Космострим
Шрифт:
– Ну, ученик Миронов, что скажете в свое оправдание по поводу драки?
– Я не хотел драться, – твердо ответил Рэм. – Я просто пошутил, а он не понял вообще.
– Хорошенькая шутка! Разве так можно?
– Можно. На камере же видно, что Ян Мэй тоже весь мокрый. Над ним так же пошутили как раз перед этим.
– Ну и порядки в этой школе! – наигранно возмутилась тетя. – Никакой дисциплины!
– До появления в школе вашего племянника все было спокойно! – вспыхнул директор. – Так. Я предлагаю вам забрать документы мальчика из нашей школы. Мы не будем исключать его официально, потому что это
– Никакие документы мы забирать не будем, – тетя Шура сурово взглянула на директора. Рэм уважал ее за это: наедине она могла отчитывать племянника за плохое поведение часами. Но при посторонних она всегда вставала на его сторону. И сдвинуть ее из этого положения было невозможно. – А если вы исключите его сами, я расскажу всему миру, как вы поступили с сиротой, сыном самого Миронова! Тем более, что он не виноват в случившемся, и ваши камеры это зафиксировали! Это не его рейтинг пострадает, а лично ваш! Тем более у Родика рейтинг и так почти на нуле.
– Да поймите, – горячился директор, – Родион не ладит с одноклассниками, ему там только хуже! Рэм, перейдешь в другую школу?
– Нет, – немедленно ответил мальчик, не понимая, на что рассчитывает Соломон Моисеевич.
– Почему? Тебе же тут плохо…
– Я хочу стать военным летчиком космических кораблей, а поступить в Академию Исследования Космоса я смогу только из этой школы.
– Военным летчиком? С твоим рейтингом? – вытаращил на него глаза директор. – Извини, но в военные ты точно никогда не поступишь: туда берут абсолютно здоровых людей.
– Я здоров! – вспыхнул Рэм. Напоминание на фиксаторы в спине было лишним.
– А у меня вот другие сведения… Ну ладно, твое решение понятно. А как насчет другого класса? С техническим уклоном и усиленной физической подготовкой? Пойми, Полянские не оставят этот конфликт нерешенным. Всплывут все ваши ранние стычки, остальные драки с его друзьями. И это закроет тебе дорогу в Академию Исследования Космоса навсегда.
– Полянскому тоже, – усмехнулся Рэм.
– Таки нет, мой дорогой, – ехидно улыбнулся директор. В редкие моменты душевного волнения еврейские корни этого человека становились заметны. – Заметь, что мы имеем тут важного. Ты же знаешь, что у Георгия очень высокий виртуальный статус в соцсетях, и много подписчиков. Его рейтинг не сравним с твоими жалкими парой сотен. Так что поверят ему, а не тебе. И у него всегда будут шансы пробиться наверх именно туда, куда бы он ни надумал. А ты действительно ведешь себя как социопат…
– Хорошо, переводите в другой класс, – сдался Рэм. Он не видел причин упорствовать. Если он по-прежнему остается в школе, то какая разница, в каком классе? Даже лучше, если он не будет еженедельно видеть наглую физиономию Полянского.
Вскоре они с тетей покинули кабинет.
– Воистину Соломоново решение, – бормотала тетя Шура. – Ни вашим, ни нашим, лишь бы все было шито-крыто. Интересно, а Полянских-то это устроит?
Как позже оказалось, их это вполне устроило. Рэм исчез из класса, а вместе с ним ушел и Ян, заставивший родителей перевести его поближе к другу. Оставаться рядом с компанией Полянского без защиты он не хотел. Классы занимались на разных этажах, так что даже на переменах ребята не пересекались.
Новый класс встретил друзей безразлично. Тут учились только мальчики, все пятнадцать человек. Они общались ровно и спокойно. Это действительно был класс с направленностью на практическую механику и физическое развитие, так что ни на какие драки или выяснение отношений у ребят не оставалось сил. Староста, крупный парень по имени Терентий Легеза подошел к Рэму в первый же день.
– Привет. Я Терентий, заправляю тут всем.
– Староста, что ли? – насторожился Рэм. Ян молча стоял за его спиной.
– Типа того. Тебя чего перевели-то?
– Да так, за существенные разногласия в способах общения с одноклассниками.
– Ты давай это… тут без разногласий, понял? – нахмурился Терентий. – Мы тут мирно живем, нам психи не нужны.
– Ты кого психом обозвал? – по привычке полез на стену Рэм, услышав знакомое прозвище. Но Терентий только усмехнулся.
– Пока никого. Не будешь дурить, никто тебя не тронет, усек?
– Типа того, – все еще настороженно ответил Рэм, наблюдая, как удаляется староста. – И что это было?
– Он сказал, что нас тут не тронут, – тоже с некоторым сомнением ответил Ян.
Опасение друзей были напрасны. Они мирно доучились до конца года, получив на удивление высокие отметки по предметам.
Только на следующий год Рэм понял, какую великую свинью подложил ему директор, предложив перевестись в этот класс. Сначала и Рэм, и Ян только радовались, что основной упор в классе делался на физическое развитие и такие предметы как механика и устройство наземного транспорта. По чисто теоретическим предметам, таким, как математика, химия и физика ребят особо не гоняли. Тут не было даже домашнего задания. В обучающих капсулах дома просто ставили видеоролики по предмету, не заботясь о том, усвоили что-либо учащиеся или нет. Те и не напрягались. Все равно у каждого на руке был браслет с искином, с помощью которого можно было немедленно получить всю нужную информацию из инфосети. А раз так – зачем учится? Просто ради того, чтобы развивать мозги? Так они не всем пригождаются в жизни.
Первая же контрольная в классе оказалась настолько элементарной, что Рэм решил задачи за пять минут.
Он оглянулся на остальных – остальные парни хмурились над заданиями, неуверенно тыкали стилетами в экраны обучающих компьютеров, стирали решения, снова тыкали. Только Ян, тоже решивший все довольно быстро, недоуменно смотрел на друга. Рэм поднял руку.
– Простите, а почему такая легкая контрольная? – спросил он учителя. – В том классе мы проходили такие задачи еще в прошлом году.
Все ученики класса тут же уставились на него недобрыми взглядами. Учитель вынырнул из своего экрана и удивленно посмотрел на мальчика.
– Ты уже все решил? Перебрось-ка мне… Да, точно, все верно, – проверил он файл с решением. – Ну, тогда займись другим вариантом.
Рэм расправился с другими задачками еще быстрее. И до конца урока обдумывал пришедшую ему в голову печальную мысль.
Вместо того, чтобы пойти на перемену, он подошел к учителю и задал интересующий его вопрос. Ответ его очень разочаровал. Как оказалось, в этом классе теоретическим предметам действительно обучали по сильно упрощенной программе.