Космическая горошина
Шрифт:
— Почему угасло?! Нет-нет, оно светит им не хуже нашего. Просто миты любят путешествия…
— Их зовут миты?
— Да, они сами себя так называют, а их планета — Мит…
— А ваша?
— Касиот, а мы — касиоты, самые счастливые во всей Вселенной! Но сперва необходимо ублаготворить свой желудок, не так ли? Эй, Мио! Принеси-ка подарок волшебника Чарка… Юноша (по-видимому, это его так звали) принес небольшой треножник, с хрустальным многогранником; на каждой грани его был нарисован какой-то знак.
— Меня зовут Алтой, — представился хозяин. — Мы живем здесь с Начала Мира, но постоянно испытывали нужду, потому что земля у нас плохая, кроме нескольких районов, в один из которых приехали вы сейчас…
— Да, у вас много пустынь и безводных степей, — подтвердил Эт. — Мы видели сверху.
— Но и немало оросительных каналов и сельскохозяйственных машин, — заметил Боу.
— Теперь они нам не нужны! — весело произнес Алтой. — Мы избавились от необходимости бороться за свое существование и развивать науку и технику.
— Как же это вам удалось?
— Очень легко… Среди пришельцев с планеты Мит оказалось несколько волшебников. Один из них, по имени Чарк, сделал нам вот этот щедрый подарок, изменивший всю нашу жизнь… — Алтой поднял сияющий многогранник и показал гостям. — Я выбираю нужную мне грань и тру ее большим пальцем правой руки… Готово!
Гости ахнули: перед каждым из присутствующих появился столик с вкусной едой, описать которую словами невоз, а надо все попробовать самому…
— У вас тоже есть волшебники? — спросил Алтой.
— Нет… то есть да, — поправился Боу, — но они там, вверху, в нашем звездолете.
— Передайте им привет, а сейчас угощайтесь.
— А вы обедаете не в комнатах? — спросил Эт.
— Нет, конечно! — развеселился Алтой, забавляясь наивностью пришельцев. — Ну кто же теперь живет в квартирах?! Там у нас мебель, различные вещи, а мы все свое время проводим вот здесь на улице… Кушайте, кушайте. Или не нравится?
— Нет, что вы! — заверил Боу. — Очень вкусно!
— Мы едим девять раз в день, — напомнил Алтой, — а это угощение лишь четвертое… Не станем томиться, но совместим еду с другим развлечением…
— А где ваши дети и женщины? — спросил Боу.
— Дети едят пятнадцать раз ежедневно, и теперь у них не остается свободного времени, поэтому пришлось закрыть школы, которые им заменяют матери и бабушки. Но довольно об этом. Мио, принеси-ка Хранилище Мудрости… Уже подошло время игры…
— Игры?! — удивился Боу. — Прямо сейчас?
— А почему бы и нет? Умные рассуждения отвлекают от еды… А наша игра нагоняет аппетит. Не ленись, Мио!
Юноша вынес из дома мешочек, в котором оказались цилиндры, напоминающие деревянные бочонки в нашем земном лото; только вместо цифр на донышках были написаны слова.
— Игра называется «Ко-ко-ко», — объяснил Алтой. — Кто красивее говорит, тот выиграл… Понятно? Слово — превыше всего!
Гости кивнули, но, как выяснилось вскоре, совсем не имели способностей к этой, вероятно, распространенной на планете, игре. Правда, на всякий случай, Эт спросил:
— А что означает «Ко-ко-ко»?
— В том-то и дело, что ничего не означает, просто так. Но зато это использовать, когда говоришь стихами, для ритма, и если не хватает слов. Уже давно замечено, что еда — вдохновительница «Ко-ко-ко» и наоборот…
Алтой с важным видом принял мешочек из рук Мио, подождал, пока все утихомирились, поворошил в нем рукой и извлек цилиндр со словом «наука». Показав всем и произнеся слово отчетливо и громко, Алтой любезно обратился к Боу:
— Гостю — право первому изложить свои мысли по этому поводу…
Не скажи Алтой «изложить свои мысли», Боу, может быть, и сумел бы включиться в игру, но теперь он произнес слишком нравоучительно:
— Наука — это умение находить ответы на вопросы: что было? что есть? что будет? Это язык, на котором Природа говорит с нами…
— Всё?! — удивился Алтой. — И ни одной рифмы?
— Еще умение во всем разгадать, почему так, а не иначе…
— Мио! Ты самый молодой, за тобой слово.
— Гость прав» но для себя, — вежливо произнес юноша. — А к чему нам особый «язык» науки, если в каждой семье есть Волшебный Многогранник? Пусть сам Желудок разговаривает с Природой.
Все притихли, и урахцы услышали урчание в животе Мио. Впрочем, такие же звуки исходили от многих касиотов.
— Не правда ли, — спросил Алтой, — это лучше музыки? Мио, ты обошелся, по существу, без слов. Молодец!
Юноша был награжден всеобщим одобрением и по праву извлек из мешочка цилиндрик со словом «труд».
— Воз, другой гость сумеет порадовать нас? — спросил Алтой, явно подыгрывая пришельцам.
— Я не силен в Искусстве Говорения, — смутился Эт. — Но попробую. Труд есть отец Разума… Нет, не то… Труд есть удовольствие. Опять не то?.. Удовольствие — это еда?.. А еда не труд… Дружный, но не обидный смех как бы подсказал гостям, что есть более тонкий ответ, и Эт окончательно умолк.
— Кто пожелает помочь гостям? — спросил Алтой.
— Я! — воскликнул еще один толстяк по имени Ик. — Труд есть то, что нам никогда больше не понадобится! Кто ест — не трудится, ведь труд — беда; что хочешь — сбудется, коль есть еда!
— Ко-ко-ко! — завопили касиоты.
— Возьми мешочек, Ик, — сказал Алтой, — твой черед… Ик торжественно поворошил цилиндрики и извлек слово «голова».
— Ого, — оживился Алтой. — Это потруднее… Кому ты отдашь его, Ик? Может быть, мне?..
— Я сам буду играть — решил Ик и начал так: — Говорили в старину: «Голова нужна уму», Но теперь уж целый год Стало все у нас иначе, Все теперь наоборот: Голова — иное значит… Рот в ней есть, Чтоб вкусно есть, Говорить стихами, Уши — слушать «Ко-ко-ко», А глаза — смотреть легко На… на…