Космическая одиссея
Шрифт:
— Да, мы негодяи.
— Вот, дошло! — обрадовался Смельчак и кинул победный взгляд на Меченосца. Но того это не успокоило. Он чуял, дело в чем-то другом.
Так и оказалось.
Спасатель очнулся и быстрыми шагами заходил по комнате. Потом он остановился, внимательно посмотрел на своих друзей и спросил:
— Как же это мы забыли о Поросюшке?
— Как это — забыли? — не понял Смельчак.
— Да просто — забыли.
— Что ты хочешь сказать?
— А то… Если магия Бабожбаба не выключается и действует постоянно,
— Так, — ответил Смельчак.
— Значит, в данный момент он находится в его коллекции?
— Правильно.
— А теперь вспомните… Прежде чем мы вышли из алмазного зала, что я спросил у Бабожбаба?
— Стоп, — Смельчак хлопнул себя ладонью по лбу. — Понял, Понял!
— Вот, то-то. Я спросил у него о Поросюшке. И что он ответил?
— Что такого у него нет, — отчеканил Меченосец.
— Правильно. Значит, он соврал. Зачем?
— Ну, это еще ничего не значит, — попытался было отвоевать обратно потерянные позиции Смельчак, но уже больше из принципа, чем по убеждению.
— Значит, значит, — безжалостно сказал Спасатель, — еще как значит. Получается, он нам соврал. Это как-то не вяжется с обликом честного и справедливого правителя. Смельчак, скажи что я не прав.
— Ладно, твоя взяла, — уныло проговорил Смельчак. Действительно, не вяжется. Вот только зачем он это сделал?
— Есть вопрос получше, — сообщил Спасатель.
— Какой?
— В чем именно он нам соврал? Либо Поросюшка все же у него, либо все эти разговоры о непрерываемом волшебстве — полная липа.
— Думаю, сейчас мы это просто так не решим. Данных маловато, — сообщил Меченосец.
— Погоди, погоди, — вдруг встрепенулся Смельчак. — Есть еще один вариант. Поросюшка мог не вылететь из черной дыры, или вылететь совсем в другой Галактике, в третьей. Кто их знает, эти черные дыры? От них можно ожидать чего угодно.
— Маловероятно, — отрезал Спасатель. — Ты можешь представить, что с Поросюшкой что-то случилось? Я — нет.
— А все же. В таком случае Бабожбаб все же сказал нам правду.
— Ладно, давайте сначала прикинем, что мы будем делать, если мы оказались в хорошо расставленной ловушке. А то, что так оно и есть, я уверен. Как нам освободиться?
— Да очень просто, — предложил Меченосец. — Выйдем из комнаты и дадим по голове тем двум ххнерхам, которые ее сторожат. А потом найдем свое оружие и зададим им жару.
— Кому? — спросил Смельчак.
— Им, всем. Тут-то все и выяснится. И про Поросюшку, кстати, узнаем. И про магию. Все.
— Это крайние меры, — покачал головой Спасатель.
— А что ты предлагаешь сделать? — удивился Смельчак.
— Ждать, — коротко ответил Спасатель.
— Тогда зачем все это было? Эти рассуждения, споры?
— Как зачем? Чтобы разобраться. Вот мы, мне кажется, немного в этом разобрались. Что дальше?
— Да, что дальше? — поинтересовался уже совершенно ничего
— Дальше мы не будем подавать даже виду, что пришли к какому-то решению. Мы пойдем на встречу с Бабожбабом, а потом там, в алмазном зале, возьмем его за шиворот и хорошенько расспросим. Если мы ошибаемся, то извинимся и примем его условия.
— А если нет?
— Тогда нам не нужно будет ловить его по всему огромному дворцу. Он уже будет у нас в руках. Тут-то мы и заставим его отпустить всех Преобразователей. На этом, надеюсь, все кончится.
Немного подумав, Смельчак сказал:
— Хороший план. Я согласен.
Меченосец облегченно вздохнул и проговорил:
— Я тоже.
— Значит, так и поступим, — подвел итог Спасатель. — А пока будем ждать и убивать время.
Чем они и занялись.
Спасатель расхаживал по комнате и думал, что все-таки разобрался со стоявшей перед ними проблемой. Единственное, что его беспокоило, это судьба Поросюшки и Микута. Прошло уже довольно много времени, а они так и не узнали, что с ними случилось. Больше всего его тревожило, что Смельчак может оказаться прав.
Смельчак, стоял привалившись к стене и думал, что Спасатель все-таки самый умный из них. Вон как все раскатал. Все объяснил, все связал, разработал абсолютно безупречный план действий. Осталось его только реализовать. А там выяснится все, они узнают кто из них прав.
Правда, лично он жутко боялся оказаться правым. Еще бы, это могло означать только одно — ни Поросюшки, ни Микута они больше никогда не увидят.
Если бы он мог молиться, то с удовольствием бы помолился, чтобы оказаться неправым.
Меченосец стоял рядом с ним и тихо радовался.
Как он и предполагал, Спасатель решил проблему четко, правильно, изящно. Словно нанес один из самых трудных ударов мечом, называемых «падающий лист». Кстати, насчет ударов мечом… так выходило, что вскорости они вполне могли заняться ими напрямую. А вот тут-то он уж себя покажет. Тут он своего не упустит, не зря он Меченосец.
Текло время, а за ними никто не приходил. Словно бы о них напрочь забыли. Эта мысль время от времени приходила в голову всем троим, но они ее гнали прочь, как абсолютно нереальную.
Однако она возвращалась снова и снова.
Меченосец даже попробовал выглянуть в коридор и завести беседу с двумя охранявшими их ххнерхами. Но те ответили, что ничего не знают, вообще ничего. Не положено им ничего знать. И, кстати, разговаривать с автоботами им запретили.
— Личное распоряжение самого великого господина, — вполголоса, вращая круглыми глазами и поводя из стороны в сторону дулом пристегнутого к боку крупнокалиберного пулемета, объяснил один из ххнерхов.
— Понял, — ответил Меченосец и ушел обратно в комнату. В самом деле, что с них можно было взять, если разговаривать им запретили, а время давать им по голове еще не пришло?