу. Ты ни разу не притронулся к своему бокалу, потому что у тебя нарушена пространственная ориентация, и ты боишься, что перевернёшь его и тем самым твоя маленькая проблема раскроется. Но я хочу тебе напомнить, что все сидящие за этим столом в курсе, что такое бинокулярное зрение, не так ли, дитя? — обратился Оро к Грёзе, а затем вновь обернулся к Мидасу: — Вот к чему привели тебя твои «правильные» решения. Задай себе вопрос: чем ты поплатишься в следующий раз? Рукой? Ногой? Или сразу головой?
Ответа Оро не ждал, лишь наслаждался аурой животрепещущего гнева и конфуза, нависшего над столом. Он питался злостью, направленной в него, и получал от этого удовольствия ничуть не меньше, чем если бы пил их кровь по-настоящему.
Оро поставил руку на подлокотник, наклонил голову вбок и провёл пальцем вдоль брови, поправляя волоски. Ему хотелось добавить что-то ещё, и он знал, что именно.
— Я не бессердечен, Мидас, не надо так думать обо мне. Я переживаю за тебя, и мне зело жаль, что всё так обернулось, правда. Ты был красивым мужчиной.
Грёза усмехнулась в сторону и подумала про себя, что такое замечание было бессмысленным, но затем она увидела, как Мидас облизнул губы и опустил глаза, и поняла, что Оро ударил точно в цель. Раньше она никогда бы не подумала, что Мидас беспокоится о своей внешности, ей казалось, что то, как он одевается и как подаёт себя, лишь привычное поведение человека его социального положения, да и вообще многие сородичи могли позволить себе изысканный и элегантный внешний вид. Но нет, дело было вовсе не в этом…
«Он в край ёбнулся, не слушай его», — сказала Грёза телепатически, надеясь успокоить Мидаса, но тот в ответ цокнул языком и посмотрел на девушку усталым и раздражённым взглядом.
— Ты же понимаешь, что я слышу тебя? — отозвался Оро с едкой улыбкой на губах.
Грёза ощутила тепло на щеках, но не успела взять свои эмоции под контроль, и теперь её лицо стало прекрасной картиной смущения.
«Поздравляю», — бросила она в ответ и, опрокинув в себя свой бокал с кровью, а затем и порцию Мидаса, встала из-за стола.
— Сядь на место, я не закончил. Думаешь, для тебя ничего не было припасено? Как бы не так, милая!
«Я не стану слушать оскорбления в свой адрес, мне плевать на тебя и твоё мнение! — огрызнулась Грёза и показала Оро неприличный жест. — Лучше бы ты и дальше гнил в склепе, мудак».
Грёза отпихнула ногой стул, так что тот с грохотом упал на пол, и направилась к выходу.
— Не забывай, что на тебя, на Мидаса и всю вашу шайку объявлена Кровавая Охота, а я как ваш предок имею полное право вас всех убить, — предупредил Оро. — Так что будь лаской, подними стул и сядь обратно, пока я не разозлился.