Космический маразм
Шрифт:
Достав листочек из конверта, я понял, что если это и была шутка, то довольно специфическая. На бумажке ужасно корявым почерком было написано: «Каранзима ременди трапсканци убывлато городису крах мнеторвалы...» и в таком же духе две страницы. Единственное слово, имеющее смысл – «крах» - повторялось в письме раз семнадцать, а заканчивалось послание подписью «К.Рах» и длинным заковыристым росчерком.
Я погадал с минуту, кто бы мог подбросить мне подобное письмо. Друзей у меня не было. Одногруппников я вряд ли интересовал настолько, чтобы они специально сочинили этот бред, приехали ко мне и положили конверт в почтовый ящик. Кто-то из соседских детей? Возможно, хотя это тоже плохо укладывалось в голове. Я махнул на всё рукой и продолжил путь, прихватив дурацкое письмо с собой.
Огибая
Я топтался на месте напротив автобусной остановки с табличкой «Интернат» и пытался собраться с мыслями. Наконец я понял. Моя цель - старый белый дом за забором. Определённо. Стопудово. Непременно. Я направил шаги туда - сначала неуверенно, потом чуть быстрей. Решётка забора приближалась. Я подумал, что меня всё равно не пустит охрана, однако беспрепятственно минул калитку и начал спускаться по длинной дорожке вниз. Охранника то ли не было, то ли он не обратил на меня внимания.
Интернат полз навстречу. Я впервые находился так близко, хотя и прожил по соседству больше двадцати лет. В нём было четыре этажа. Высокие узкие окна. Рамы старые, деревянные, перекрашенные много раз. Здание состояло из нескольких корпусов – кажется, трёх – соединённых переходами. Угол одного из них, главного, я сейчас обходил, приближаясь к ступеням крыльца. Я уже видел впереди коричневатую двустворчатую дверь, к которой меня буквально тянуло…
Я медлил, предчувствуя нехорошее, и никак не решался подойти к двери, как вдруг она распахнулась сама, и из здания стремительным прыжком вырвался – ну кто бы мог подумать! – огромный тигр. Я ойкнул от неожиданности и шарахнулся в сторону. Тигр же, гигантский, мощный, грациозный – хотя тогда мне такие эпитеты бы и в голову не пришли - остановился в каких-то нескольких метрах от меня, так что я мог видеть, как шевелится на ветру его полосатый длинный мех, как вздуваются его ноздри, как морда поворачивается в мою сторону…
Моё сердце готово было выпрыгнуть наружу. Я не мог решить, то ли бежать, то ли наоборот, стоять неподвижно. Я чувствовал, как по лицу заструился ручеёк пота. Мне вдруг показалось, что всё это не совсем реально, и тигр – не настоящий, а просто очередная компьютерная графика… Он смотрел на меня пару секунд своими щелевидными зрачками, затем усмехнулся и засеменил мимо меня к калитке. Я был уверен, что он именно усмехнулся, хотя и не знал, усмехаются ли тигры вообще.
В оцепенении я стоял ещё минуту или две. Мне определённо не померещилось. Но я обязан был найти для себя объяснение. Возможно, тигр сбежал из зоопарка. Или из цирка. Или его привезли из Африки богатые торговцы алмазами, поигрались немного и отпустили на волю, когда он надоел. Тигра вполне могла привлечь эта школа, полная молодого мяса... Хотя нет, вряд ли, каникулы же.
Я встряхнул головой, приходя в себя. Ну ладно – тигр, какие вопросы к животному, но я-то что здесь делаю? Был один способ это выяснить. Я поднялся на крыльцо и решительно открыл дверь. Затем другую дверь – у здания оказался тамбур.
Я очутился в холле. Пол был выложен кафельной плиткой, на стене висели стенды из деревянных реечек, а слева, со стороны лестницы, ко мне приближался подтянутый пожилой человек с жидковатой седой бородкой, одетый в элегантный белоснежный костюм и такого же цвета шляпу, надвинутую на лоб. Несмотря на улыбку и доброжелательный прищур в глазах, похоже, он был слегка растерян.
– З-здравствуйте, - сказал я машинально.
– Вам кого? – спросил старик со странной утвердительной интонацией, при этом протягивая ко мне руку.
– Да мне, собственно...
– начал мямлить я.
– Э… Кхм... – пробормотал он нерешительно, затем вдруг опустил глаза, заметил в моей руке конверт и отчего-то рассердился. – Знаете что? Отдайте-ка это!
Он вцепился в письмо рукой и потянул к себе. Я ничего не понимал, но автоматически стиснул пальцы и заскользил на кафеле. Две секунды продолжалось бессмысленное перетягивание конверта, а затем с головы старика свалилась шляпа, и тут я чуть не умер от ужаса.
Я много раз видел подобное в фильмах. Но одно дело – экран телевизора, и совсем другое, когда в полуметре от тебя стоит живой человек, у которого во лбу зияет огромная дыра с неровными краями, и за ней ничего нет, кроме чёрной бездонной пустоты... Впрочем, в ту же секунду из дыры вылетел маленький розовый шарик.
Я, кажется, поймал его на лету, отчего выронил конверт. Ноги сами вынесли меня из интерната, и я помчался прочь, едва не врезавшись в дерево.
– Володя! Куда же вы? – послышалось сзади, и факт, что старик знает моё имя, подхлестнул меня ещё сильнее. Дорога, подъезд, лестница пролетели мимо за пару секунд. Оказавшись в квартире, за запертой дверью, я почувствовал, что можно отдышаться.
Мои руки мелко тряслись. Я только тогда заметил, что всё ещё сильно, до боли в костяшках, сжимаю пальцами шарик - просто сферический кусок розовой пластмассы, на котором было написано черным маркером: «К. Рах».
Но это могло означать только одно – я схожу с ума. Я выронил шарик из рук и в шоке опустился на пол.
Глава 1. Гибель Конотопа
Человечество пока ещё не умеет лечить болезни. Ну, разве что самые примитивные, вроде насморка или ангины, которые и лечить-то не нужно. Всем ведь известно, что лучшее лекарство от насморка – подышать ледяной водой, а от боли в горле – симхасана, так что никакие медикаменты не требуются. Люди так и не умеют бороться ни с раком, ни со СПИДом, ни с диабетом, и так называемое лечение зачастую сводится к удалению поражённого органа либо насыщению его ядами в надежде на то, что в нём усилится иммунитет. Поэтому люди довольно неплохо приспособились с недугами уживаться. Человеку без ноги помогает протез, близорукому – очки, начинающему диабетику – манинил, подхлёстывающий умирающую поджелудочную железу. Если у вас плохая память, вы носите с собой блокнот, если плохой слух – слуховой аппарат, а в случае фобии вы можете просто избегать источника своих страхов. Хуже дело обстоит с серьёзными душевными заболеваниями. Во-первых, больной может о своей болезни не знать или же не верить, что он болен. Во-вторых, к душевной болезни очень сложно приспособиться, потому что не знаешь, чего от неё ждать. А в-третьих, невозможно становится доверять самому себе.
Я сидел на полу возле двери и пытался понять, что из того, что я видел – правда, а что мне только почудилось. Если я сходил с ума, то насколько? И что мне стоило делать дальше – смириться, попытаться жить с этим, идти к врачу или сразу наложить на себя руки?
Наверно, мне грозило в скором времени провозгласить себя Наполеоном, начать ходить в туалет, не снимая штанов, а если бы вернулись из Африки родители, я бы застрелил их, приняв за вампиров... На этой мысли я немного успокоился, так как вспомнил, что у меня нет ни пистолета, ни серебряных пуль.
Начал я с того, что поднялся с пола, прошёл в комнату и отыскал на полке потрёпанный медицинский справочник. Полистав его, я убедился, что у меня присутствуют симптомы сразу всех форм шизофрении. Галлюцинации – есть, неадекватные эмоции – есть (я же испугался несуществующего тигра), ступор и интенсивное возбуждение, пожалуй, тоже бывают, а уж слова «поведение больного неправильное» - это просто писалось с меня. Но с чего я вдруг заболел? В роду, насколько я знал, душевнобольных не было, хотя наверняка сказать это было трудно из-за детдомовского прошлого отца. Психологических травм я не переносил - не считать же травмой разговор с Тамарой или проваленный экзамен. Может быть, всё дело в том, что я уже пару недель практически не ел? Может быть, меня просто глючило с голодухи? Я встал. Кровь стучала в голове, перед глазами плыли чёрные шершавые круги, похожие на автомобильные покрышки. Розового шарика на полу видно не было. Одно из двух – либо он куда-нибудь закатился, либо его не существовало в реальности. Ну что же, критический взгляд на своё душевное здоровье – это первый шаг к выздоровлению. А второй – это правильное питание. В конце концов, до магазина я ведь так и не дошёл.