Космический корабль короля Давида

Пурнелл Джерри

– Ясно, – ответил Маккинни. – Вы уже говорили мне, что Космофлот не позволил бы нам лететь на корабле, если бы не имперские торговцы.

– Вот именно. Торговцы настояли, чтобы нам было позволено лететь. Говорят, довольно дорогое удовольствие. Не знаю, что побудило их.

– Когда деловой человек оказывает вам услугу, – сказал Маккинни, – я считаю, что нужно внимательно приглядывать за своим кошельком.

Натан толкнул дверь своей комнаты, и Дугал остался ждать снаружи.

В комнате полковника ждал отлично сшитый килт из дорогой материи, камзол, отделанный золотым и серебряным кантом, и драгоценности во вкусе крупнейших торговцев Гавани. Взяв с кровати одежду, Натан обнаружил

припрятанные под ней патроны к своему пистолету. Чувствуя нечто сродни облегчению, Натан зарядил свой крупнокалиберный пистолет и убрал в кобуру, но тотчас сообразил, как не вяжется оружие с его нарядом. Заглянув в небольшую кожаную сумку, оставленную для него на кровати вместе с одеждой, он нашел там небольшой карманный пистолет с рукояткой из драконова дерева, украшенной жемчугом, нефритом и тонкими медными накладками. Разрядив маленький пистолет, он прицелился и несколько раз нажал на курок, испытывая удовольствие от мягкого хода спускового механизма. Торговое клеймо свидетельствовало, что оружие изготовлено братьями Сент-Эндрюс, лучшими, по общему мнению, мастерами-оружейниками на мире Принца Самуила, чьи изделия, само собой, были и самыми дорогими. Подумав, Маккинни, не любивший держать при себе оружие, из которого ни разу не стрелял, все же засунул «сент-эндрюс» за кушак на животе, а свой верный боевой пистолет со вздохом повесил в шкафу.

Вход в Имперский Дом охраняли несколько групп военных. Внешний периметр широкого, обнесенного стеной, двора охраняли вытянувшиеся по стойке «смирно» бойцы личной гвардии короля Давида. Молодой офицер в караульной будке за воротами проверил у гостей документы, извинившись, забрал оружие и указал следующий пункт досмотра, собственно каменный КПП, находящийся в отдалении, на другом краю выжженного лавового поля.

Едва они подошли к массивной двери, та открылась. Их ослепила вспышка цвета – внутри ждали имперские десантники в алой форме с золотым кантом; в руках охранники держали совершенно непонятное Маккинни оружие. Оно напоминало ружья и выглядело весьма грозно, однако рычажки и утолщения на прикладе и стволе казались бессмысленными – к тому же дуло ствола не имело никакого видимого отверстия.

Маккинни ожидал нового обыска, но вместо этого рядовой десантник взглянул на светящийся экран с датчиками, по которому двигались силуэты людей; Маккинни удалось увидеть экран только мельком, однако он успел заметить там очертания зажигалки Дугала. Каким-то образом десантникам удалось заглянуть в кошель начальника тайной полиции прямо через кожу…

Молча они стояли и ждали, пока рядовой вел переговоры по рации.

«Очень эффективно, – подумал Маккинни. – Проникнуть в это здание будет трудновато. Если захватить пропускной пункт, толку будет немного. Останутся укрепленный Имперский Дом и корабль на орбите мира Принца Самуила, вне пределов всякой досягаемости. Нет. Способ, предложенный Дугалом, лучше – вот только по его плану Гавань должна править Орлеаном…»

Открылась внутренняя дверь, и вошел молодой флотский офицер. В руках он держал небольшие значки, изготовленные из странного материала, не металла, а чего-то неизвестного Маккинни. Один значок офицер вручил Натану.

– Во время пребывания внутри Имперского Дома вы должны носить этот значок не снимая, – проинструктировал его офицер. – Я лейтенант Эйкелян, буду сопровождать вас к месту встречи.

– Здесь изображено мое лицо, – заметил Маккинни.

Лейтенант Эйкелян удивленно вскинул брови.

– Естественно, – кивнул он. – Мы фотографируем всех посетителей Имперского Дома. Сюда, пожалуйста.

Маккинни бросил взгляд на Дугала. Губы начальника тайной полиции были сжаты в тонкую линию. «Еще бы, – подумал Маккинни. – Лейтенант Эйкелян был в той троице, что надралась в „Синей бутылке“. Похоже, лейтенант не узнал нас. В тот вечер парень нарезался в лоскуты – чему же удивляться…»

Эйкелян проводил их в залитый ослепительным светом коридор. Никогда прежде Маккинни не видел столь ярко освещенного помещения. Кто-то объяснил ему, что это называется «электричество». Электрическое освещение. Но не тот принцип, что используется в военных поисковых электродуговых прожекторах. Профессора Университета экспериментировали с новыми способами получения электрического освещения, а также с дальней связью на основе электричества, но для этих целей требовались целые мили провода – слишком дорого для того, чтобы найти практическое применение на бедном медью мире Принца Самуила. Провожатый указал им на движущуюся лестницу, на верху которой была еще одна дверь. Эйкелян открыл ее. За ней оказалась большая комната.

Два толстяка, одетые в брюки, а не в килты, и в строгие пиджаки без вышивки, почти без украшений, что создавало существенный контраст между их весьма скучной внешностью и обликом Маккинни и Дугала, неспешно поднялись, когда гости вошли в большую, строго обставленную комнату. Эйкелян жестом предложил Маккинни и Дугалу располагаться, несколько секунд пристально рассматривал гражданских торговцев, потом вышел, не сказав ни слова.

Не успела дверь за моряком закрыться, как один из имперских торговцев рассмеялся.

– Господи, благослови Космофлот, – со смехом проговорил он. – Но почему бы Тебе не сделать так, чтобы здешние офицеры были хоть чуточку старше? Добрый вечер, господа.

В ответ на приветствие Дугал кивнул и официально проговорил:

– Имперский торговец Салиман, честь имею представить вам торговца-магната Маккинни, слугу его величества и главу экспедиции с нашей стороны. Торговец Маккинни, это Салиман, торговец из столицы Империи и, насколько я понимаю, чиновник Имперской Торговой Ассоциации.

Спокойно рассматривая имперского торговца, Маккинни отметил, что толстяк не потрудился подать ему руку. Он чуть поклонился (ответом ему стал столь же краткий поклон) и повернулся ко второму торговцу.

– Имперский торговец Ренальди, позвольте представить вам торговца-магната Маккинни, – мурлыкнул Дугал.

– Для меня это честь, – отозвался Ренальди. Когда Натан вежливо склонил голову, Ренальди тоже поклонился – в точности как Маккинни, ничуть не ниже. Разница в глубине поклонов не составляла и толщины листа бумаги.

– Господа, – сказал Салиман. – Эта комната предоставлена нам для встречи и некоторое время будет в нашем распоряжении. Присядем же и побеседуем как цивилизованные люди.

Торговец указал на кресла, расставленные перед камином. Когда все уселись, Салиман продолжил:

– Обратите внимание, сколько умиротворения приносит горящий в комнате камин. Мы в столице давно не пользуемся каминами. Думаю, у нас есть несколько домов с каминами, но сам я давно не видел, чтобы кто-то разводил в них огонь. По возвращении прикажу оборудовать камин в моем доме. Огонь очень способствует размышлениям, верно, Чезаре?

– Да, это очень приятно, – ответил Ренальди.

– Не слишком, если камин – единственный источник тепла в доме, – заметил Дугал.

– Да, пожалуй, я с вами согласен, – кивнул Салиман. На его лице появилась задумчивость. – Когда Космофлот наконец разрешит расширить торговые операции, надеюсь, что «Империал Автонетикс» привезет сюда фабрики по производству более совершенных систем обогрева. Думаю, на них тут будет спрос. – Салиман вздохнул. – Однако военные ведомства никогда не отличались активностью. На это наверняка уйдет некоторое время.