Космическая странность

Коробкова Анастасия Михайловна

«Компасов» у нас не было. Я оставила свой на Острове, Денис — в рюкзаке. Однако он нисколько не расстроился.

— После того, как найдем банкомат — быстро. У меня с собой карточка.

О. Такого я не ожидала.

Все прочие возможные перипетии нашего будущего возвращения домой показались Капитану-Командору несущественными, и он решил:

— Этот катер подойдет. Я настрою управление.

У меня заныло в груди. Мы расстаемся. Я возвращаюсь на Землю, чтобы остаться нормальной девчонкой, а он — Перворожденный, и на Земле ему делать нечего. Все правильно.

Почему же мне больно? Неужели я успела так к нему привыкнуть, что он стал условием гармонии моего мира? Или я беспокоюсь за него? Похоже, всё вместе.

Мы забрались внутрь маленького, размером с микроавтобус, катера. Троим в кабине было тесновато, и, пока Капитан-Командор манипулировал панелями пульта, полностью закрыв его от моих глаз своей широкой спиной, я, не дыша, вжималась в обшивку.

Денис уже сидел в одном из двух кресел и пристально следил за процессом настройки.

— Движение начнется автоматически через десять минут после старта корабля Брюса, — сказал Капитан-Командор Денису. Не мне. — Вы будете потайными ведомыми, он, если не подадите никаких сигналов, вас не заметит. Когда выйдете из канала, схема расположения окружающих объектов отобразится на передней стенке. Облетаете планету, находите место, прицеливаетесь и жмете. У катера Кристо похожая система управления. Разберешься.

— Разберусь, — кивнул Денис.

— Тогда всё. Вы готовы.

Он повернулся ко мне, и мы поменялись местами.

— Когда почувствуете движение корабля, не забудьте пристегнуться, — добавил он, когда я уселась.

— Ты нас освобождаешь? — вдруг спросил Денис.

Его голос прозвучал глухо, да и смотрел он мимо Капитана-Командора. Быть пленником много для него значило.

— Вы в плену не у меня, а у Королевы, — помедлив, напомнил Капитан-Командор.

Для прощания вполне достаточно.

И все же он сказал это, глядя в мои глаза спокойными, круглыми зрачками:

— Хотя бы иногда думай обо мне.

Потом ушел.

Активированные системы катера с мягким шипением загерметизировали выход.

Через какое-то время я поняла, что не дышу и даже не двигаюсь. Это вовсе не доставляло мне дискомфорт, но причина такого состояния была странной: я мысленно разглядывала лицо Капитана-Командора, словно он своим последним взглядом намертво впаял мне в сознание собственный образ.

— Могу поспорить, — тихо произнес Денис, — что список людей, за которых ты боишься, стал на одного больше.

Список пополнился. Мысль об угрожающей Капитану-Командору опасности серьезно портила мне настроение. Он стал мне близок.

— Ничего, — сказала я, скорее самой себе, чем Денису. — Сегодня же мы вернемся на Землю, и все будет по-прежнему. Наколдованные мирки… Остров справится без Капитана-Командора. Ребята могут сами.

Сердце забилось в прежнем ритме. Маленькая кабина показалась уютной, и я смогла вытянуть ноги.

— Ничего уже не будет по-прежнему, — задумчиво возразил Денис. — Ребята справятся, но… Ты изменилась.

Я заметалась в поисках зеркала. Конечно, не нашла и посмотрела на свои руки и ноги. Все, как обычно. А, у меня теперь есть

броня! Плюс десять к обороне, как раньше сказал бы Димка Лавров.

— Никто же не знает. Или ты думаешь, что для меня восприятие температуры так важно?

— Нет, не думаю, — по-взрослому снисходительно улыбнулся Денис. — Важно не восприятие тобой температуры, а восприятие тебя окружающими, в наколдованных мирках. Раньше ты была девчонкой, ребенком, и к тебе относились как к ребенку. То есть ты не была объектом эротических желаний. Тебе не навязывались, не требовали внимания, из-за тебя не конкурировали, не ревновали. Именно это и нравилось. Но ты выросла. Теперь мужчины будут стремиться тебя трахнуть, а женщины — это понимать, и их отношение к тебе будет вытекать из этого понимания.

— Чего ж так грубо-то? — растерянно пробормотала я. — Почему все мужчины?

— Не все, не все. Те, кто не будет стремиться трахнуть тебя, будут думать, что ты сама хочешь, чтобы они тебя трахнули. Так лучше?

Фу. Совсем противно. В последний раз было такое: один взрослый парень не упускал случая ко мне прикоснуться и шептал при этом что-то слюняво-невнятное, но я подумала, что нарвалась на психически больного. Случай на базе террористов не в счет — тогда у сексуального посягательства была далекая от эротизма цель, ведь правда?

Денис редко ошибается, а уж в вопросах полового общения — никогда. Он видит.

— Ты серьезно? — осторожно спросила я. — Люди смотрят друг на друга через призму сексуальных желаний?

— Угу, — отозвался Денис.

Мы помолчали. Я думала о том, что же такое во мне изменилось, чтобы я стала выглядеть по-взрослому. Ведь я сама себя ощущала, как прежде, младше многих окружающих.

— Да ты привыкнешь, — вдруг утешил Денис. — Зная об этом, легко управлять любой ситуацией.

То есть я буду использовать в своих интересах желание одних меня «трахнуть» (словечко-то подобрал погрубее!), сексуальные ожидания других и отношение ко всему этому третьих? А зачем мне это?

Кажется, последний вопрос я задала вслух.

— Выбора не останется, — тут же объяснил Денис. — Таковы правила игры, в которой участвуют все земляне. Не захочешь играть — надевай рясу или чадру.

Земля — территория избыточного разнообразия и ненужных возможностей, да?

Я думала об этом до тех пор, пока наш катер не начал двигаться. Передняя стенка ничего не отображала, но по легкой вибрации и ощущению блуждающей тяжести было понятно: мы покидаем Великий Магистрат.

Мы синхронными жестами опустили прижимные устройства.

— Надеюсь, полет не затянется, — с облегчением сказал Денис. — А то я скоро проголодаюсь.

— Когда долетим до Земли, целься в ресторан, — посоветовала я.

— Ага, — радостно согласился он. — Интересно, у нас все еще зима?

Да уж. По своим внутренним часам, мы провели в космосе несколько дней, не больше недели. Но эти каналы в пространстве, вроде, съедают и время…

Денис перестал улыбаться. На его лице внезапно появилась тревога, а зрачки резко расширились.

— Чувствуешь? — спросил он.