Коснись горизонта
Шрифт:
Лучше ей не стало, но, чувствуя, как усиливается его беспокойство, она не могла сказать ему правду и согласно кивнула.
Сознание то покидало ее, то возвращалось, и все пережитое мелькало перед глазами: нож, Ладрам, деревянная фигурка жирафа на земле, гитара. «Гитара? — поймала она ускользавшую картинку. — Почему гитара? Ах, да».
— Ты действительно хочешь, чтобы я научила тебя играть на гитаре?
Она почувствовала, как он напрягся.
— Что, любовь моя?
— Гитара. Ты действительно… — Ей не удалось договорить. Все погрузилось во мрак, в холодный мрак
Глава 10
Когда Билли открыла глаза, то первое, что она увидела, было суровое лицо Карима, на котором застыло выражение напряженного ожидания. Он сидел в плетеном кресле, накрытом шелковой накидкой, склонив лицо к ее изголовью, как будто бы хотел внушить ей, что пора проснуться. «Такой сильный человек, как Карим, вполне мог бы это сделать», — была первая мысль, мелькнувшая в голове еще сонной Билли.
— А, вы наконец проснулись, — пробормотал Карим. — Долго же вы спали! Этот перестраховщик доктор запретил будить вас, пока сами не проснетесь. — Карим нахмурился. — Четыре часа!
— Простите, — сказала Билли, с трудом двигая губами. Он вел себя так, как будто ее сон был для него личным оскорблением. Она села на постели и поморщилась, когда ненароком пошевелила левой рукой. Рука была на перевязи. Кто-то, наверное, Ясмин, снял с нее брюки и рубашку и надел ночную рубашку.
— Не обвиняйте его, я не знаю, почему проспала так долго.
— Шок, — ответил Карим. — Рана сама по себе пустяковая. Я пытался объяснить это Дэвиду, но не смог его убедить. Он опасался, что вы можете умереть от потери крови или от яда, которым Ладрам мог смазать острие ножа. — Голос Карима стал возмущенным, когда он продолжил: — Дэвид набросился на Клэнси за то, что, по его мнению, он прилетел слишком поздно. Он хотел как можно быстрее отвезти вас к доктору. Я давно не видел его в таком состоянии. Он совсем потерял голову.
— Где он? — спросила Билли.
— Доктор выгнал его из комнаты после того, как Дэвид пообещал, что свернет ему шею, если вы умрете. — Карим покачал головой. — Я уже говорил вам, что он вел себя очень необычно. Он кругами ходил около вашей двери, пока я не сказал ему, что прикажу охране насильно увести его, если он не уйдет по собственной воле.
— Вам пришлось сделать это?
— Да, конечно, — просто ответил шейх. — Я никогда не обещаю того, чего не могу выполнить, мисс Калахан. — Он вытянул вперед ноги. — Дэвид очень страдал, когда вы уехали. Еще больше он страдал, когда узнал, что Ладрам похитил вас. — Он сделал паузу, нахмурился и решительно сказал: — Я очень огорчаюсь, когда Дэвид страдает, мисс Калахан. Вот почему я решил остаться и поговорить с вами, прежде чем послать за Дэвидом.
— Я тоже переживаю, когда Дэвиду плохо, — сказала Билли. Она выпрямилась, и повязка сползла с ее руки. — Я думаю, что вы это уже поняли.
Взгляд Карима остановился на вышитых зелеными нитками словах на ее ночной рубашке: «Поцелуй меня, я — ирландка».
— Что за странное одеяние? Дэвид находит этот наряд эротичным?
— Не помню, чтобы Дэвид видел меня когда-нибудь в ночной рубашке, — растерянно ответила Билли. Заметив усмешку
— Как мне кажется, у Дэвида нет жалоб по этой части. — На губах шейха заиграла улыбка. — Вы вообще кажетесь ему безупречной. — Улыбка шейха стала более теплой. — Ему только не нравится ваша манера исчезать не прощаясь. Вы поступили очень безрассудно, мисс Калахан. Из-за вас мог погибнуть Дэвид.
— Я знаю, — прошептала Билли. Ее губы задрожали при воспоминании, как Ладрам приставил нож к груди Дэвида. — Это было ужасно! — Встретившись с шейхом взглядом, Билли спросила: — Что с Ладрамом?
— Он в наших руках, — сказал Карим тоном, не располагающим к дальнейшим расспросам. — Надеюсь, он теперь никому не сможет причинить зла.
От сурового тона Карима Билли стало не по себе.
— Я рада, что Дэвид наконец-то в безопасности.
— Вы можете быть абсолютно уверены в этом, если только ваша беспечность снова не навлечет на него какой-нибудь беды. — Он произнес это резким уверенным голосом. — Я не могу больше допустить ничего подобного.
— Вы не можете допустить?..
— Я знаю, что заставит вас по-настоящему заботиться о нем, — перебил Карим. — Дэвид рассказал мне, что вы собирались пожертвовать ради него своей жизнью. Я не понимаю, как можно поступать так, а потом заставлять его страдать, отказываясь быть с ним.
— И вы хотите быть уверены, что я не совершу больше безрассудных поступков? — Глаза Билли блестели. — Вы опять угрожаете мне заточением в гарем? — Она уже не помнила, о чем они говорили в тот первый день знакомства, но теперь, когда она лучше узнала Карима, поняла, как дорог шейху Дэвид, ей было трудно воспринять всерьез его угрозы.
— Вы уже имели возможность убедиться, что иногда я забываю, в какое время мы живем, — ответил Карим. — И поэтому ведите себя благоразумно. Я уверен, что Дэвид найдет слова, чтобы убедить вас остаться с ним. Я скажу, что собираюсь предпринять, — продолжал Карим. — Во-первых, вам не будет позволено покидать Казбах и город без Дэвида. Во-вторых, вы немедленно переедете в комнаты Дэвида. В-третьих, я запрещу ввоз в Казбах любых противозачаточных средств. Те, которые есть у вас, будут конфискованы, а получите их вы обратно только после того, как я буду уверен, что в вашей голове больше нет всяких глупостей.
«Ну и старый дьявол!» — подумала Билли.
— Может быть, еще стоит забрать у меня все мои вещи?! — спросила она с издевкой.
— Ваши вещи? — Густые брови Карима удивленно подскочили вверх.
— Ну как же! Все будет в полном порядке, пока я буду сидеть здесь у вас раздетая и беременная, — вкрадчиво произнесла Билли.
— Что ж! Разумная мысль. Я полагаю, что Дэвид позаботится об этом.
— Уверена, что он именно так и сделает, — произнесла Билли, не сводя глаз с шейха. — И без всяких советов с вашей стороны.