Космогон
Шрифт:
– Как проверить?
– Позиционер оставить «пять-пять-пять-пять». Ходовую рукоять «два», без фиксации «ноль», без фиксации «один». При этом следить за альтиметром, если будете терять высоту, верните на «два» и немедленно доложите. «Ноль» строго без фиксации!
– Принято, Хьюстон. Чёрт вас возьми, Дик, я же не знаю отклик ходовой ручки! Спросите вашего Эзру…
– Вы знаете, – вмешался незнакомый голос. – Отклик ручки не изменился. Вы управляли гравитационным приводом, ионный – фикция.
– Фи-икция! – передразнил Джошуа. – Я отключаюсь.
Он включил интерком. Портер бубнил: «На индикаторе девяносто восемь. Есть фокусировка. Есть сжатие. Пошли пакеты. Есть аудио. Есть видео».
– Внимание! – проговорил капитан. – Я выполню манёвр в ручном режиме. Кратковременно однократная перегрузка, невесомость и опять однократная. Всем занять места, пристегнуть ремни.
– Мы на местах и пристёгнуты, Джош, – ответил Марсианин. – Но у Портера на коленях его чемодан.
– Пусть остаётся.
– Ты понял, Уильям? Вцепись, держи крепко, чтоб не улетел. Однократная – чепуха.
«Это если будет однократная», – подумал Джошуа, взявшись за ходовую рукоять. Дрожали пальцы. «Ну же!» Тело потяжелело, на альтиметре тысяча триста… четыреста… пятьсот… Тяжесть исчезла. Джошуа тут же дёрнул рукоять вверх. Девятьсот… тысяча… тысяча пятьдесят. Всё.
– Есть управление! – не сдержавшись, выкрикнул капитан Росс.
– Не ори на ухо, – проворчал Марсианин. Слышно было – рад.
«Рано радоваться, – подумал Джош, отирая пот со лба. – Толку от управления, если нет штурмана. Что теперь? Доклад Хьюстону».
– Хьюстон, здесь «Актеон». Тестовый манёвр выполнил, ручное управление есть. Высота тысяча пятьдесят, остальное без изменений.
– «Актеон», мы считаем целесообразным перебросить вас по баллистической траектории в точку, откуда есть возвратная программа. Ваше текущее положение неудобно для аварийного старта.
– Что значит – перебросить?
– Вы установите распределитель в указанные нами позиции, ходовой рукоятью по таймеру обеспечите расчётное ускорение. На указанной нами высоте начнёте торможение. Садиться будете в ручном режиме.
«Легко сказать», – мысленно огрызнулся Джошуа, вслух спросил:
– Хьюстон, что у меня с запасом хода?
– Можете считать неограниченным.
– И на том спасибо. Перегрузка при старте и торможении?
– Чуть больше трёхкратной, пятьдесят две секунды. Будут коррективы. Мы пересчитываем траекторию.
Кое-что тревожило капитана Росса. Он осторожно спросил:
– Садиться в ручном режиме? Не работает целеуказатель. Как я найду место, откуда есть возвратная программа?
– Визуально. Там есть ориентир, он вам известен. От того, насколько точно вы ляжете на баллистическую траекторию и выполните торможение, зависит…
– Понятно, – перебил капитан Росс. – Я отключаюсь. Приготовлю пассажиров к перегрузкам. По готовности доложу.
В салоне галдели:
– Сима, но как же… если сломан двигатель?
– Марси, двусторонняя связь есть между геостационаром, этим гробом и модемом. С мозгом
– Не двигатель, только система управления.
– То есть массив данных на модем поступить может? А порты…
– Внимание! – сказал капитан Росс.
Четыре пары глаз смотрели на него, Хань Симен пришлось вытянуть шею, чтобы выглянуть из-за спинки кресла.
– Предупреждаю, сейчас будет трёхкратная перегрузка. Потом невесомость и опять трёхкратная. Всё лишнее из салона убрать. Портер, дайте мне чемо… ретранслятор, я отнесу его в каюту. Вашу камеру тоже.
– Модем не отдам, – возразил Уильям С. Портер. – Нарушится синхронизация с мозгом. Я буду держать на коленях.
Свистун Дик был непривычно серьёзен.
«Пусть, – решил капитан. – От минуты трёхкратной ещё никто не помер». Он забрал у Портера чемодан и закрыл его, стараясь не смотреть на содержимое, чтобы не отвлекаться. Отнёс ретранслятор в каюту, машинально отметив, что при лунной тяжести имущество Портера не кажется таким уж весомым. Думал рассеянно: «К аварии это хозяйство отношения не имеет. Или всё-таки… Из-за чего же сбой? Если Портер ни при чём и Марси тоже, кто тогда?»
Отогнав неприятные мысли, он закрепил чемодан в шкафу, хотел вернуться в салон, но в коридоре столкнулся нос к носу с Марсианином.
– Я же просил!
– Пару слов, – шепнул Марси. – Я хочу, чтобы ты понимал: твои хозяева, возможно, хотят замять эту историю. Ты говорил им о ретрансляторе? Нет? Напрасно. Грохнут нас о поверхность…
– Молчи. Я не знаю, на что они решатся, если узнают о ретрансляторе. Дай мне сначала сесть на грунт.
– Почему не сделать это здесь?
– Эксперты говорят, что эта точка неудобна для аварийного старта.
Марсианин молчал, обдумывая услышанное. Джошуа протиснулся к двери.
– Знаешь, что? – сказал Марсианин. – Давай-ка я побуду за штурмана. Буду слушать ваши переговоры. Прикину в уме. Если что-то будет не так, скажу. Что? Боишься, что я сам захочу разбить нас о скалы? Я похож на самоубийцу?
– Нет, не похож, – раздумчиво проговорил Джошуа. – Ладно. При условии, что без крайней нужды – ни слова.
– Договорились, – ответил Марсианин.
Капитан вышел в салон первым.
– Джошуа! – позвали его, когда он ступил в проход между креслами.
– Да, мисс Гилберт?
Страх и надежда были на осунувшемся лице актрисы. Бэла из «Осколков», подумал Джошуа.
– Это правда, что нам не о чем беспокоиться? Сима говорит, что всё в порядке с двигателем, сломана только система управления. Как же вы будете тогда управлять?
– Вам совершенно не о чем волноваться, мисс Гилберт, – ровным голосом ответил капитан Росс. – У нас неполадки с автоматическим управлением, но ручное работает. Расслабьтесь, ни о чём не думайте.
«Кажется, я дал верную реплику», – похвалил себя Джошуа. Он кивнул Хань Симен, глянул мельком на Портера: тот двумя руками вцепился в модем и капитана проводил обречённым взглядом.