Кошмарной вам ночи
Шрифт:
Едва последняя капля витэ покинула вены Арахны, её тело начало трястись, как и тело Грёзы. Первая билась в агонии, вторая — в экстазе. Если бы она и пожелала, она не смогла бы остановиться, настолько сильными и невероятными были переживания во время поглощения души. При том, чем больше Арахна сопротивлялась диаблери, тем приятнее было Грёзе. Она налегла на обгоревшее туловище, чтобы дрожь, охватившая его, никоим образом не могла ей помешать, крепко придавила рукой голову носферату и обрубок плеча и впилась глубже зубами в сухую плоть.
Она слышала вопль сородича не то наяву,
Голос Арахны замолк, и Грёза наконец оторвалась от её шеи. Опираясь на стол, она сделала несколько шагов и почувствовала, что ноги перестают её слушаться. Она опустила глаза и заметила, как её тело источает серую дымку. Грёза подняла ладонь к глазам, и это движение показалось ей длящимся целую вечность. Она словно находилась в густом тумане и не видела ничего, кроме своей руки, а та расслаивалась, расплывалась, рассыпалась, становясь бестелесной.
Чей-то силуэт закрыл собой единственный источник света в изоляторе. Грёза медленно перевела взгляд с ладони на Тень и замерла, пытаясь понять, что она видит. Это была женщина… Верхняя часть принадлежала женщине, но нижняя представляла собой паучье брюхо с шестью гигантскими лапами, четвёртая пара была вместо рук, и чудовище постоянно двигало ими без всякого смысла. На лице существа Грёза могла различить лишь восемь алых глаз, они смотрели на неё с ненавистью и жаждой крови.
«Это Арахна… — пронеслось в мыслях Грёзы. — Зачем она здесь?»
«Чтобы убить» — последовал ответ, который эхом разнёсся по гроту.
Мир вздрогнул, и невыносимая боль пронзила тело Скай. Она рухнула на колени и закричала. Всё, что она могла чувствовать теперь, это боль и отчаяние. Душа Арахны поглощала её саму, и Грёза никак не могла остановить это.
«Сопротивляйся или исчезнешь».
Голова раскалывалась надвое, собственный голос Грёзы оглушал её. Она зажала уши ладонями, но ничего не менялось.
Между ней и Арахной возникла другая тень, и чей-то зов ворвался в её сознание:
«Слушай. Мой. Голос».
Глаза нестерпимо жгло, и что-то горячее лилось по щекам.
«Слушай мой голос!»
Грёза узнала его. Кто-то знакомый, кто-то дорогой её мёртвому сердцу. Туман вокруг стал расплываться, и она смогла различить лицо. Скай сделала глубокий вдох и разрыдалась. Боль не отпускала, но теперь она вспомнила, ради чего должна бороться.
Ещё один вдох. Грёза зажмурилась и зарычала, напрягая все силы и всю волю, что у неё были. Она не позволит забрать её тело. Не позволит забрать её не-жизнь. Ни в этот, ни в другой раз.
Что-то невидимое взорвалось внутри неё, и волна отбросила Мидаса от девушки. Монструозная фигура Арахны растаяла.
Дина подскочила к мужчине и помогла ему подняться, Грёза тем временем встала
Мидас подошёл к девушке и взял её за плечи.
— Как ты? — с волнением спросил он.
Грёза моргала веками, пытаясь избавиться от жжения и ощущения песка в глазах, но тщетно. Видимо, у неё полопались сосуды, и теперь она выглядит так же жутко, как Арахна, разве что не обгоревшая.
— Уже лучше, — ответила она хриплым голосом.
— Тогда пойдём отсюда скорее, пока не вернулся Брут.
Мидас приобнял Грёзу и повёл обратно в храм наверху, Дина следовала за ними, укрывая сородичей затемнением.
Судя по тому, что тела убитых ими охотников так и остались на месте, а в домике царила тишина, никто сюда не наведывался и не знал о вторжении вампиров. Они спокойно пересекли церковный зал и вышли наружу. Прямо под прожекторы, направленные на них.
Мидас закрыл собой Грёзу и заслонился от яркого света рукой. Он различил шеренгу охотников, преграждавших им путь с винтовками в руках. В центре стояла женщина в ковбойской шляпе. Её лицо ниже носа было обмотано бинтами, которые закрывали огнестрельные раны. В руках её были два длинных поводка, на которых она держала крупных косматых волков.
— Уводи Грёзу, я задержу их, — бросил Мидас, извлекая двуручный меч из ножен за спиной.
Дина схватила девушку за руку, но та рывком высвободила её и обошла Мидаса. Она указала на двери храма.
— Спрячьтесь внутри. Я разберусь.
«Умница, — послышался вкрадчивый голос. — Покажи, чему научилась».
— Ты не справишься, я смогу их…
— Я сказала, что разберусь, — повторила Грёза громче.
Мидас ощутил её намерения, хотя не пытался читать их. Аура Грёзы сейчас была столь мощной и яростной, что он молча отступил и увлёк Дину за собой.
Грёза поманила охотников пальцем. Каламити отпустила поводки и показала обеими руками средние пальцы. Волки бросились вперёд и в несколько рывков добрались до Грёзы. Длинный прыжок, и один из них мог сомкнуть клыки на её шее и разорвать её в клочья, но Грёза подняла перед собой ладонь, и звери остановились у её ног. Улюлюкавшие до сего момента охотники потеряли дар речи.
— Какого хера?! — донёсся до Грёзы сдавленный крик Каламити. — Ты ебучая вентру, а не гангрел! Они не должны тебя слушаться!
— Нет врага хуже того, которого ты не добил, — повторила Грёза за голосом в её голове. Она указала пальцем на охотников, и волки, развернувшись, кинулись в их сторону.
Ночь разорвал грохот автоматной очереди.
«А теперь покажи им, что бывает с теми, кто нападает исподтишка. Отомсти за меня».
Грёза исчезла. Растворилась в воздухе. Через несколько секунд один из охотников закричал, когда его нога сложилась в колене в обратную сторону. Второго отбросило на несколько ярдов назад, он упал на землю уже без сознания от сильного удара. Третий выхватил из-за пазухи распятие и выставил перед собой. Оно вылетело из его рук и тут же вошло между его рёбер. Голова четвёртого сама по себе развернулась назад вместе с шеей, он выронил автомат и упал ничком.