Космическая странность
Шрифт:
Что говорить, представляя крепость, парни не знали и ограничивались названиями объектов, что было совсем неинформативно. Я задавала вопросы — они отвечали — я переводила Дине. Правда, далеко не все. Многое не показалось бы ей интересным — например, технология, по которой был построен дворец и некоторая часть зданий, способы хранения продуктов и производства одежды, зарядки стартовых двигателей космических катеров, синтеза топлива для самолетов… Вообще-то, все эти детали меня саму интересовали весьма поверхностно, а спрашивала я с другой целью — выяснить, насколько хорошо Ветры разбираются в том, в чем живут, и так понять их самих.
Оказалось, что разбираются очень хорошо. Всю окружавшую их технику они были способны обслуживать самостоятельно и, как выяснилось, периодически обслуживали, причем повинностью это не считали. Из чего сделаны здания, одежда, пища и топливо, они знали с точностью до химического состава и особенностей изготовления в различных условиях, а о том, на что способны их корабли, они рассказывали как о самом захватывающем на свете процессе. Мой мозг перегрелся уже к середине экскурсии. Надеюсь, это было не очень заметно.
Ветры не сидели безвылазно в Великом Магистрате. Им были знакомы все сообщества Конфедерации, они не раз посещали каждую из их планет, побывали на планетах других человеческих сообществ и Перворожденных. Каждый из них провел прилично времени в составе армии Конфедерации на положении взрослого бойца… Лично мне стало понятно, почему Димка не желал возвращаться к жизни земного школьника. Дина не хотела этого слышать и, стесняясь заткнуть уши, зажмурила глаза.
Когда прогулка по крепости закончилась, и Георг выпустил ее руку, любопытство все же взяло верх, и она спросила:
— Вы помните Землю?
Я считала это лишним, но перевела.
Оба ответили: «Нет».
«Нет» прозвучало и в ответ на вопрос, помнят ли они своих родителей и видят ли их во сне.
— Как вам Дима? — поинтересовалась она после этого, и хотя мне захотелось немедленно ее усыпить, парни поняли без перевода.
— Он Ветер, — ответили они.
— Но ведь он не знает и не умеет того, что вы! — скандально возразила она. — Сойдет как шестерка?!
Последнюю фразу я переводить не стала и спросила иначе: «Вы считаете его равным?»
— Он будет таким же, как мы, — уверенно заявил Лука.
Дина не смогла до конца подавить раздраженное рычание, но Георг и Лука за время прогулки, похоже, достаточно много о ней поняли и снисходительно заулыбались.
— Ты хочешь вернуть Диму на Землю, — сказал Георг. — Но ему здесь лучше.
— А о родителях он подумал?! — продолжала злиться Дина. — Да им другого счастья не надо, лишь бы снова его увидеть живым!
Парни переглянулись с недоумением.
— Они считают, что он умер, — пояснила я. — И это страшное горе.
Впрочем, я не надеялась, что им знакомо значение слова «горе». И «страшное». Может быть, им повезло, что их похитили Магистры?
— Только горе? — уточнил Лука. — Никаких долгов и обязательств у него не осталось?
Я автоматически перевела, раздумывая о чуждой системе ценностей, и Дина поперхнулась воздухом, который набрала в грудь для следующей возмущенной тирады.
— Долг перед родителями! — наконец, крикнула она. — Они его растили не для этого!
— А для чего? — тут же деловито поинтересовался Георг.
Быть посредником в дискуссии, принявшей такой оборот, мне совсем не хотелось. Бессовестно обманывая родителей два с половиной года, я приучила себя к мысли о том, что они могут ошибаться в своих представлениях о благополучии детей. Чтобы урезонить Дину, я прибегла к старому испытанному приему:
— А если бы тебе было где-то лучше, чем дома, ты бы хотела вернуться домой?
— Нет! — рявкнула в ответ она. — Но я бы вернулась!
Я совсем забыла, в чем разница: мои-то родители заморочены и считают, что мы в безопасности, а их — нет. Они страдают от потери детей, возможно, даже очень сильно. Вот черт, что же делать? Убеждать Диму отправиться на Землю у меня бы язык не повернулся.
Ребятам я сказала, что их жизнь связана с риском, и именно это вызвало бы возражение родителей. Они задумались, потом понимающе кивнули, и на этом мы разошлись.
— Усыпи меня! — прошипела Дина. — Я не хочу все это видеть!
И тут я заметила надрыв. Не ложь — ей действительно тяжело было находиться в Великом Магистрате, но не потому, что крепость с обитателями стала ей противна. Наоборот. Странно и невероятно, но ей здесь нравилось! Динино отторжение гвардейцев было ответным — ей казалось, будто они с Магистрами ее не принимают, презирают, и не смогут принять никогда.
— Они просто не знают, как обращаться с девочками, — растерянно пробормотала я. — И боятся сделать что-нибудь не то.
Дина смолчала. Однако мой довод ей понравился, и она заметно успокоилась.
Позже я нашла Димку в учебной лаборатории и попросила написать родителям письмо.
— Только не в две строчки. Подушевнее, пожалуйста. Они это письмо много раз перечитывать будут.
Сперва он скривился, но потом, видимо, представив маму и папу, читающих его прощание, вдруг опустил глаза и кивнул.
— Я еще передам с Динкой одежду, в которой ушел из дома, чтобы они ей поверили. Ты как думаешь?
Я думала, что Лавровым придется пережить жестокую ломку представлений об окружающей действительности, выбирая, во что верить: в смерть сына или в его похищение инопланетянами… Димка отправился сочинять письмо, не возвращаясь в лабораторию, а я почувствовала необходимость перегрузиться на тренажерах.
Перед «долгим отдыхом» он постучал в дверь моей комнаты. Не один. Позади него на пороге остановились трое Ветров, которых он мимоходом представил как Михаила, Кима и Джона, и которые просто хотели рассмотреть меня поближе. Так и смотрели, спокойно улыбаясь, пока Димка раскрывал продолговатый черный чехол и доставал из него кусок жесткой ткани размером со стандартный бумажный лист.