Космическая опера. Сборник фантастических романов
Шрифт:
— Да? Кто там?
— Это я, Роджер.
Дверь открылась, и из нее выглянула дама Изабель.
— Что случилось? — недовольным голосом спросила она.
— Можно, я зайду на минутку? Мне надо кое–что вам сказать.
— Я очень устала, Роджер. Думаю, твои проблемы вполне могут потерпеть до завтра, а то и дольше.
— А я в этом не уверен. На борту происходит что–то странное.
— Странное? Что ты имеешь в виду?
Роджер оглядел коридор во все стороны. Все двери были закрыты, но он, тем не менее, все равно снизил голос до шепота:
— Вы
— Естественно, слышала, — раздраженно ответила дама Изабель.
— И вы не заметили никакой разницы?
— Никакой.
— А вот я заметил. Это довольно тривиально, но чем больше я об этом думаю, тем более странным мне это кажется.
— Если ты мне, наконец, расскажешь, что тебя тревожит, то, возможно, я смогу рассеять твои сомнения.
— Вы когда–нибудь присматривались к Кальвину Мартине, первому гобоисту? — спросил Роджер.
— Без особого внимания, — ответила дама Изабель, явно недовольная этим разговором.
— За ним всегда весело наблюдать. Он расстегивает свои манжеты, надувает щеки и делает очень смешную физиономию.
— Мистер Мартине — великолепный музыкант, — сказала дама Изабель. — Гобой, если ты этого не знаешь, очень трудный инструмент.
— Полагаю, что так оно и есть. Но сегодня, могу сказать, я не уверен, человек, игравший на гобое, был вовсе не Кальвином Мартине.
Дама Изабель укоризненно покачала головой.
— Пожалуйста, Роджер, оставь свои глупости, я, действительно, очень устала.
— Но это же очень важно! — воскликнул Роджер. — Если первый гобой не мистер Мартине, то тогда кто же он такой?
— Ты думаешь, сэр Генри не заметил бы такого странного явления?
Роджер упрямо покачал головой.
— Да, он очень похож на мистера Мартине. Но у него не такие большие уши. У мистера Мартине очень примечательные уши…
— Именно на этой чуши и базируется вся твоя тревога? — в голосе дамы Изабель стали проскакивать нотки возмущения.
— О нет. Я внимательно наблюдал за его игрой. Он сидел неподвижно, он не корчил никаких рож, не расстегнул своих манжет. Он сидел как вкопанный вместо того, чтобы качаться из стороны в сторону, как ранее делал это всегда. А потом я заметил его уши.
— Роджер, все это абсолютная ерунда. Я не желаю ничего больше слушать и отправляюсь спать. Утром, если тебя все еще будут беспокоить уши мистера Мартине, поделись своими подозрениями с сэром Генри, возможно, ему удастся тебя успокоить. А сейчас я полагаю, тебе лучше пойти хорошенько отдохнуть, так как завтра утром ровно в девять часов мы улетаем.
Дверь в тетушкину каюту закрылась, Роджер медленно побрел в сторону салона. В салоне он присел за столик и задумался над свой проблемой. Стоит ли ему сейчас идти к сэру Генри? Или на свой страх и риск самому разобраться с поддельным гобоистом? Что за дурацкая ситуация! Роджер недовольно потряс головой, размышляя про себя: «Должен же быть какой–то простой способ разрешить это дело!» Он напряженно думал минут десять, потом тихо стукнул по столу кулаком. У него в голове созрел план.
Утром начались последние приготовления к
— Мистер Вуд все еще не вернулся на борт корабля, мадам.
Дама Изабель тупо уставилась на охранника.
— Куда, черт подери, он мог запропаститься? — раздраженно спросила она.
— Он ушел примерно два часа назад, заявив, что вы послали его отнести письмо Губернатору.
— Очень интересно! Я не посылала его ни с каким поручением! Что он еще придумал? Мы вполне можем улететь и без него!
Подошел Бернард Бикль, и дама Изабель поведала ему об эксцентричной выходке Роджера.
— Боюсь, он совсем лишился рассудка, — сказала она. — Вчера вечером он пришел ко мне и лепетал что–то про уши мистера Мартине; а сегодня утром убежал с каким–то воображаемым посланием для Губернатора!
Бернард Бикль недоуменно покачал головой:
— Думаю, нам стоит послать за ним охранника.
Дама Изабель поджала губы, этот жест свидетельствовал о ее сильном негодовании.
— Совершенно непростительная безответственность! Я серьезно намерена уехать без него. Он прекрасно знал, что я собираюсь стартовать ровно в девять часов.
— Единственным объяснением этого поступка может быть нашедшее на него временное помутнение, — сказал Бернард Бикль.
— Да, — пробормотала дама Изабель, — полагаю, вы правы, — она повернулась к охраннику. — Надо найти мистера Вуда. Если предположить, что у него действительно помутился разум, то не исключено, что он побежал в резиденцию Губернатора с воображаемым посланием. Думаю, в первую очередь вам надо поискать его именно там.
В это время у входа началась какая–то перебранка. Дама Изабель и Бернард Бикль поспешили на шум и обнаружили там Роджера и взъерошенного мистера Мартине, яростно спорящих с охранником.
— Вы можете подняться на борт, мистер Вуд. А этот мужчина — лишний: судовая роль уже заполнена, — решительно говорил охранник.
— Я — Кальвин Мартине, — слабым, но настойчивым голосом уверял гобоист. — Я требую, чтобы меня пропустили на корабль!
— Что здесь происходит? — спросила дама Изабель. — Мистер Мартине, может быть, вы мне объясните?
— Я был пленником! — закричал Мартине. — Я подвергался унижениям! Я был одурманен наркотиками! Мне угрожали! Я не знаю, что бы со мной случилось еще, если бы не мистер Вуд!
— Я же вам говорил, что тот гобоист не настоящий, — сказал Роджер, с укором взглянув на тетушку.
Дама Изабель набрала в легкие воздуху, выдержала паузу, оценивая ситуацию и, наконец, спросила:
— И как ты узнал, где искать истинного мистера Мартине?
— Это оказалось достаточно просто. Лицо можно изменить, манеру поведения подделать, но только гобоист может подменить гобоиста. Таким образом, я пришел к выводу, что подмененный мистер Мартине играл на гобое, и скорее всего, в симфоническом оркестре. Я узнал, где живет гобоист из симфонического оркестра Жаворонка и пошел по этому адресу. Мистер Мартине лежал там со связанными руками и ногами под кроватью.