Космическая Армада. Том 1. Королева
Шрифт:
Захлопываю альбом, вытираю слёзы, но они продолжают непроизвольно литься. Мне стыдно, мне горько. Я был эгоистом тогда, когда это было совсем не нужно. Шепчу в никуда: «Вернись ко мне, брат, и будь со мной. Я так люблю тебя!..».
Но что толку ему сейчас от моей любви?..
04.07.3081 св.г.Аш.
Берфон сегодня утром зашёл ко мне на приватный разговор. Дело в книге – это очевидно. Но прежде, чем он начал говорить, я спросил, есть ли там что-то про короля Содиена? «Есть», – кивнул он. И только. Он выглядел очень расстроенным, я его никогда таким не видел; для человека, который привык
Поначалу я хотел возмутиться, но решил для начала узнать причину его просьбы, ведь я дал ему конкретную задачу. Он ответил, что как только мы вчера разошлись, приступил к выполнению приказа, решил для начала изучить книгу сам, не привлекая свой отдел, потому что его охватила какая-то паранойя, он решил, что не может никому доверять. А затем вдруг бросился в воспоминания о моей матери.
Затем Берфон начал говорить о ней, зачем? Мои раны давно залечились, и я знал – она заслужила то, что с ней произошло, как бы ужасно это не звучало. Её правление едва не привело Армаду к полному краху. Она была хорошей матерью, она любила меня и Нева, и Энтару. Но бремя правления далось ей тяжело. Проще говоря, она не умела править. А мой министр вдруг заговорил, каким она была человеком. И к чему это? Обычно я раздражаюсь в такие моменты, требую говорить по существу, тем более ситуация у нас непростая, требующая быстрого реагирования. Но я молчал. Оттого ли, что он вспоминал какие-то тёплые, светлые моменты с ней, рассказывал, как она порой проявляла смелость и бескорыстность, вспоминал то, чего я о матери никогда не слышал.
Моё сердце увлажнялось искренней теплотой его слов. И мне самому стало интересно, что он прочитал? Я спросил прямо:
– Аван Берфон, почему же я должен продолжать чтения с вами? Почему вы не сделали всё, как я сказал?
Его вид вновь стал опечаленным, будто он не мог вырваться из этого состояния, он – человек с крепким самообладанием.
– Я прошу вас сделать это, Эджер (он так обращался ко мне только тогда, когда хотел поговорить именно с «Эджером», а не Королём, потому что были такие времена), не ради короля Содиена (его лицо вдруг сделалось ожесточённым), а ради вашей матери. Я не знаю, чего хотел аноним, но я сомневаюсь, что того же, чего и Злоязычница Шанталь…
И как точно он её вспомнил. Мы буквально вчера говорили о ней с Рохтаром.
– Книга не просто про вас, она для вас. Конечно, эти записи можно истолковать иначе, но…
Я перебил его:
– Хотите сказать, вы находите произведение анонима чистой правдой?
Берфон даже не замешкался в ответе:
– Это чистая правда. Вы же знаете не хуже меня, как обычно делают подобные вещи: семьдесят процентов правды, остальное – ложь. Я не всё могу подтвердить из описанного там, но есть люди, которые могут. В том числе и вы. То, как она написана… Пугает меня. И восхищает.
– Звучит ужасно из уст министра первого круга…
– Я могу, кончено, исполнить ваш приказ, время ещё есть. Но я не уверен, что я и даже вы можете доверять кому-то в этом дворце.
– А вам, аван Берфон?
– И мне. Может, никому. Я не знаю, кто мог так написать. Будто он был везде и всюду с нами, как призрак!
– Оттого, я вижу, вам не по себе. Вы сегодня сам не свой.
Берфон вытер лоб платком и тяжело вздохнул.
– Это правда. Я ночь не спал, будто триллеров насмотрелся… Читал и перечитывал. Но я прошу вас прочесть творение анонима не потому, что вы никому не можете доверять, а потому что этого заслуживает Дженова. Забудьте вы о Содиене, он!… Впрочем, без прочтения, вы вряд ли поймёте, если я вам сам всё расскажу.
Мне всё равно не верится, что Содиен мог совершить что-то ужасное. Насилие? Убийство?.. Я хорошо его знаю, ещё с юности. Он был другом моей матери, воевал на стороне её отца, бывшего короля Мрачных Созвездий из династии Тари-Аджель. И то, что он сделал для меня… Разве я могу теперь подозревать в нём такое бесчестие? Что он – насильник и убийца. В голове не укладывается. Впрочем, к этому я ещё вернусь.
Я не верил и не хотел верить, что слова Берфона оправданы. Прежде, чем дать ему окончательный ответ, я пошёл к Инге. Ей я точно мог доверять, несмотря ни на что.
Она сидела в своих покоях на камнях фонтана в лёгких одеждах своих земель, которые быстро высыхали, если их намочить. Медленно водила ногами по прозрачным водам, как океанская подводная дева. Когда я сел на краю фонтана, она лишь глядела на меня спокойно и безмятежно.
– Берфон хочет, чтобы мы продолжили чтение. При этом он потерян, напуган и, очевидно, потерял способность мыслить здраво. – Я пытался говорить по существу, как привык. Инга слушала меня и не перебивала. – У него явно паранойя. Говорит, что я никому не могу доверять во дворце. Вроде как даже ему. При этом просит повторить вчерашнее собрание с Рохтаром и Чейнтом. Якобы ради моей матери.
Призадумавшись, Инга ответила:
– На моей родине говорят: кто не был в Столетнем Шторме, тот ничего не знает об Океане. А вот, что скажу тебе я, мой луноликий: многие погибнут в шторме, это неизбежно, и никто уже не вернётся прежним. Можно всю жизнь сидеть на берегу и пытаться объять воды взглядом. Или же отправиться в плавание и увидеть Океан не своими глазами, но своим сердцем.
После этого я сказал ей, что сегодня вечером в конце рабочего дня Министерства, соберу всех в моём кабинете. И мы продолжим читать.
Мы начали с того момента, на котором закончили в прошлый раз. Секретарь Чейнт, как обычно, составлял засекреченный протокол. Я предпочитаю, чтобы формальности соблюдались, даже если что-то касается лично меня. Или моей семьи.
Глава 3. Самый прекрасный.
Рабочий день ещё не начался, а аван Лешер уже беседовал в своём кабинете с одним министром.
– То есть вы утверждаете, что свидетель лжёт? – голос Цимиха звучал вкрадчиво. Мужчина, стоящий перед ним трясся от волнения, в конце концов, финансист Армады никогда не слыл мягким и снисходительным человеком. Никогда.
– Аван Лешер, я имею в ввиду, что… – как овца блеял чиновник. – Эти деньги не мои, я их не брал…
– Угу, – Цимих полез в ящик стола, достал оттуда папку и, разложив её перед собой, начал бережно пролистывать, как любовник касается волос своей ненаглядной. – Я тут кое-какие справки навёл, министр Шонвил, и у меня в голове обрисовалась интересная картина: вы юрист, служите у короля министерским приставом шесть лет, ваша работа заключается в коррупционном противодействии, отслеживании взяток и правонарушений со стороны должностных лиц Министерства. За шесть лет вам поступило около ста тысяч жалоб граждан, в три раза больше заявлений и требований, но неприличная часть всего этого не была исполнена. – Лешер пронзительным взглядом уставился на чиновника. – Как это понимать?