Космос. Предательство. Драконы
Шрифт:
Дернулась.
— Значит, ты согласна на 4?
— Нет!
— Ничего. Никуда не денешься. Влюбишься и женишься.
— И не мечтай.
— Ага! Это ты у нас мечтательница. На полном серьезе веришь, что выдержишь? — и он наклонился близко близко, смотря мне в глаза. Тут его грудь соприкоснулась с моей, неотрывно посмотрела на его белые мазки на его сосках…замарался…
Через силу собрала мысли и кивнула.
— Ну, я постараюсь, чтобы ты не смогла. Молила меня дать тебе освобождения…захотела
Глубоко, нежно.
Постаралось не отвечать…не реагировать.
Последний раз проведя языком по моему небу, он отстранился.
И начал разукрашивать живот, особо уделяя тем линиям, от которых щекотно внутри.
Потерялась в ощущениях.
— О! а ты уже готова! — сказал он, поглаживая внизу.
Вынул пальцы и тщательно облизал их. Смотря мне прямо в глаза.
Затуманившими глазами ловила каждое движение языка.
— Время пошло!! — хриплым голосом сказала я. — Ты нарушил договор.
— О! А я уже закончил. Остался последний штрих. — тут он вновь поцеловал меня.
В глазах уже звездочки, но не отвечаю.
— Значит так? На встречу мне не идем? Что ж, значит по плохому? — и сокрушенно вздохнул.
Встал, потянулся, как кот, и потянулся к вазочке с виноградом. Сел возле головы.
— Смотри.
И я наблюдаю, как он отрывает восемь виноградин. Самых фиолетовых и крупных.
Он возвращается к моим ногам. Пытается их раздвинуть.
В голове промелькнула догадка. внутри все похолодело и задрожала. И это отнюдь не в предвкушении, нет!
— Ну, Снежинка, так не честно. Или раздвигаешь сама, или я. Но время будет два часа. А я пока за часами.
И ушел. виноградины он положил в ванночку со сметаной.
Появился с песочными часами, поставил их на полку напротив меня, чтобы я видела.
— Ну? Час или два?
Медленно раздвинула ноги. Час я переживу…надеюсь.
Он так торжествующе улыбнулся. И так Довольно, что я усомнилась…в своей стойкости…
Перевернул часы. время пошло…
Расположился лицом прямо на против. Тщательно вылезал…меня.
— А ты вроде рожала…а плева на месте…да и соски врать не будут, детей ты выкармливала. — и глянул на меня.
— Чтто? — прошептала еле собирая себя в кучу.
— У тебя точно дети были?
— Дда. Дввойня. А чтто?
— Ничего. не отвлекаемся. Думаю, мне и 5 минут хватит…и съел виноградины. из ванночки достал поменьше.
Возмутилась. Разозлилась.
Его язык…великий космос… Потом он проталкивает виноградинку, опять вылизывает. К тому моменту, когда он протолкнул последнюю виноградинку я уже не соображала.
— Маленькая храбрая слабачка- интимно прошептал он прямо в мои губы. И поцеловал. Требовательно. сильно. Крепко. Невольный стон вырвался, когда он укусил. Отвернула голову.
— Значит не любишь укусы? учтем. — и нежно стал сосать мочку. вырвала ушко. повернула к нему голову и кивнула.
Он нежно улыбнулся. и вновь поцеловал.
Нежно и легко исследуя мой язык, небо. ответила.
Началась игра.
Когда губы начали болеть, протестующе замычала. Отстранился. Понял. Улыбнулся.
И перешел к шее. оставив пару засосов, не обращая на мое недовольство, и обратил свое полное внимание на грудь.
Дооолго. Очень долго он ее сосали, целовали, мяли. Дооолго. половину времени. С каждым смачным движением языка и челюсти по телу двигалась волна…жара. Возбуждения. Низ пульсировал в такт. Он не пробовал только горошину, он захватывал и губами и зубами всю ореолу, жадно принимался сосать, а другую в это время разминал, мял, крутил горошину меж пальцами…
И все же из меня вырвалось…его имя.
Он опять поцеловал мои губы. Сам отстранился.
— Ну, а теперь десерт!
И начал вылизывать живот.
Когда он наконец уже был там, все мое нутро сотрясалось.
Глянула на часы. песка осталось на 15 минут. Собрала все силы. волю. и как мантру начала говорить про себя. Терпи, терпи, терпи. Сбиваясь и захлебываясь воздухом, когда он вынимал очередную виноградинку. Искал он ее медленно. Тщательно. А высасывал быстро-быстро! Как Кот лакает молоко…огненное желание тисками охватывающее не только нутро, но и само сердце.
Последняя виноградина была очень глубоко…ее искали настойчиво, глубоко…и очень настойчиво высасывали, а оно ускользало. его ноготки на пальцах рук впились в кожу очень близко от его рта…что еще больше возбуждало…хотя куда больше?! Губы давно искусаны в кровь…смотрю на часы, по моим подсчетам осталось минут 6…терпеть! Сильно зажмурила глаза, но так еще хуже….чувствуется еще отчетливее.
Наконец, он глубоко протянул язык, подкатил виноградину к краю и… как тот кот молочко…только еще и всасываясь. Открыла рот в безмолвном крике, откинула голову…на краю…удержалась…горло болит, тяжело сглатывать… часы? еще ПЯТЬ МИНУТ?! МАМА….
Наконец поймал. Высосал. Счастливо выдохнул.
— Эта самая большая. Еще держишься? — и посмотрел на мои невменяемые глаза. Потянулся. Поцеловал. Ответила. Уже боли почти не ощущаю. Развязал руки. Блаженно выдохнула и стала растирать запястье.
А он опять внизу…и теперь взялся за горошину. Набухшую, горячую…и нереально чувствительныю.
Я взялась за спинку от которой меня только только отвязали и повторяла свою мантру…которая НИФИГА НЕ ДЕЙСТВОВАЛА!!!!
Попыталась уползти вверх, но мои ноги жестко сжали и удержали…