Космический рубеж
Шрифт:
– Поломка есть, – вклинился Гаврилов, – но не страшная, при желании можно починить подручными средствами.
– Вот, – словно ожидая чего-то подобного, произнес старлей. – Что до имущественных прав, то я уже перекинулся несколькими фразами с падре. Он сообщил, что машина принадлежала предыдущему священнику, но тот ее оставил здесь без каких-либо претензий. Теперешнему же она и вовсе не нужна, он даже не знал, на ходу ли автомобиль. Зато разрешил нам им воспользоваться. Кстати, в том числе и потому, что мы здесь не только околачиваем груши известным местом, но и помогли принять беженцев. Так что пора на время прекратить разглагольствования и вместе взяться за ремонт.
Сказано – сделано. Миротворцы были кровно заинтересованы в том, чтобы дать джипу вторую жизнь. Инструментов в машине не нашлось. Чтобы найти хоть что-то подходящее, пришлось обежать весь монастырь и собрать необходимые инструменты буквально по крупицам. У кого-то
– Ну, что? Кажется, готово, – прошептал старшина, оглядывая результат работы со стороны.
– Креститься надо, когда кажется, – не преминул подколоть его Шелехов.
– Да, тут самое место креститься, – усмехнулся тот и сразу же добавил: – Особенно возле послушницы Мари.
– Ай, Коля, прекрати эти намеки, – полушутливым тоном ответил Михаил, передавая сослуживцу канистру с топливом.
Топливо было осторожно залито в бак. За руль сел лично старлей Смирнов. С замиранием сердца он проделал все необходимые операции, и джип завелся! Они чуть не заорали от ликования. Алексей попросил немного унять эмоции и открыть шире ворота конюшни. «Мехари» тронулся с места, и Смирнов осторожно выгнал его на улицу. Сделав несколько кругов по площадке, прилегавшей к конюшне, он заглушил мотор. Джип работал отменно. Оставалось лишь собрать необходимые вещи и отправляться в водный путь. И священник, и другие участники католической миссии были немало удивлены, когда увидели, что старый внедорожник оказался на ходу. Они не могли поверить своим глазам, так как считали стоявшую в конюшне машину не более чем ненужным хламом, избавиться от которого попросту не доходили руки. И тут такое чудо. Отец Пьер, разрешая русским взяться за починку джипа, даже и представить себе не мог, что затея увенчается успехом. Возможно, сейчас, после ремонта, машина пригодилась бы и для нужд миссии, однако падре был человеком слова и отменять свое обещание не собирался. Русские миротворцы отлично помогли миссионерам в приеме беженцев и действительно заслужили награду. Пусть и в виде старого «Мехари». К тому же священник понимал беспокойство миротворцев по поводу их пропавших незадолго перед наводнением коллег, посему благословил их поиски, пожелав им удачи. Русские решили не брать с собой все имевшееся в их распоряжении оружие и боеприпасы. Как-то сразу возникла мысль оставить часть снаряжения в монастыре, а конкретно на сохранение послушнице Мари, которая охотно согласилась. Миротворцы загрузились в джип, осторожно спустились на воду и поплыли прочь от новообразованного острова в надежде отыскать своих товарищей и «огненный шар». Поиски предстояли нелегкие.
13
Некоторые населенные пункты, оказавшиеся в зоне стихийного бедствия, не были смыты водой полностью, а частично уцелели. Так, от одной из деревень остался лишь небольшой островок. Его площадь едва дотягивала до сотни квадратных метров, тем не менее для местных этот участок суши стал своеобразным спасательным кругом. Безусловно, не всем жителям этой деревни удалось спастись в то время, когда бушевал проливной дождь, а бурные потоки воды неистово хлынули из размытой дамбы. Но часть сельчан сумела избежать смерти. Они попытались сделать все возможное, чтобы оставшийся над водой клочок земли послужил им, и, рискуя жизнями, принесли сюда свои нехитрые пожитки и съестные припасы. Ведь никто не мог сказать, когда вода уйдет и уйдет ли вообще. Уцелевшие готовились к любому варианту развития событий, однако подспудно все-таки надеялись на лучшее. И то, что не все припасы оказались во власти незримых духов дождя и водной стихии, продлевало жизнь этих самых надежд. Спасшиеся воздавали хвалу своим божествам и благодарили за избавление от смертной участи. И все же, отнюдь не от сверхъестественных сил зависела дальнейшая судьба этих людей.
Сельчане в очередной раз справляли обряд коллективной молитвы. Первобытная вера вкупе со страхом снова и снова подталкивала их к этому. Молились о приходе помощи, о том, чтобы не погибнуть… И вот в самый разгар обрядовых действий вдалеке послышался гул. Жители невольно обернулись на эти звуки. Если кто-то и сомневался, то с каждой секундой сомнения таяли, ибо становилось яснее ясного – где-то там движутся моторные лодки. А вскоре они увидели, как несколько плавательных средств этого типа на всех скоростях мчатся к островку. Пораженные сельчане переглянулись, не скрывая радости. Их мольбы возымели эффект, и помощь, о которой они просили у своих богов, оказалась реальной, так сказать, обрела плоть. Люди радостно подбегали к кромке берега и махали руками, приветствуя приближающиеся моторки.
Однако, чем ближе оказывались лодки к острову, тем более настороженными становились некоторые из «островитян». Что-то в этих двух мчащихся плавсредствах было не так. Первым забил тревогу один из мальчишек. Ему не так давно доводилось посещать школу при одной из гуманитарных миссий, и там, кроме всего прочего, он научился различать символику международных и местных спасательных служб. На приближавшихся к острову моторках ни одного из известных ему знаков либо флажков не было. Опознавательные знаки на них отсутствовали в принципе. Парнишка обратил на это внимание взрослых мужчин, в том числе и того из них, кто принял на себя функции вожака. Мужчины не стали его слушать, полагая, что тот все придумывает. «Ну и что с того, что на лодках нет знаков? – пожимал плечами новый вожак. – Если всю саванну затопило, то спасатели могли взять любые лодки». Когда же мальчик заявил, что неплохо бы взять для встречи «гостей» одно из уцелевших ружей, его обругали и заставили уйти на другой край островка, чтобы не омрачал праздник. Однако праздник омрачился сам собой.
Сельчане продолжали радостно прыгать и размахивать руками. Когда лодки приблизились к острову на расстояние выстрела, один из «спасателей» в первой моторке вскинул винтовку с оптическим прицелом и буквально через несколько мгновений нажал на курок. «Островитяне» сразу и не поняли, что произошло. Один из их собратьев, прыгавший и махавший, как и все, вдруг рухнул на землю. Все, кто был рядом, устремились к нему, желая выяснить, что случилось и при необходимости помочь, но в помощи тот уже не нуждался – в районе сердца зияла страшная кровоточащая рана. Это открытие всполошило народ. Недавнее ликование сменилось невероятным по своей силе страхом. Многие сожалели, что не послушали парнишку. Когда мужчина, который все-таки решился взяться за ружье, сразу же был застрелен снайпером, людей на островке охватила настоящая паника. Хотелось укрыться от неминуемо надвигающейся опасности. Но скрыться было негде, по сути, все сельчане были как на ладони! На моторках к острову подплывали головорезы Тумани.
Бандиты остаются бандитами, невзирая на время года, изменения в погоде или чрезвычайное положение. Это доказывают многочисленные примеры из далекой и близкой истории. Не стала исключением и банда Тумани. Как только полевой командир понял, что за счет бедствия можно хоть чем-то поживиться, он отдал своим подручным соответствующий приказ. Те попрыгали в лодки и принялись рыскать по затопленным просторам, словно стервятники. Им было совершенно наплевать на то, что население терпит бедствие. Для них главным оставалась добыча, причем любая – от безделушек до съестных припасов и оружия. Главарь дал им «добро» буквально на все. И то, что снайпер с лодки застрелил двух сельчан, не было обычной самодеятельностью обнаглевших «шестерок». Как не было самодеятельностью и все остальное, что учинили бандиты, ступив на островок.
Моторки подплыли к суше вплотную. Вооруженные головорезы с криками выбежали на берег, держа перепуганных сельчан на прицеле. Возле лодок в качестве охранника остался один из бандитов, они боялись, что кто-то из местных уведет лодки или же причинит им непоправимый вред.
Бандиты вели себя развязно. Чувствуя себя здесь настоящими хозяевами, забирали все, что могло им пригодиться. Местный вожак не мог молчаливо согласиться с грабежом, который совершали чужаки, и попытался их образумить, остановить увещеваниями. Однако все это было бесполезным сотрясанием воздуха. От вожака отмахнулись, как от назойливой мухи. Он получил удар наотмашь по лицу, за которым последовал удар прикладом в затылок. Окровавленный мужчина упал на землю, проклиная всю свору головорезов и того, кто их сюда отправил. Даже не зная в полной мере здешнего диалекта, бандиты по интонации уловили общий смысл его слов, и один из них, подойдя к вожаку, выхватил пистолет и без каких-либо предисловий выстрелил ему в затылок. «И так будет с каждым, кто попытается нам сопротивляться! – вскричал упоенный вседозволенностью палач. – И неважно, как вы попытаетесь нам перечить – делом или словом, участь вам будет одна – пуля в голову!»
Казнь вожака привела людей в ступор. Мысли о сопротивлении были пресечены в корне. Бандиты теперь смогли забирать все, что хотели, даже когда стали уводить подростков, которые должны были влиться в ряды «войска» Тумани, никто из сельчан не шелохнулся. Да что там подростки! Вскоре вся эта разнузданная бандитская братия обратила свои взоры на местных девушек и стала хватать их, но и на этот раз никто из местных даже бровью не повел! Какие уж там попытки к сопротивлению! Девушки принимали бесчестье как данность, боясь быть убитыми. Единственным способом выразить свое возмущение происходящим были их слезы.