Космический «Колпак»
Шрифт:
— Но как мог генерал согласиться на такое?! Я хорошо его знаю: он человек иного склада — любит жизнь, людей!
— Но, видимо, больше всего любит себя. Ты забываешь, что предложение Мерела мало походит на приглашение на званый ужин, на который можешь пойти, если захочешь, а можешь и отказаться. Предложение Стэнли можно только принять, другого варианта не существует. И генерал это хорошо понял. Как и то, что отказавшегося убирают!
— Генерал мог бы не бояться Мерела. Он ведь не какой-то журналист. Высокопоставленное лицо! Человек военный.
— Я читал в учебнике истории, что некоторые главы государств тоже были высокопоставленными людьми, — обронил Рон, — однако жизнь каждого из них оборвалась до чудовищного простым образом. А насчет альтруизма генерала, продолжил инспектор, — могу сказать одно: его наверняка хватило бы лишь на то, чтобы забронировать место своей семье в ковчеге Мерела. В общем, если бы все сложилось так, как было задумано, ты бы, Смит, жил один с прислугой в какой-нибудь Франции или Италии и наслаждался тем, что тебе принадлежит все вокруг.
— Но это же даже представить страшно!
— Тебе — страшно. Мерелу — нет! Но ведь никто, — с увлечением продолжал рисовать перспективы друга инспектор, — и не заставлял бы тебя жить в городе, где все напоминало бы об исчезнувших братьях по разуму. Расположился бы в каком-нибудь старинном замке. У тебя было бы свое натуральное хозяйство. А также самолет, паровоз и пароход. Захотел бы — слетал к дядюшке Мерелу на чай куда-нибудь в Занзибар. Или отправился бы поохотиться в «огромной» компании себе подобных (вдвоем или даже втроем) на львов. Красота!
— Ты все так расписываешь, что я уже начинаю изрядно волноваться, не сорвется ли замысел Мерела.
— Кто тебе сказал, что он может сорваться? Наоборот, все благополучно идет, правда, с небольшими осложнениями, к завершению.
— Но мы не должны такого допустить! — воскликнул Смит.
— Вот с этим, — подвел черту Рон, — я вполне согласен. Поэтому перебираюсь к тебе, а если быть точнее, к твоему приятелю на жительство. Надеюсь, он не будет в обиде. За моим домом ведется до сих пор наблюдение, и мне почему-то стало это неприятно.
— Конечно, Рон, живи здесь, — согласился Смит. — Ну, а что нам теперь делать?
— Думаю, прежде всего надо попытаться установить контакт с Макклоски и прощупать его — что он за человек.
— Да, — согласился Смит. — С этого надо начинать. А сейчас ложимся спать.
Раскладывая матрац на полу, Рон неожиданно рассмеялся.
— Что с тобой? — спросил Смит.
— Я вспомнил, — ответил инспектор, — что у мафиози переход на нелегальное положение называется — «перейти на матрацы». Точнее на скажешь.
На этих словах и закончился их вечерний разговор. А утром они приступили к выполнению намеченного плана.
Солнце поднялось над горизонтом, когда друзья заняли наблюдательный пост на площадке второго этажа супермаркета. Отсюда площадь была видна, как протянутая вперед ладонь.
Герберт, наверное, уже в десятый раз сверял свои часы с теми, что виднелись на высокой башне. Судя по всему, тот, кого он ждал, запаздывал. Наконец молодой человек стремительно сорвался с места. Подбежал к изящной девушке, поцеловал ее и увлек к машине.
Рон заметил:
— Обрати внимание, Смит, вон один «хвост», вот — второй, а там и третий. Только сдается мне, что третий вел девушку.
— Они его охраняют, как суперзвезду!
— Да, войти в контакт с ним невозможно. Позвонить тоже нельзя — телефон наверняка прослушивается. Остается девушка. За ней, правда, тоже следят, но я думаю, что это профилактическая мера. И потом у нас есть Дженни. Она не вызовет подозрений.
И дальше друзья решили действовать по новому плану. Для этого они встретились с Пикен.
Девушка внимательно выслушала их и произнесла:
— Поняла и все сделаю, как надо. Только как я смогу с ней познакомиться? Где?
— Это проще всего, — заметил инспектор. — Я уже кое-что выяснил. После встречи с Гербертом девушку проводил мой «хвост». Так что вот тебе первая зацепка — ищи ее в университетской библиотеке. Кстати, зовут ее Кэтрин Кэмпбелл.
В библиотеку Дженни и отправилась. Тут она после внимательного изучения студентов решила, что по данным Роном приметам подходит девушка в клетчатой юбке и легкой кофточке с отложным воротником. После такого вывода подошла к ее столу и села с журналом в руках напротив.
Через минуту Дженни спросила:
— Вы Кэтрин Кэмпбелл?
Кэтрин вскинула голову. Тогда Пикен быстро добавила:
— Не надо делать резких движений. Никто не должен догадаться, что мы с вами беседуем.
— Хорошо, — согласилась Кэтрин, не отрывая глаз от книги. — Я вас слушаю.
— Меня зовут Дженни. То, что я вам расскажу, возможно, покажется фантастикой, но я прошу поверить мне. Я и мои друзья идем на определенный риск, но у нас нет другого выхода.
И вкратце Дженни рассказала все, что знала об истории, связанной с открытием профессора Садлера. Кэмпбелл внимательно выслушала ее, ни разу не перебив, не остановив и не задав ни одного вопроса. А когда Пикен закончила монолог, долго молчала, потрясенная услышанным.
— Переверните страницу, — услышала она наконец голос Дженни. — А то может показаться, что вы заснули за столом.
Эти слова вывели Кэмпбелл из оцепенения.
— Послушайте, Дженни, — тихо спросила она, — вы уверены, что Герберт не в команде Мерела?
— Да. Мои друзья считают, что он абсолютно чист и даже не знает, что в его руках находится ключ к разгадке всей тайны.
Кэмпбелл еще немного подумала, потом, решившись, произнесла:
— Я согласна вам помочь. Но что мне надо делать?