Космическая красотка. Принцесса на замену
Шрифт:
- Это как?
– не поняла я.
- Нюансов очень много. Во-первых, мы контролируем медицину, осторожно направляем в нужную сторону и делаем своеобразные прививки, чтобы при встрече никакая таинственная болезнь не сразила ни одну из сторон. Мы должны быть уверены, что в новом мире нет микробов, убивающих все живое.
- Ага, я в «Чужом» таких видела, - совершенно не к месту ляпнула я.
Мне показалось, в темноте сверкнули зубы Фортема. Меня не убили лишь потому что на глазах императора было как-то неловко. Пришлось покаяться:
-
- Контролируем оружие. Не вмешиваемся, но все тщательно анализируем и создаем защиту. Просто на всякий случай. Ну и приводим некие понятия к единой системе. Чтобы если мы говорили об отрезках времени, мы могли понять друг друга. О расстояниях - аналогично. Нужна система, которая позволит нам общаться. Чтобы Земля была Землей и у нас и у вас.
- И как вы это делаете?
- Над концепцией работают миллиарды самых разных существ. Многие отправляются жить в дикие миры. Исследователи считают высшей наградой возможность писать диссертации на планете вне альянса.
- А если до них доберется какая-нибудь инквизиция?
Мне показалось, или Фортем даже стушевался?
- Всякое бывает.
– дипломатично отмахнулся он.
– Исследование космоса - опасное занятие. Некоторые платят жизнью. В общем, благодаря концепции у нас с новыми членами альянса более-менее выстраивается понимание. По крайней мере, когда мы говорим «Я лечу на Шератан», мы все летим на Шератан, а не кидаемся в рассыпную.
- А если на планете уже напридумывали своих мер, названий и оружия? Что вы делаете тогда?
- Страдаем, - хмыкнул Фортем.
– Дружно. На то, чтобы разработать единую систему с другими расами, порой уходят десятки лет. Это ж надо все карты привести в порядок, навигации соединить, всякие правила изучить. В общем, мы не любим тех, кто приходит уже умненький. Некоторые даже пытаются стрелять в нас какой-то гадостью. Но тут уж все просто - кто к нам с чем и для чего, тот от того и «того».
- Не слушай его, Паулина, в основном мы стараемся мирно жить со всеми соседями, - вздохнул Люк.
– Но порой различия слишком сильны, чтобы договориться. На самом деле, я надеялся, что когда ты все изучишь, возьмешь на себя контроль над концепцией.
- Я?!
- Ну да, ты ведь с Земли. Ты лучше многих понимаешь, в какую сторону нам развивать сотрудничество.
- Увы, но я не лучший представитель своего народа. И вряд ли вообще смогу в этом разобраться. Я и сейчас-то не уверена, что смогу уложить все это в голове.
- Ничего.
– Люк ободряюще погладил меня по голове.
– Постепенно, с помощью чипов, лекций Аднара и книг ты все поймешь.
Чипы, лекции Аднара... книги тоже Фортем написал?!
Голограмма вдруг зарябила, словно сигнал был не четкий. Интуитивно - за годы бродяжничества я с легкостью реагировала на смену обстановки - почувствовала, как напряглись Фортем и Люк. Планеты, миры и звездные корабли исчезли, оставив совершенную тьму. Лишь вдалеке осталась одна иллюзия - корабль, подходящий к какой-то планете.
-
- Боюсь, что так, - мрачно отозвался Фортем.
– Я устрою каждому, кто здесь работает, персональный ад.
Я до полусмерти перепугалась его тона. Мужчина говорил сквозь зубы, едва сдерживая неконтролируемую ярость. Нет, и все же он меня не ненавидел, потому что никогда еще, даже в самые пики наших ссор, он не смотрел с такой яростью.
Он двинулся было прочь, но был остановлен Люком.
- Нет, не нужно. Я хочу посмотреть и для Паулины это важно.
- Не сейчас же, Люк!
- Сейчас, - тихо, но твердо ответил император.
– Хватит уже бегать.
Потом пояснил для меня:
- Эту часть выставки начали готовить совсем недавно, она о звездной лихорадке.
И о том, как погибли император со старшим сыном. Я почти перестала дышать, наблюдая, как корабль подходит к Террестрису. Электронный женский голос монотонно произносил:
- Омега-3, разрешения на посадку нет. Омега-3, ожидайте.
Но корабль, невзирая на приказы диспетчера, неумолимо снижался.
- Мы поняли, что что-то не так и дистанционно увели его на отдаленную площадку, - бесцветным голосом продолжил Фортем.
На борт поднимались люди в защитных костюмах, увешанные множеством приборов. Я недоумевала - как с такой подготовкой, с такой осторожностью, они позволили заразиться императору?
- Члены экипажа были уже мертвы.
Я с ужасом рассматривала состояние корабля. Складывалось ощущение, что его громили намеренно. Уничтожали: сжигали, рвали, обливали и мяли все, до чего дотягивались руки.
- Один из последних симптомов - агрессивность и приступы ярости. Экипаж, зараженный лихорадкой, уничтожал все. Не уцелели ни бортовые журналы, ни резервные копии. Чистый лист, ведомый только аварийным автопилотом.
Я проглотила подозрения, понимая, что и Люку и Фортему нелегко об этом вспоминать. Но черт подери, как все складно выходило!
Корабль, зараженный смертельной болезнью, направляется прямо к Канопусу. Сведений о том, где он был - нет. Журналов - нет. Удивительно удобный симптом болезни. А автопилот привел эту биологическую бомбу прямо к императорским воротам.
- Несмотря на защиту, вскоре заразились все, кто принимал участие в осмотре корабля.
Голограмма перенесла нас в помещение, напоминающее госпиталь. В закрытых боксах лежали самые разные существа - люди, темнокожие высокие существа, которые охраняли нас с Фортемом в полете и другие, ранее не виданные мной расы. Их всех объединял лишь один симптом - руки, усыпанные странными, сверкающими даже в дневном свете, кристаллами.
- Поэтому болезнь назвали звездной лихорадкой. Первый явный симптом - подобные кристаллы, появляющиеся на коже. Обычно мелкие, не поддающиеся нашим анализам, но очень яркие, отлично видимые в темноте. Через неделю после заражения больной на сутки становился агрессивным, а затем умирал.